Страница 5 из 9
Психоаналитическое исследование всегда держит в фокусе группу, которая сформировала человека, – родителей, первых воспитателей, братьев и сестер, общий семейный контекст. Участники группы, как правило, имеют множество различных целей, с которыми они приходят в группу, и которые могут не иметь ничего общего с первоочередными задачами группы. Это может быть что-то личное, например, стремление к миру или потребность во внимании. Эти роли управляются неосознанными потребностями, они призваны сбалансировать напряжение, снизить раздражительность и удовлетворить многие другие человеческие нужды, возникшие в результате неправильного семейного развития. Задачи индивидуальной, групповой терапии и консультирования бизнеса различаются, но между ними есть много общего. Их целью является достижение зрелого уровня коммуникации через анализ переноса и сопротивления и работу с бессознательными процессами.
Группы и организации существуют в рациональных и иррациональных формах. Рациональная форма – это то, что принято относить к сеттингу, – место, правила, законы, а иррациональная – это бессознательные процессы в умах членов группы или организации. Групповой анализ и изучение социальных систем активно развиваются во второй половине XX в. Значительный теоретический вклад в развитие группового психоанализа в США связывают с работами Д. Л. Морено, С. Славсона, Х. Спотница, Л. Ормонта и И. Ялома, а в Великобритании – с именами З. Фулкса и У Биона.
Бион описал незрелые, ориентированные на фантазию модальности функционирования группы, такие как зависимость, борьба/бегство, образование пар, – в противовес модальности рабочей группы. Рабочая группа в его понимании успешно тестирует реальность и фокусируется на выполнении задачи. Если группа не справляется с задачей, ее участники регрессируют. Регрессия в группе обсуждалась в первой главе в связи с работами Фрейда. Бион также опирается на эту концепцию. Он использует идеи М. Кляйн и применяет их к группам, считая, что в группе происходит регрессия к ранним стадиям. В такие моменты усиливается тревога участников группы и включаются примитивные защиты, такие как проективная идентификация и расщепление. Групповая регрессия препятствует символизации и вербальной коммуникации в группе. Неприязнь к реальности способна развернуть инстинктивную групповую агрессию на саму группу, расстраивая тем самым функции восприятия, в результате чего объективная внешняя реальность не может восприниматься адекватным образом. При этом группа, по сути, не является рабочей и уходит в бессознательное функционирование в одной из трех незрелых модальностей (базовых допущений).
Модальность зависимости предполагает, что у членов группы есть ожидания поддержки от лидера группы, сходные с теми, что даются в детстве родителями. Группы, подвластные допущению о зависимости, ищут сильного харизматичного лидера.
Функционирование группы в режиме «борьба/бегство» предполагает тенденцию делить мир на друзей и врагов. Реакция борьбы выражается в агрессии против самих себя, против коллег – злость, ревность, соперничество, устранение, бойкотирование, борьба за позиции внутри группы и привилегированные отношения с авторитетными другими или против самой власти. Реакции бегства выражаются в отказе от участия в процессе, избегании других, прогулах. Люди, реагирующие бегством, не берут ответственность на себя, вина и ответственность у них – всегда на другом.
Такая психологическая защита, как символическое «образование пары», предполагает составление пары с другим участником или с группой в целом. В основе этой модальности лежит фантазия, что созидание может произойти только в паре из двух человек. О. Кенберг и Дж. Тронсон в статье «Регрессия в группе» пишут: «Группа „борьба/бегство“ объединяется против того, что смутно ощущается как „внешний враг“. Эта группа предполагает, что лидер будет направлять сражение против такого врага и защищать группу от внутренних раздоров. Группа, однако, не выносит никакой оппозиции к основной „идеологии“, разделяемой большинством членов, и легко раскалывается на подгруппы, сражающиеся друг с другом. Часто одна подгруппа раболепствует перед идеализируемым лидером, а другая атакует ее или отступает перед ней… В зависимых группах преобладают раздробленность, ожидание агрессии, проективные идентификации; и поиски опеки и зависимости в группе „борьба/бегство“ выражаются конфликтами вокруг агрессивного контроля с их подозрительностью, драками и страхом уничтожения. Тенденция к группированию „в пары“ (не обязательно гетеросексуальные) символизирует надежду группы, что путем магического, сексуального объединения группа будет спасена от конфликтов, относящихся к моделям „борьба/бегство“ и „зависимость“».
Михаэль Балинт во время своих групповых исследовательских семинаров в Тавистоке, которые были чем-то средним между группой психоаналитического самопознания и психоаналитическим консилиумом, предлагал участникам проанализировать такие параметры, как степень своей предрасположенности к конфликтам, характер своих стандартных реакций. Целью этих встреч было выявление сущности конфликтных профессиональных межличностных отношений. Членами группы были представители одной профессии, которые работали в одном учреждении – больнице. Балинт сделал очень важный первый шаг к психоаналитическому исследованию групповых процессов в организации.
В американском пространстве психотерапевтической работы с группами огромной популярностью пользуются идеи школы современного психоанализа Хаймана Спотница. Этот автор в качестве предпочтительного лечения психоневрозов рекомендует сочетание индивидуальной и групповой психотерапии, которое лучше одной лишь индивидуальной терапии. По его мнению, групповой опыт пробуждает конфликты, которые пациент пережил в возрасте от 3 до 6 лет: «Неподобающие установки и поведение, которые ситуация в группе выставляет на плодотворное обозрение и интерпретацию, могут лишь бледно проявляться за целые годы индивидуальной терапии». Группа – это второй шанс пережить детство в семье, но в то же время это и новая семья, где можно научиться более зрелым способам коммуникации. Спотниц отмечает, что в группе мы сталкиваемся с постоянно меняющимися интенсивными эмоциональными процессами. Задача терапевта помочь участникам понять, что есть такая вещь, как сопротивление свободному выражению себя. Он пишет: «Удивительно, сколько существует людей, которые не позволяют себе чувствовать злость, когда испытывают ее, и выражать враждебные импульсы в цивилизованной манере, вербально… Многие находят для себя трудным повысить голос, когда необходимо выразить гнев, и понизить его, когда нужно взять выражение гнева под контроль».
Поскольку работа с сопротивлением в группе является важной частью психоаналитического подхода школы Спотница, необходимо уделить этой концепции больше внимания. Работа с сопротивлением в группе отличается от работы с «сопротивлением» в аналитической индивидуальной терапии. Сопротивления каждого из участников группы различны, но есть естественная тенденция каждого члена группы работать с сопротивлением другого и, таким образом, делать его более осознанным. Сопротивление – это парадоксальный феномен, выражающийся в том, что человек, желавший разобраться в своих проблемах, внезапно чинит всяческие препятствия процессу осознания и изменений.
Одна из задач группового терапевта – привлечь к сотрудничеству участников группы для работы с сопротивлением других участников в конструктивной манере. При этом проблема самоанализа и самоконтроля стоит для группового терапевта более остро, чем в индивидуальной терапии. В качестве метода проработки сопротивления Луис Ормонт предлагал членам группы заняться прогнозированием. Он побуждал участников группы рассказать о возможных результатах поведения кого-либо из них. Другой вариант работы с сопротивлением – это обсуждение тайного желания, которое лежит в основе сопротивления. Можно задать членам группы вопрос: чего данный участник группы в действительности добивается?