Святой

Вот ублюдок.

Когда он отстраняется, я на мгновение теряю дар речи и смотрю на него.

Он ухмыляется, и это меня бесит, насколько это сексуально.

— Увидимся вечером, Эллис.

С этими словами он поднимает меня со своих колен, чтобы встать, быстро шлепает меня по заднице, а затем выходит из раздевалки, оставляя меня в замешательстве, разочарованной и возбужденной.

Глава 22.

Я на грани того, чтобы получить оргазм в третий раз примерно за пару часов. Мне больно, но это не мешает Сэйнту набрасываться на меня, как голодному. Его язык безжалостен, когда он ласкает мои складки и клитор, я корчусь, потная, извиваясь в простынях, пытаясь убежать от него и в то же время прижать его ближе.

Мы с Сэйнтом встречаемся уже больше недели. Каждую ночь, когда я иду в бассейн, он появляется, чтобы присмотреть за мной. Иногда он плавает, но большую часть ночей просто сидит. Когда я заканчиваю, он следует за мной в мое общежитие, где мы вместе принимаем душ, а затем проводим следующие несколько часов, нападая друг на друга, как маньяки. На самом деле мы почти не разговариваем, когда мы заканчиваем, он встает, одевается и уходит.

Первые пару дней я не возражала против того, чтобы не разговаривать. В конце концов, легче оставаться отстраненными, если мы не утруждаем себя тем, чтобы узнать друг друга получше. Однако после недели просто чистого секса я начинаю немного волноваться. Мне любопытно узнать о нем больше, об этом прекрасном парне, который мучил меня способами, одновременно прекрасными и уродливыми. Даже если я все еще не уверена, что он мне нравится, я хочу узнать о нем больше.

Мы уже дважды занимались сексом сегодня вечером, и я решила, что он закончил, когда стало ясно, что его член опущен, а я едва была способна двигаться. Он удивил меня, когда толкнул меня на спину и начал неистово целовать, говоря, что ему нужен мой вкус на его языке, прежде чем он уйдет в свою комнату. Теперь я чувствую, как приближается мой оргазм, и я в ужасе, что не переживу его.

Сэйнт протягивает руку и кладет ладонь мне на грудь, пожирая меня. Ущипнув меня за сосок, он заставляет меня рвануться к освобождению, и я начинаю неудержимо дергаться, стонать до боли в горле.

Когда я снова спускаюсь с небес, он поднимает голову и облизывает губы, одаривая меня своей ухмылкой, от которой у меня сводит пальцы на ногах.

— Ты в полном беспорядке, Эллис, — дразнит он, его тон хриплый и горячий, подползая, он целует меня в губы. Он делает это каждый раз, потому что ему нравится заставлять меня пробовать себя на вкус. В чем я ему не призналась, так это в том, что втайне мне это тоже нравится.

— Это твоя вина, — выдыхаю я, мое дыхание тяжелое и неглубокое.

— Ты просто не знаешь, когда остановиться, не так ли?

Он качает головой.

— Не тогда, когда дело доходит до этого.

Я прикусываю губу и провожу пальцами по его волосам, и это почти нежный момент. Но он отстраняется и выползает из кровати, чтобы одеться. Вздохнув, я перекатываюсь на бок и наблюдаю за ним, удовлетворение от моего оргазма несколько тускнеет.

Как только он надевает брюки, начиная одевать свою рубашку. Когда он натягивает ее через голову, пряча от меня свой восхитительный торс, я решаю быть смелой.

— Расскажи мне что-нибудь о себе, — прошу я.

Он смотрит на меня, приподнимая одну бровь. — Например, что?

Я пожимаю плечами.

— Что-то настоящее. Я уже знаю много дерьма. Дай мне что-нибудь существенное, чтобы я могла притвориться, что ты человек, а не этот бог, которому клянется твой фан-клуб.

Он смеется над этим. Я обнаружила, что мне нравится смешить его, хотя я никогда не слышала, чтобы он полностью терялся в юморе, как это делают другие люди.

Проводя рукой по своим густым золотистым волосам, он бормочет:

— Что-то настоящее, да?

Опустив руку, он спрашивает: — Почему ты хочешь что-то знать обо мне?

Я перекатываюсь на спину и некоторое время смотрю в потолок своей комнаты, обдумывая, как ему ответить.

— Наверное, я хочу верить, что в тебе есть нечто большее, чем отличный секс и личность мусорного бака?

Он снова смеется, а я прячу улыбку, ложась на живот лицом к нему и подпирая голову руками.

— Да ладно тебе. Дай мне что-нибудь. Это не должно быть чем-то важным.

Он почесывает подбородок, изучая меня несколько мгновений, и я начинаю думать, что он может отклонить мою просьбу. Что мне тогда делать? Перестать с ним спать?

Вероятно, не потому, что все склонны к слабости и ночным ошибкам в суждениях.

Но я все равно надеюсь, что он мне что-нибудь даст.

Несколько мгновений проходят в тишине, и я начинаю думать, что он собирается оставить меня жалеть о своём вопросе.

Затем…

— Я страдаю бессонницей.

Я задерживаю дыхание и оживляюсь.

— Правда?

Его голова двигается вверх-вниз.

— Да. Я могу целыми днями не спать. Это раздражает.

Это ужасно для него, но я так рада, что он рассказывает мне что-то настолько личное о себе. Интересно, кто еще знает? Лорел? Он никогда не остается на ночь со мной, но оставался ли он с ней?

Почему эта мысль вызывает укол ревности, пронзающий мою грудь? Я не завидую их отношениям. Что бы это ни было, я уверена, что это был ядовитый беспорядок.

Но ты можешь ревновать к их близости.

Тупой гребаный внутренний голос.

— Я люблю музыку.

Я таращусь на него. Он говорит мне больше? Я думала, то что он сказал мне про бессонницу, будет максимумом.

— Какой стиль ты любишь? — спрашиваю я.

Он пожимает плечами.

— Я не привередлив. Мне нравятся все стили.

— У тебя есть любимая группа или певица?

— В данный момент? Вероятно, «Сильно Подозреваемый» или «Двадцать Один Пилот».

Я бы не назвала его поклонником ни того, ни другого. Прямо сейчас он сводит меня с ума.

— Любимые песни? — тихо спрашиваю я, и он, кажется, на секунду задумывается об этом, прежде чем почесать затылок.

— Я думаю, «Лидия и язычники». И так-же «никогда не забываю лица».— Этот последний лакомый кусочек произносится тихим голосом, который звучит немного ... опасно.

— Я полагаю, что это может быть полезно для тебя, когда ты возглавишь компанию своего отца.

Тень пробегает по его лицу, и на мгновение мне кажется, что я сказала что-то не так. Однако в следующую секунду он хватает свою рубашку и стаскивает ее обратно.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я, когда он направляется ко мне. От его взгляда по мне пробегает дрожь. Он снова голоден, я его добыча. Отталкиваясь от своего живота, я сажусь на задницу и отползаю от него.

Он хватает меня за лодыжку и тянет к краю кровати, затем наклоняется надо мной, положив руки по обе стороны от моей головы.

— Я передумал, — рычит он мне в губы. — Я не уйду. Если я не засну сегодня ночью, то и ты тоже.

На следующую день, ночью я уже почти готова отправиться в бассейн, когда стук в дверь застает меня врасплох. Нахмурившись, я пересекаю свою комнату в купальнике и открываю дверь. Я удивлена, обнаружив Сэйнта, стоящего с другой стороны.

— Что происходит?

Он прерывает, хватая меня и притягивая к себе в глубоком поцелуе. Втолкнув меня в комнату, он пинком захлопывает за собой дверь. Его руки повсюду на мне, когда он тянет, ощупывая мою грудь через купальник и дергая за промежность, чтобы она терлась о мою киску.

Я задыхаюсь и отрываю свой рот от его.

— Что ты делаешь? Я собиралась пойти в бассейн.

— Не сегодня, — рычит он, обхватывая мою задницу и поднимая меня.

— Что на тебя нашло?

— Ничего, — огрызается он, и я ни на секунду ему не верю.

— Но что-то вот - вот войдет в тебя.

Он бросает меня на кровать, раздевается догола и продолжает, пока мои ноги не начинает сводить судороги от того, как сильно я их сжимаю. Сегодня все по-другому. Все еще грубый, все еще удивительный, но я чувствую в нем какое-то странное отчаяние. Такое чувство, что он пытается отвлечься со мной, или потеряться в моем теле. Я не знаю, что его так взволновало, но я не осмеливаюсь спросить. Я знаю, что прошлой ночью мне действительно повезло получить от него столько, сколько я смогла получить, я не хочу испытывать судьбу, прося большего так скоро.