В ожидании рассвета

— Знаешь, Нефрона, а я больше не хочу агитировать за права людей, — проговорил он, потирая отбитую поясницу.

— И правильно. Мы с тобой были наивные дурачки. Люди думают только про размножение. Вот, кстати, и доказательство — лежит перед тобой.

— Ты больше не злишься, что я не поехал за Ремом?

— Можешь забыть про это, — отозвалась Нефрона, продолжая терзать труп ножом. — Он нас подвёл. Я писала-писала саотимским мастерам, чтоб его отправили в другую школу, ну, к нам поближе, они отказывались, мы всё спорили… А потом они мне сказали, что мальчишка сбежал. Ты представляешь? Я в него так верила, а он в меня не верил… что я его заберу. Так и хорошо, что не забрала. Будто надо мне для такого стараться. Только время потратила… Уф.

Контур Нефроны стал выше — она поднялась на ноги.

Мирт сжал подушку в руках. Он никогда раньше не обращал внимания на её ткань — шероховатую, ребристую, как равнина, пересечённая длиннющими хребтами. Мирт не отказался бы убежать в такое место, где не было ни людей, ни право имеющих, где он остался бы наедине с горами, вдыхал бы чистый воздух, не отравленный жестокостью и испарениями с приисков.

— Нет, ну я правда дура, — сказала Нефрона. — А что, если Фарлайт… нет, я не хочу об этом даже думать, но вдруг…

— Что?

— Если его поймали и казнили, то как же ему перевоплотиться? У него не было детей. Его Род прервался.

— Насколько я знаю Фарлайта, он не хотел бы перевоплощаться. Он мечтал о пустоте, — тихо отозвался Мирт, опять уткнувшись в свою подушку.

— Ты сам только что признал, что мы молоды и часто несём глупости. Мирт, все его предки — они ж тоже застрянут в нигде! Они-то не хотели повиснуть в пустоте!

— Откуда ты знаешь? Может, хотели?

— Давай без демагогии. Мы никогда не узнаем. Вставай и иди сюда.

— Зачем?

— Засунешь в меня её младенца.

— Чего?..

— Я серьёзно. Этот младенец — единственный потомок Фарлайта, так что если Фарлайт погибнет, то сразу перевоплотится в новом теле. Он же сильнейший в своём Роду. Первый в очереди.

Мирт поднялся и подошёл к Нефроне, та всучила ему скользкий комок плоти. Тридан решил представить, что держит в руках желе, это помогло ему не вытошнить свой пустой желудок.

— Подожди, я сейчас всё принесу…

— Я же почти слепой, моё зрение ещё не восстановилось… И я даже не сморт какой-нибудь, я даже мясо никогда сам не резал… Это очень, очень плохая идея… — бормотал Мирт, пока Нефрона суетилась вокруг. — Я только что добрался до дома, я пережил такую пытку, о которой ты могла только читать, но ты даже не дала мне отдохнуть! И подбиваешь меня участвовать в каком-то безумии…

Волшебница принесла покрывало, маленькую кадку с водой, какие-то железки. Она постелила себе на полу и легла, задрав юбки.

— Нет, я, конечно, давно мечтал прикоснуться к этим местам, но не в таком же контексте, — сказал тридан. Желе противно запульсировало у него в руках, и Мирт чуть не отбросил эмбрион, опомнившись в последний момент.

— Не время для шуточек. Можешь пока что опустить его в воду.

Мирт сел на покрывало между ног Нефроны.

— Что ты там говорила про преступления против морали?

— Мы сейчас не делаем преступление. Мы, наоборот, спасаем увядшую ветку чужого Рода.

— То есть, ты готова опять пожертвовать своим благополучием? Где же та новая суровая Нефрона?

— Я ничего не теряю, Мирт. Поторопись. Мне там, между прочим, дует.

— Ты же родишь, будучи незамужней.

— Опять ты несёшь чушь! Мы с тобой поженимся. Можно даже завтра.

— Ещё одно желание, сбывшееся через задницу чёрта, — процедил Мирт.

— Не ругайся при нашем ребёнке!

— Если б этот младенец был от меня, и я умирал, ты бы тоже согласилась его выносить?

— Конечно. Ну давай, пошевеливайся.

Мирт наклонился, щурясь.

— Что ты там разглядываешь?

— Я думаю, как его туда запихнуть. Он не пролезет. Точнее, пролезет, но помнётся. Уверена, что хочешь воспитывать уродца?

— Тогда разрежь мне живот. Точно так же, как я разрезала той девке.

— Я же ни черта не вижу!

— И что, я теперь сама должна себя резать?

— Найди кого-нибудь другого.

— Нет времени, Мирт! Режь!

Мирт воткнул Нефроне нож в живот. Та вскрикнула.

— Чш-чш-чш, — зашикал на неё Мирт.

Волшебница задрожала.

— Где ты хоть разрезал-то, а? Хоть там?

— Я ещё ничего не разрезал…

Нефрона шевельнулась, пытаясь рассмотреть место операции, но пышные юбки мешали ей.

— Не двигайся!

Мирт попытался провести ножом разрез вниз, но у него ничего не вышло. Тот был слишком туп.

— Я не знаю, что делать, не знаю, не знаю, не знаю! — воскликнул Мирт, хватаясь за голову. — Как я вообще на это согласился? Ты же сумасшедшая, как я сразу не понял, ты же подружка этого психа Фарлайта! Я за целителем!

— Не смей! Заткнись и продолжай!

Мирт подёргал нож. Нефрона застонала, замотала головой. Мирт услышал скрип её зубов, схватил полотенце и сунул пациентке в рот. Ещё несколько раз безуспешно дёрнув ножом, Мирт вытащил его и воткнул снова. Нефрона замычала, вытащила полотенце и крикнула:

— Уйми боль, ради Тьмы, уйми боль!

Тридан подскочил к её голове, чуть не снеся кадку с эмбрионом, приложил руки ко взмокшему лбу волшебницы. «Ты спокойна, ты не чувствуешь боли», — попытался внушить он Нефроне, но судя по её прерывистому дыханию, у Мирта опять не получилось. В тюрьме он совершенно растерял свои навыки.

Тогда Мирт метнулся к сумке, которую он бросил у входа и нащупал там банку с криалином. За дверью раздался стук.

— У вас всё хорошо?

— Да! — крикнули Нефрона и Мирт хором, хотя Мирта так и подмывало отпереть дверь и попросить соседа прийти на помощь; но он не решился.

— На, хорошая моя, выпей…

Нефрона присосалась к банке, а Мирт вернулся к её растерзанному чреву. Весь живот был в бледно-красной от энергии крови, так что Мирт даже не сразу нашёл то место, где резал его.

— Ты точно… не кишки какие-нибудь? — слабым голосом спросила Нефрона.

— Откуда я знаю! — нервно огрызнулся Мирт.

— Ну посмотри…

Мирт запустил руку в живот возлюбленной. В этот момент ему подумалось, что если Нефрона и выживет после этой манипуляции, то он больше никогда не сможет хотеть её, как женщину. Как он вообще решился на такое? Не иначе, криалин подействовал; но Нефрона-то была трезва, когда предложила!

— Что ты там делаешь…

— Щупаю внутри.

— И? Матка?

— Не знаю.

— Похоже на мешочек?

— Все органы похожи на мешочек!

— Не все. Только желудок, мочевой пузырь, и…

Она замолкла.

— Нефрона?

Мирт, немея от ужаса, прощупал пульс. Бьётся.

Волшебница была без сознания — выпила залпом слишком большую дозу. Мирт отёр рукавом пот. Теперь некому им руководить, придётся полагаться только на себя.

— О Тьма, будь благосклонна к своим детям, — прошептал Мирт, раздвигая пальцами разрез и вооружаясь эмбрионом. Пуповина фарлайтова отпрыска болталась лишним шнурком, озадачив парня. Он не понимал, что с этим делать. Вот Нефрона умная, она даже знает все органы: мочевой пузырь, желудок… Но не Мирт.

Эмбрион опять отправился в кадку.

— Нефрона, — Мирт похлопал волшебницу по щекам. — Очнись, ты мне нужна!

Та не приходила в себя. За окном опять зашумели вороны-падальщицы: кар, кар, действуя Мирту на и так расшатанные нервы. Тридан закрыл лицо руками и зашагал по комнате туда-сюда. Эту панику остановила только стена, внезапно оказавшаяся на его пути.

Мирт вернулся к окровавленному телу и решительно засунул эмбрион внутрь, пришпилив пуповину к стенке внутренностей слюной. Она не приклеилась, но Мирт этого не видел. Он уже начал шарить по столу в поисках иглы с ниткой, когда увидел ещё одно тело.

— О нет!

Сослепу он перепутал тела, и вернул эмбрион в матку Хеды. Пришлось снова его вытаскивать.

— За что? Почему я?!

На этот раз он решил прикрепить пуповину не слюной, а насыщенной энергией кровью. Через четверть часа Мирт, обессиленный от нервного напряжения, упал между двумя женщинами — мёртвой и обморочной. Нефрона уже была зашита, и тридан догадывался, что стежки его далеки от совершенства. Он не только никогда не резал мяса, но и не шил. Хорошо, что волшебница заранее вдела нитку в иглу.