Страница 15 из 18
«Ты и машина, а кругом небо. И только оно держит вас в своей власти. И никого над вами, кроме Бога. Спустя все годы, не летая, по свободе, которую дарует полет, я тосковал долго и трудно» (А. Маркуша).
«Мне часто не хочется возвращаться из полета, – пишет летчик-испытатель Н. Григорьев. – Только в полете у меня зримо проявляется духовность, думаю из-за приобщения к пространству, свободе, познанию нового, а для моей души даже где-то к вечности».
За всем этим стоит культура, нравственность, духовность, этика – одним словом, духовная субстанция в виде доверия людьми своей жизни в полете. «Я» и «Ты» в духовных слоях сознания выступают механизмом очищения «ЭГО».
Красота, будучи эстетической категорией, напрямую включена в этическое поле личности, это буфер от стресса, который гармонизирует душевные состояния. Процитирую летчиков.
«Полет, как слитность с пространством и красотой, одаривает тебя неописуемыми ракурсами смены тени и света, игры красок. Земля сверху не статична, она дышит, живет заснеженными вершинами, огнями городов, светлячками деревень. Этот заряд прекрасного поднимает настроение после полета и находит отклик в трепетной душе. Наблюдая в разных состояниях Землю, Небо и Светила, становишься эстетически богаче и тоньше, чувствуешь Божий мир» (А. Синицын).
«Увидев небесную красоту нерукотворного мира, проникся мыслью о том, что, видимо, человек, не понимающий и не умеющий любить Природу, теряет значительную часть того, что мы понимаем под словами человеческое счастье, теряет то, что порождает в нас доброту. Меня посетило откровение: чудесность мироздания делает нас участливыми ко всему живому на земле» (М. Колошенко).
«Для меня Авиация – это проявление жизни Неба во мне» (А. Зизико).
Джим Ирвин – пилот лунного модуля космического корабля «Апполон-15» – пробыл на поверхности Луны 67 часов (!):
«Наш разум был в состоянии гигантского напряжения, работал в максимальном режиме. А души наши замерли: они понимали, что этот полет приближает их к вселенскому космическому состоянию, а в этом состоянии они смогут лучше понять великую тайну жизни и цели человека… На Земле мы не видим всю картину Вселенной, а только ее крошечный кусочек возле нас…»
Краткий итог о профессии:
– психология труда – это генератор мотивов самосовершенствования, самодостаточности, достоинства, отношения к профессии;
– единицей поведения выступает познавательная проба как дар природы «выходить познающему из себя»;
– креативность позволяет предугадывать опасность и порождать «боковое мышление», инсайтность, смысловые действия в процессе принятия решения на расширение границ риска;
– метафизичность, надежность действий профессионала определяется предшествующей созидательной жизнью.
«Летное дело чистит наше нутро. В духе несется к нам готовое наперед решение ценой своей жизни спасти людей от падающего вместе с тобой самолета – отвернуть, довернуть, дотянуть» (А. Зизико).
Общий вывод: «Человек летающий отобран Природой, пробужден Духом, социально предназначен быть созидательным. Он обречен и обручен Небом любовью к полетам. Он на земле лишь существует, а живет в Небе» (Г. Береговой, В. Пономаренко).
Считаю полезным сказать несколько слов о свободе, так как этому понятию в психологии труда уделяется явно недостаточное внимание.
И вот ряд ответов летчиков на этот вопрос о чувстве свободы. Эти ответы довольно разных личностей читается как единый текст.
«Духовность в полете проявляется как ощущение приобщения к пространству, свободе, познанию нового, я бы сказал для моей души даже где-то к вечности» (заслуженный летчик-испытатель В. Селиванов).
«В полете ты свободен, но поэтому нельзя лгать даже самому себе, будешь наказан. И в этом великий этический смысл летной профессии. Человек отвечает за свои поступки САМ и немедленно» (заслуженный военный летчик, полковник А. Сеньков).
«Свобода породила необходимость возрастающей требовательности к себе» (заслуженный штурман-испытатель, Герой России Л. С. Попов).
«Только в полете я получаю удовольствие от чувства парения, свободы во всем окружающем меня пространстве, легкость души. Я благодарен небу, что оно дает мне это свободное парение души» (военный летчик-испытатель Н. Григорьев).
Только в случае наличия в человеке заданности жить свободным он реализует свой смысл жизни.
Чем глубже человек уходит вовнутрь, тем более он расширяется и обретает естественную и необходимую связь со всеми остальными людьми, со всей мировой жизнью в целом. И эта способность человека, в данном случае летчика, крайне ценная, так как из глубин своей души он извлекает новое знание, более того, знание неземное.
Приведем еще пример перестройки сознания летчика в полете как профессии, избранной на всю жизнь.
Из письма летчика А. Зизико:
«Из летного опыта я вывел объективно существующий закон летной жизни: потребность постоянного преодоления себя, самосовершенствования. Ты просто должен, просто не можешь не стремиться поднимать всего себя на высоту. Осознание себя и есть эффект самоочищения небесной средой. Законы полетной среды заставляют уходить из индивида плохое и злое».
Вот вам живой пример «выхода познающего из себя». Именно духовные силы берут начало в природосообразности предназначения человека, реализуясь при этом в смысле отбираемых ценностей. Именно эти ценности в случае опасности дают о себе знать, когда нужно проявить свою человеческую и профессиональную надежность, порядочность, совестливость.
Не в кабине сермяжная правда профессионализма, в кабине лицо специалиста, а профессионализм – это вторая ступень летчика-небожителя, это Небо, из него приходит Дух. Прекрасно эти мысли выразил летчик А. Зизико. Цитируем:
«Летное дело чистит наше нутро. И это не наша заслуга, это проявление жизни Неба в тебе. Вот где зарождается готовность, наперед уже принятое решение: своей жизнью спасти людей от падающего самолета».
Глубоко прав великий Л. Н. Толстой в призыве к самосовершенствованию. Нервом самосовершенствования и развития является все же, извините за прямоту нутро человеческое, анатомическая суть которого ясна. А духовная?..
Вот почему гуманистической парадигмой XXI века станет (обязательно станет!) психология Духа и Души. Считаю пророческими мысли К. Юнга: «…духовная нужда привела в наше время к „открытию“ психологии. На сегодня нам уже не обойтись без науки о душе». Видимо, мыслители были правы, когда считали, что в душевной жизни не меньше достоверности о мире, чем в знаниях о его физическом аналоге.
Космонавтика продолжала развиваться. Появились космические станции, длительные полеты, новые прожекты полетов автоматических станций к дальним планетам. Идеи профессора В. И. Яздовского и его сотрудников активно использовались в ГНИИИА и КМ. К сожалению, научные программы все больше исповедовали технократический подход. Медико-биологические вопросы, особенно психологические, касались лишь одного: выживания, психофизиологического отбора и профессиональных тренировок. Была затоплена станция «МИР», уничтожен «Буран». Американская станция стала для нас больше прибежищем и коммерцией в знак благодарности за доставку грузов и международных экипажей. Министерство обороны не уразумело ущерба научной и экономической полезности своих станций, оборонного значения, аполитичности своих решений, особенно отказа от ЦПК. Экспериментальная, научно-практическая база, методики, разработки профессиональной подготовки, методология медико-биологического контроля и защиты оказались не нужны МО России. Роскосмос, новый хозяин, старается, беспокоится, пытается сохранить и развивать ракетно-космическую тематику, главным образом, в технико-экономическом прорывном аспекте. А ведь миллиардной стоимости опыт ГНИИИА и КМ, ЦПК, ИМБП требует своей мощной финансовой поддержки.