Страница 23 из 62
- Хорошо. Как скажешь.
В тот вечер я был полон планов и надежд, а потому легко согласился с собственным изгнанием из клуба. Только Лазиза пока ничего не стал говорить. Впереди меня ждала суббота, и я предвкушал сладостное свидание со своей птичкой наедине. Ну, то есть, понятно, что оно, скорее всего, будет проходить так же, как и в прошлый раз, в общественном месте, но всё же лавочка в дальнем конце парка и сцена в клубе - это совершенно разные вещи. В крайнем случае, с лавочки всегда можно уйти вместе и через несколько шагов оказаться в густых кустах, уже совсем наедине. Я прекрасно помнил обещание не форсировать события и не собирался принуждать свою принцессу к поцелуям, но меня не оставляла надежда на то, что она и сама их хочет.
В пятницу я не стал говорить Лазизе о своём конфликте с Хасаном - зачем её беспокоить? - и сослался на дела, якобы не позволяющие мне приехать в клуб.
Но субботнее утро принесло мне настоящее разочарование: мою возлюбленную не отпустила мама. Это меня почти убило. То есть, всё это зря? Конфликт с родителями, нищая жизнь в конуре, участие в незаконных делах Хасана и так далее и тому подобное... Нет, я не жалел - я был в ярости. И, как любой разгневанный человек, отчаянно желал переломить ситауцию.
- И что тут можно сделать? - деловито осведомился Фарид, которого я выбрал своим наперстником в этом несчастье.
Он приехал ко мне почти по первому зову, чем в очередной раз подтвердил звание лучшего друга и вызвал прилив тёплых чувств. Хоть кто-то меня не подводит!
- Она ведь будет в понедельник выступать в клубе... Я хочу её увидеть.
- Но тебе туда нельзя, - напомнил Фарид. Будто я сам не знаю!
- Да, но тебе - можно.
- И? Я накину ей мешок на голову прямо на сцене и вытащу к тебе на улицу?
Качаю головой. Нет, так не пойдёт...
- Подкупить охрану? - предлагает друг.
Тоже нет. Однажды мне удалось провернуть это с официантом - так я и попал в гримёрку Лазизы - но то было до запрета Хасана мне появляться в его заведении. На подобную дерзость они точно не решатся.
Вдруг Фарид подскакивает на месте:
- А что, если ты не сможешь увидеть, но тебе удастся её пощупать? Всё одно, лицо закрыто...
- Это ты о чём? - почти злюсь на грязные намёки друга. Никому не позволено "щупать" мою девушку! Даже мне...
- Ну, я имею в виду, что видимость будет ограничена.
- Каким образом?
- Да вырубим свет - и всего делов!
Очень похоже на хулиганство, и если нас поймают, вполне могут упечь в тюрьму на недельку-другую... Но мне нравится идея Фарида. В груди зажигается огонь воодушевления и предвкушения.
- А как мы доберёмся до места, где можно его вырубить?
- Предоставь это мне! - важно заявляет друг и улыбается так же широко, как и я.
Мальчишками мы очень любили пошалить, и хотя с возрастом почти перестали это делать, ностальгия время от времени даёт о себе знать. Мы с Фаридом ударили по рукам и разошлись готовиться к понедельничной акции, условившись встретиться недалеко от клуба в семь часов.
ЛАЙЛА
Я чувствовала, что Гаяр очень расстроен, а то и рассержен моим отказом в свидании. Но что я могла поделать, если мама всё ещё не переборола своего разочарования во мне и моих манерах?
Ничего, в понедельник мы увидимся в клубе, и может быть, даже получится немного поговорить в перерыве. Я постараюсь утешить его, подбодрить. Я уже знаю, что прикосновения умеют творить чудеса...
Но к началу моего выступления Гаяр почему-то опять не пришёл. Я заволновалась - даже голос слегка задрожал - но поддаваться панике себе не разрешала: в прошлый понедельник ведь он тоже опоздал. У моего Гаяра теперь трудная жизнь, в ней много забот... И всё моими стараниями!
Всё шло как обычно, только третий от сцены столик почему-то заняла незнакомая мне компания, но ведь Гаяр может сесть за любой другой...
И вдруг - свет во всём помещении погас. Музыка стихла. Остался невнятный гул голосов посетителей, из которого стали прорезаться отдельные резкие крики. Тут меня обхватила за талию чья-то сильная рука, смахнула со сцены и потащила в неизвестном направлении.
Стояла кромешная тьма, в которой только на звук определялись суматоха и хаос. Я потеряла ощущение верха и низа и страшно перепугалась. Но через несколько бесконечно долгих секунд меня снова поставили ногами на пол. В то же мгновение я почувствовала до сладкой боли знакомый и любимый запах мужского парфюма и услышала дорогой мне мягкий голос:
- Здравствуй, моя принцесса.
А потом моё лицо опалила прохлада. Он сорвал платок! Обхватил мои щёки руками. И... прижался губами к моим губам.
Я хотела ахнуть, но не смогла даже вдохнуть. И не потому, что Гаяр перекрыл мне доступ кислорода - это грудь так сдавило от волнения и восторга. Я знать не знала, как это - целоваться с мужчинами, но в эту конкретную секунду просто умирала от счастья в руках любимого.
Я не могла пошевелить ни рукой, ни ногой - просто замерла в оцепенении и лишь послушно позволяла ему терзать мои губы, не в состоянии ни вдохнуть, ни выдохнуть.
Гаяр же, напротив, был подвижен как никогда: гладил своими большими горячими ладонями моё лицо, голову, плечи, спину. Он дышал будто бы за нас двоих: тяжело, рвано, учащённо. А я ловила губами его вздохи, даже не совсем уверенная, что всё это происходит на самом деле, а не снится мне.
Под дверью моей каморки вспыхнула полоса света. Гаяр прижался пылающим лбом к моему взмокшему лбу и прошептал горячо:
- Для первого урока совсем неплохо, любовь моя! - поцеловал ещё разок, совсем коротко, а потом резко отпустил меня, развернулся и не оборачиваясь побежал прочь.
Хулиган! Шалопай. Мальчишка... Но какой же милый и трогательный! Он ведь так и не подсмотрел моё лицо! Специально спрятался вместе со мной в том месте, где свет не вспыхнет без моего на то согласия. А вот на поцелуй разрешения не спросил... но я покривлю душой, если скажу, что это меня рассердило. То ли мне нравятся хулиганы, то ли я совсем потеряла голову от этого молодого человека...
Прикрыв ладошкой лицо, я вздохнула, заперла дверь и стала приводить себя в порядок, но тут из коридора до меня донеслись новые крики, и среди них почудился голос Гаяра. Не помня себя от волнения, я быстро поправила никаб и бросилась ему на помощь.
Бог мой, во внутренних помещениях разворачивалась настоящая драма! Вырывающегося Гаяра держали двое огромных буйволоподобных охранников, его пытались отбить ещё какие-то молодые люди, но их оттаскивали, а рядом стоял Хасан с очень неприятной победной ухмылкой и скрещенными на груди руками.
- Ну вот ты и попался! - провозгласил мой работодатель. - Недостойный сын шайтана!