Кошки-мышки

– Да. Мы говорили о том, что вы постепенно начинаете привыкать.

– Привыкать к чему?

– Ко мне! Вы беспокоитесь, проявляете интерес. Это похвально.

На его лице расплывалась ироничная улыбка. И она мне не нравилась.

– Нет, дорогая моя. Мы говорили о тебе. И прервали нас как раз на том моменте, когда ты заявила, что очень настойчива и идёшь к цели до конца. Мой вопрос вполне логичен: почему ты развелась?

– Я уже отвечала на этот вопрос и не хочу повторяться.

– Так, не повторяйся! Ответь правду.

– Вы считаете, в прошлый раз я соврала? – Наигранно надулась и скрестила руки на груди. Дементьев за этим жестом проследил излишне внимательно.

– Я считаю, ты решила отделаться общими фразами. А сегодня очень вовремя вспомнила о сделке. Помнишь моё условие?

Условие я помнила слишком хорошо, чтобы сейчас недоумённо хлопать ресницами, да и Дементьев едва ли позволит, слишком уж решительно настроен. Вроде и разговор бессмысленный… По крайней мере, так может показаться со стороны. Но он напряжён. Он анализирует не только каждое сказанное слово, но и каждый жест, лишний вдох, ловит и, уверена, безошибочно считывает взгляд.

Я улыбнулась. Жёстко и немного разочарованно. Сидеть в прежней позе показалось неуместным и я стянула ноги с подлокотника, устраиваясь в кресле ровно. Закинула ногу на ногу, что, при отсутствии обуви, выглядело забавно. Размяла ступню той, что оказалась сверху, максимально вытягивая носок. Дементьев вдруг понимающе усмехнулся и эту усмешку отвёл в сторону поворотом головы.

– Я нарушил твои планы. – Согласно кивнул несколько раз и глянул исподлобья, откровенно забавляясь. Я безразлично пожала плечами, вытянула губы вперёд и ненадолго задержалась в таком образе.

– Не могу сказать, что собиралась что-то скрыть. Скорее, думала немного оттянуть момент истины.

– Брось. Всё не так уж и плохо. Ты забавная девушка со своими причудами, что, безусловно, большой плюс, но определённые несостыковки в образе просто не могли остаться без вопросов.

– И что? Вы могли бы быть более тактичны. Может, терпимее. Нельзя же вот так, в лоб.

– У меня нет времени играть в эти игры, дорогая. – Обрезал он властным тоном, а я аккуратно покачала головой, его слова отрицая.

– Скорее, вы, точно маленький ребёнок, мечтаете побыстрее снять обёртку и узнать, какая конфетка попалась на этот раз.

– Ты, Ниночка, конфетка под названием «Грильяж». Помнишь, как раньше? Сверху вся красивая такая, шоколадная. А укусишь и челюсть выплюнешь. Потому что карамелька прочнее камня.

Меня сравнение заставило улыбнуться.

– Так вы не торопитесь кусать.

– Хочешь сказать, сосите… Даниил Алексеевич? – Рыкнул он, но беззлобно. Кисти рук, обхватывающие края подлокотников кресла, напряглись, и тут же расслабились. – Могу предложить то же самое.

– Фу, как некрасиво, Даниил Алексеевич. И как грубо… – Мой нос против воли сморщился, а губы поджались.

Градус разговора, как мне лично казалось, повышался, не смогла удержаться и чуть поёрзала на кресле, устраиваясь. Когда Дементьев широко и пакостно улыбнулся, поёрзала снова, теперь уже не таясь, демонстративно. Пусть порадуется! Как устроилась, вспомнила, о чём вели разговор. Поджала плечи, концентрируя энергию, и тут же расслабилась, сбрасывая с себя и малейшее напряжение. Склонила голову набок, разглядывая собеседника, не сдержала улыбки.

– Я всего лишь хотела дать совет… Зачем же кусать… Если можно согреть своим теплом и дождаться, пока карамель растает во рту. Сама. – Снова не сдержала эмоций и прикусила нижнюю губу. Да что там губу… ягодицы поджала, там стало хорошо и горячо.

– Ах, вот оно что… – Дементьев закатил глаза и вроде как расстроился. Затем ухмыльнулся, но как только взгляды скрестились, от мимолётной эмоции не осталось и следа. Мёртвой хваткой вцепился, точно Медуза Горгона, превращая в камень. Причём не только меня, но и себя самого. – Моё предложение, между прочим, остаётся в силе. – Проговорил тихо, точно это внушал. Я даже не сразу поняла, о чём говорит, потом только… анализируя…

– Фу, Даниил Алексеевич! Фу! Фу! И ещё раз: фу! – Сопроводила громкие возгласы соответствующим брезгливым выражением лица. Дементьев подобрался, приняв высказывание как личное поражение.

– Ещё одно «ФУ», слетевшее с твоих губ, и простое, казалось бы, предложение, плавно перерастёт в навязчивую идею. И тогда, дорогая, я тебе обещаю: первый наш секс действительно будет оральным.

– Даниил Алексеевич, можно только удивляться, как быстро вы перевели разговор в нужную вам сторону. А говорили, казалось бы, о конфетах.

– Я говорил о твоей семейной жизни. Но! – Он даже палец указательный поднял вверх, акцентируя на этом внимание. – Эта тема тебя также не заинтересовала.

– Что вы! В моей семейной жизни не было ничего интересного! – Заверила я, делая кристально чистый, честный взгляд.

– Тогда тем более, не вижу повода умалчивать. Или ты хотела порадовать меня всевозможными подробностями гораздо позже? Так, прости дурака, не знал. – Развёл руками, но было заметно, что заводится и начинает нервничать. – И, раз уж, эта тема рано или поздно всё равно всплывёт…

Продолжал играть он словами, а я… да что я… Уже давно поняла, что он, как заядлый рыбак, давно поймал меня на удочку, а теперь только даёт надежду на спасение, приспуская обороты, позволяя плыть по течению, но не отпускает… Не отпускает, а продолжает равномерно наматывать леску на катушку с профессиональным мастерством. С осторожностью, с азартом…

– Даниил Алексеевич, а вы… случайно, – вздрогнула, иронизируя, – не рыбак?..

– Я охотник, Нина. И, прямо-таки чувствую, что скоро продемонстрирую тебе способность выстрелить зверушке в глаз, чтобы шкурку не попортить.

– Мне всегда казалось, что это более гуманно… куда лучше, чем… дробью… – Тихо пробормотала я, припоминая бывшего мужа, который явно плохо стрелял, но выделялся из толпы уникальной способностью ранить в болевые точки.

Дементьев слушал моё бормотание молча, точно знал, что это не более чем агония пойманной рыбёшки, хотя…

– Что вы хотите знать?! – Выговорила резко и предельно серьёзно.

Он вскинул руки, тем самым давая карт-бланш. Особо заинтересованным не выглядел. Но это была лишь видимость. Уж я-то знала… Сейчас он не только прислушивался, он присматривался, принюхивался… Он кожей чувствовал исходящее от меня напряжение.

– О любви с первого взгляда рассказывать?

– Не стоит. – Отрезал интонацией попытку увильнуть.

Ну вот… Он тоже напряжён. Я притворно вздохнула, а Дементьев нахмурился.

– Если про любовь не хотите, тогда… Это была… сделка. – Слетело с губ на удивление легко, хотя не один год после развода само слово вызывало приступы паники. Не то чтобы я была слабохарактерной нет… но иногда снился тот вечер, когда я произнесла заветное «да». Эти сны чаще относились к кошмарным.

– Я вижу ты деловая женщина, Нина. Не много ли сделок для такой юной особы?

– Ох, Даниил Алексеевич, ведь знаете, что это самый что ни на есть, надёжный способ себя обезопасить. Тот же брачный договор… это тоже своего рода сделка. Весьма распространённая в наши дни.

– Среди определённых слоёв населения, Ниночка.

– Скорее, это будет обязательной частью для определённых возрастных критериев. Ещё никто не отменял юношеский максимализм, веру в светлое будущее, романтику, в конце концов.

– Можно без прелюдии, Нин, мы не относимся ни к первому, ни ко второму и, уж поверь, ни к третьему из перечисленных критериев.

– Вот и напрасно вы на меня наговариваете! – Вполне себе натурально возмутилась. – Я натура романтичная, подвержена налёту чувств и…

– Сколько лишних слов, детка…

– И всё-таки вам не хватает чувства такта и чуточку терпения, Даниил Алексеевич. Тогда перейдём к главному.

– К сделке. – Кивнул Дементьев, помогая сконцентрироваться. Я язвительно улыбнулась.

– Я работала в компании Георга Александровича на весьма неплохой должности и сумела обратить на себя внимание.