Страница 19 из 23
Когда группа достигла Круглицы, единственным, кто заговорил, был Егор Брато. Он задрал голову вверх и присвистнул:
– Вот это он наплакал?
– Кто? – тут же отозвался Петерс, выглядывая из-за Джерси.
– Да по легенде, которую рассказал повар, один влюбленный певец так увлекся своими песнями, что девушка, для которой он пел, успела выйти замуж, нарожать детей, состариться и умереть. И когда соловушка осознал это, то начал плакать, только рыдал камнями, и вот что из этого вышло, – Егор указал рукой на гору.
– Однако, – хмыкнул Симонян.
– Да тут был еще один страдалец, – живо отозвался Брато.
– Ну? – Джерси, казалось, не обращавший внимания на разговор, полуобернулся и поглядел на Егора.
– Что – ну? – передразнил его тот. После одухотворенно вздохнул и смилостивился: – Ладно, рассказываю. Это о самом Таганае. В общем, на берегу реки стояло поселение, и жил там Нажибек. А когда всходила луна, Нажибек начинал петь песни для своей возлюбленной – красавицы Айгуль. Пел хорошо и красиво, только никогда не успевал допеть до конца свою песню, и луна исчезала за горизонтом. Вот и рассердился Нажибек. Топнул ногой и крикнул луне: «Остановись!». Задрожала земля, и выросла гора. Луна зацепилась за ее вершину, и певец продолжил услаждать слух возлюбленной. Только песня его оказалась такой длинной, что Айгуль успела состариться. Увидел это Нажибек, расстроился, опять в сердцах топнул ногой, и луна сорвалась со своего места, а гора так и осталась. Таганай так и переводится с древнего языка – подставка для луны. Таган – подставка, тренога. Ай – луна. Такая вот поучительная история. Так что меньше песен, больше дела, парни, – похабненько осклабился Брато и недвусмысленно двинул бедрами вперед.
– Сказочник, – усмехнулся Кудельман, не оборачиваясь.
– Сказитель, – важно поправил его Егор. – О-па, а это у нас что?
– Место твоего обитания, – хохотнул Джерси, поглядев на карту: – Долина сказок.
Кадеты завертели головами, рассматривая скальные образования. Они имели забавную форму, напоминая то животных, то птиц, а один и вовсе показался парням похожим на палец. Землю здесь устилали кусочки белых хрупких камешков, местами превратившихся в песок. Форд поднял один камешек, поднес к нему анализатор и произнес:
– Кварцевая порода.
Камешки были хрупкими, они хрустели под ногами, и тот же Денис проворчал:
– Нас так на Дальнем Таганае услышат.
– Угу, и песни Брато тоже, – усмехнулся Симонян. – Наш соловей от восторга сейчас начнет выводить очередные трели.
– Иди в задницу, – огрызнулся Егор.
– Спокойно, – подал голос Рик. – Болтают все, и пока скрываться не от кого. Логово курсантов в нескольких километрах от нас.
– Мы же не диверсионная группа, – согласно кивнул головой Кудельман.
– Да ладно вам, парни, вы чего? – округлил глаза Симонян. – Я же пошутить хотел. Все ржут, а мне нельзя?
– Всё в порядке, Рон, – махнул рукой Брато.
Глава 4
Во время спуска из Долины сказок внимание кадетов привлек плеск воды, и Форд велел наполнить опустевшие фляги. Дорога теперь шла круто вниз, и темп группы опять упал. А затем они вышли на каменную дорогу, обе стороны которой обступили деревья. Рику подумалось, что дорога отличается от тех камней, где они шли раньше. Похоже, она была выложена людьми. Впрочем, камень спасал мало. Болотистая местность и ручьи сделали свое дело: этот путь оказался скользким и грязным.
– Мерзость какая, – скривился Джерси.
– Нормально, – пожал плечами Брато.
Это было единственным, что нарушило лесную тишину. Кадеты поглядывали на датчики, но крупного зверья так и не обнаружили. Впечатление от встречи с медведем сгладилось, но обновить его совсем не хотелось. Солнце давно уже перевалило на вторую половину дня и неуклонно катилось к закату. До цели оставалось совсем немного, когда группа вышла к месту, обозначенному на карте, как «Стрелка». Никаких стрелок тут не было и в помине, но на самой карте имелся пунктир, обозначавший развилку. Возможно, она здесь и была когда-то, но тропы давно заросли, оставшись в памяти, должно быть, только на старинных картах.
– Похоже, руководство академии выстраивало маршрут по древним данным, – заметил Кудельман, тоже смотревший на карту.
– Угу, – промычал кто-то из парней, соглашаясь с ним.
– Без двадцати восемь вечера, – как бы между прочим, заметил Рик. – До темноты не успеваем.
– Значит, остановимся ближе к Дальнему Таганаю, – ответил Форд, игнорируя два пункта на карте, обозначенных, как возможное место стоянки на ночевку.
Саттор пожал плечами. Его мнение было прежним: руководство составило маршрут, исходя из расчета времени и силы подопечных. Пренебрегать мнением тех, кто готовил испытание, было глупо. Однако старшим назначили не его, да и… К чему скрывать, и его, Рикьярда Саттора, начал охватывать азарт при мысли, что цель близка, и если поторопиться…
– И все-таки темнота накроет нас раньше, – сам себе возразил Рик.
– Посмотрим, – упрямо произнес Денис.
– Кстати, нам еще ни одного сюрприза не устроили, – заметил Брато. – Если темнота застанет нас в пути, можно пропустить. Обидно будет, если кто-то выйдет из игры, когда мы уже почти на месте.
– Продолжаем движение.
Кадеты подчинились. Форд, поначалу вновь пытавшийся ускориться, все-таки сбавил темп. Кадеты посматривали по сторонам и под ноги, стараясь не пропустить подлянки. И чем дальше они продвигались, тем тревожней становилось. Рик нервно повел плечами и выругался себе под нос. Брато тут же обернулся?
– Что? – спросил он.
– Нам лучше рассредоточиться. Или увеличить расстояние между нами.
– Почему? – теперь обернулся и Джерси.
Саттор на мгновение поджал губы, но раздражение, копившееся всё больше с каждым новым шагом, удержал и ответил спокойно:
– Вспоминай занятия по диверсионной деятельности. Нам проводили пока краткий курс, но о простейших ловушках там было сказано немало. Мина-парализатор.
Джерси потер лоб и хотел уже ответить, но его перебил Симонян:
– Срабатывает, когда вся группа оказывается в эпицентре поражения. Расчет делают на определенное количество объектов и расстояние. Если в радиусе поражения окажется меньше противников, может не сработать. Ненадежная штуковина, ею пользуются в основном…
– На тренировках, – закончил Брато. – Вот черт.
– Вот именно, – кивнул Саттор. – Курсанты знают наше количество. Рассчитать примерный радиус поражения несложно. Мы идем привычным строем. И если через пару секунд шарахнет, вся группа выйдет из игры. Ден!
Форд обернулся, мазнул по Саттору хмурым взглядом, Рик отмалчиваться не стал. Он старался дать Денису свободу действий и не дергать своими замечаниями, но больше ждать не смог.
– Ден, дай приказ рассредоточиться.
– Они могут на это рассчитывать, – возразил Форд. – Мина-парализатор первой приходит на ум. Мы разойдемся, и сработают одиночные ловушки.
– Можно просто увеличить между нами расстояние. Тогда первые уже выйдут из зоны поражения, когда туда войдут последние, и мина не активируется. Ден, нельзя продолжать следование по маршруту в прежнем порядке. Мы подобрались слишком близко.
Форд скрипнул зубами. И его досада была так же понятна, как вмешательство Рика. Каждый чужой совет снимал с него баллы, как с лидера. Денис знал, кто должен был стоять во главе группы, они все знали. Из всей семерки Саттор больше всех подходил на роль старшего. Он должен был вести кадетов, но руководство академии и кадетского корпуса поставило всех в равные условия. Середнячок имел шанс раскрыться и показать, на что способен. Явный лидер – подчиниться и не оспорить чужие приказы.
– Ден, хватит дурить! – сердито воскликнул Джерси, первым не выдержавший тишины. – Ты сам знаешь, что Рик прав. И если тебе соображалки не хватило самому дойти до того, о чем говорит Саттор, то хотя бы прислушайся.
– В самом деле, Ден, – поморщился Кудельман. – Мы идем за тобой, раз уж тебя назначили старшим, но вылететь с экзамена не хотим.