Страница 7 из 21
– Хм… – мама серьезно посмотрела в сторону, а потом обвела каждого из нас взглядом. – Ладно. Меня это устраивает. Но завтра мы будем проводить время вместе!
– Вот и славно! – довольно сказал отец, хлопнув в ладоши.
– Превосходно, – сказал я, понурив голову.
– Ура-а-а! – закричал вечно довольный Федька. Ему 6 лет и полагалось быть всегда в хорошем настроении. Он даже в школу еще не ходил, пойдет только в этом учебном году, поэтому брат всегда радовал своим позитивным настроем.
Дальше родители обсуждали, что им выбрать из оздоровительных или косметологических услуг, а мне Федя рассказывал про то, как у него вчера прошёл день, когда он впервые на два часа пошел в летнюю группу. Это такая услуга для родителей, куда можно сплавить ребенка на несколько часов под присмотр воспитателей, пока они могут спокойно тратить свои денежки. Вообще, то, что рассказал Федя, мне понравилось. Там их конкретно развлекают. Не знаю, правда, как он в депрессию не впадает, когда он не там.
Позавтракав, я решил отправиться на небольшую прогулку, надеясь встретить Катю и узнать, что у неё за “планы на потом”, а затем всё же хотел пойти к себе в номер и лечь спать. Я реально чувствовал себя ужасно сонным.
И вот около десяти утра я повернул в аллею, что находилась рядом со спортивным комплексом. Я подумал, что стоит зайти посмотреть на тренажёрный зал, про который мне вчера рассказывала Катя.
Каково же было моё удивление, когда перед спортивным центром я увидел, среди играющих на улице, скорее всего в шахматы или шашки, пожилых людей, Катю. Она сидела ко мне боком, за крайним столом. Подол её тонкого свободного сарафана развевал легкий ветер. Вспомнилось как сегодня увидел её в этом абсолютно не подчеркивающим фигуру элементе одежды, но мне наоборот это показалось очень красивым и завораживающим. Особенно как он подчеркивал её изящные, гладкие, и такие нежные на ощупь плечи, делая акцент на них, как на наиболее открытом участке тела, не считая её стройных ног и прекрасных рук…
Забыв про сон, я бодрым шагом направился к столам. Играли в итоге в шахматы. Я в детстве очень любил эту игру. Мы с папой иногда по-прежнему могли сыграть партию-другую.
Я подошёл к Катиному столу, но она меня не заметила, оценивая свои позиции на поле, которые, к слову сказать, были очень даже неплохими. Сидящий напротив старик нервно хрустел костяшками пальцев и постоянно елозил на стуле. Не знаю, как Катю это не выводило из себя.
– Шах и мат, Алексей Олегович, – сказала она через некоторое время, походив конём, расположение которого я даже не приметил сначала. – Извините меня, пожалуйста! – она смутилась своему успеху, так как её светлое лицо вдруг стало на пару оттенков розовее.
Оппонент внимательно осмотрел поле, рисуя пальцем в воздухе Катин ход.
– Что ты, Катенька! – сказал, как видимо, Алексей Олегович, улыбаясь ровными, но явно вставными зубами. – Это была прекрасная партия! Мне не стыдно проиграть такому достойному противнику!
Они встали и пожали друг другу руки. Тут Катя заметила меня и покраснела ещё больше.
– Привет! – сказала она тихо. – Ты тут давно уже стоишь?
– Достаточно, чтобы насладиться твоей победой. Выигрываешь турнир? – спросил я с улыбкой, приподняв бровь.
Хотя вообще-то я был в восторге узнать, что она ещё и в шахматы играет.
– Нет, что ты! – махнула она рукой, усмехнувшись. А потом заговорщическим шепотом добавила, оглядываясь по сторонам, – Это стол для лузеров. Я вылетела из турнирной таблицы в прошлой партии. Теперь страна не узнает меня в качестве победителя августовского шахматного турнира пансионата "Сосновка" этого года, – сказала она, в шутку смахнув со лба пот и выдохнув.
– Может, мы с тобой сыграем?
– Давай, у нас пока время есть, – ответила она, посмотрев на свои наручные часы.
Я не стал уточнять про "пока есть время". Что-то мне подсказывало, что у неё могли уже быть планы и на "потом-потом", а мне не очень хотелось сейчас об этом узнавать.
– Давай сыграем на… что-нибудь? – спросил я, усаживаясь за стол напротив неё.
– Как, например, на… – медленно проговорила она, с хитринкой во взоре, ожидая моего ответа.
– На поцелуй, например? – я самоуверенно ей улыбнулся.
Но вопреки моим ожиданиям она лишь закатила глаза от невыразимой глупости мною сказанного. Блин, это было неверным предложением.
– Может ты хочешь, чтобы я поцеловала тебя в случае твоей победы, а ты поцеловал меня в случае моей, или наоборот? – она прыснула от смеха.
Я бы не отказался, чего уж там. Но надо было признать, что этот шаг я как следует не продумал.
– Играть надо либо на интерес, либо на выгоду, – продолжила она с видом бывалого игрока-картёжника, не меньше.
Это выглядело очень мило, учитывая то, что она, скорее всего, никогда не играла на деньги.
– А на что ты тогда хочешь играть? – спросил я, всё ещё умиляясь ей.
– Я предпочитаю классику. Только получение максимально возможной личной материальной выгоды безо всякой там сопливой лирики, – серьезно сказала Катя. А я улыбался тому, что это исходило из уст человека, который, видимо, битый час резался в шахматы с пенсионерами, пока я не пришёл. – Если выигрываю я, ты покупаешь мне мороженое. А если ты…
– То мы идём гулять, и я угощаю тебя мороженым, – закончил я за неё.
Она на мгновение замешкалась, а потом, улыбнувшись, сказала:
– Было бы очень нелогично с моей стороны не согласиться. Давай!
Я играл за чёрных, было интересно, какой дебют (начальную стадию шахматной партии) она выберет, чтобы я мог обеспечить себе достойную победу. В итоге у нас была итальянская партия, где я удачно воплотил Берлинскую защиту, и достаточно скоро я вынужден был сказать:
– Шах и мат, милая Катерина. Ты забыла, что у меня был еще слон, которому не терпелось добраться до твоего короля, – сказал я, встав и победно кланяясь, выслушивая воображаемые овации.
Катя сидела с раскрытым ртом, пытаясь осознать, как и что произошло.
– Ты мне мат за пять минут поставил… Как… Где… Почему…– она точно была впечатлена и не знала, что и сказать.
Я протянул ей руку для финального рукопожатия. Пока она вставала и протягивала руку, я добавил:
– Ничего страшного, Катенька, это была отличная партия! Мы все что-нибудь забываем. Ты забыла про слона, а я забыл сказать тебе, что являлся обладателем первого разряда по шахматам, – я широко улыбнулся, а Катя, чья рука уже почти была в моей, шлепнула по моей ладони.
– Такую информацию сообщают перед тем, как играть на спор, – строго сказала она. Но потом засмеялась и всё же пожала мою руку.
Я хотел сразу отправиться на выигранную прогулку, но Катя сказала, что она должна помочь организатору, старичку, который вручил главный приз другому старичку. Потом мы помогли всё сложить и отнести в спортивный центр. В конце все мило друг с другом попрощались, как со старыми друзьями. Катя почти всех знала по имени-отчеству. Я их и по именам бы не запомнил. Наверное, можно было начать подозревать у неё признаки гениальности. Но очевиднее всего было то, что она была очень дружелюбной и вежливой.
Моя бабушка пришла бы от неё в восторг. Мне на мгновение представилось, что мы с Катей поехали бы вместе в Москву знакомиться с ней, и мне стало радостно от одной такой призрачной мысли.
И вот, наконец, мы пошли в сторону пляжа.
– Дим, ты не против, если я забегу в номер за пледом, на котором мы могли бы посидеть на пляже, если все лежаки будут заняты?
– Я только за, отличная идея! – сказал я, вспомнив, что у меня с собой не было денег на мороженое, поэтому мне тоже надо было зайти к себе в номер.
Мы договорились встретиться внизу, в холле, куда я уже успел прийти первым. Следом по лестнице легко сбежала Катя, перепрыгивая через ступеньки, с пляжной сумкой в руках, из которой высовывался угол толстой книги.
– Ты серьёзно взяла с собой книгу на свидание? – недоверчиво спросил я.