Рокфеллеры

Но аппетит приходит во время еды. После крайне удачной сделки с продажей тресту «ЮС стал» железорудных шахт Месаби Фредерик Гейтс по совету Джорджа Гулда посетил Колорадо и осмотрел владения крупнейшего работодателя этого штата — компании «Колорадо фьюэл энд айрон», которой принадлежали 24 угольные шахты, поставлявшие кокс на её собственный металлургический комбинат. Гулд полагал, что, если бы эта компания перешла под контроль Рокфеллеров, те заключали бы выгодные контракты с его железными дорогами на перевозку угля. Гейтс надеялся повторить успех. В ноябре 1902 года Джон Д. Рокфеллер заплатил шесть миллионов долларов за 40 процентов акций и 43 процента облигаций компании, получив, таким образом, контрольный пакет. И только позже выяснилось, что руководство компании было бандой «лжецов, мошенников и воров».

И не только оно... В октябре, когда стачка в Пенсильвании ещё продолжалась, Линкольн Стеффенс, ещё один редактор журнала Макклюра, начал публиковать серию статей о коррупции и борьбе с ней, которая позже выйдет отдельной книгой «Позор городов». (В последней статье, напечатанной 24 февраля 1905 года, речь пойдёт о сенаторе Олдриче и о коррупции в штате Род-Айленд). А в ноябрьском выпуске журнала поместили начало «Истории компании “Стандард ойл”».

Для возбуждения интереса Тарбелл, подобно Шахерезаде, завершала каждый выпуск так, чтобы читатель ждал продолжения. Макклюр держал руку на пульсе. «Не будет отклика — не будет новых глав, — сказал он Иде Тарбелл. — Будет здоровая реакция — будет столько глав, сколько потребуется, чтобы вместить материал». И реакция последовала — да ещё какая! Номера журнала отрывали с руками, общественность бурлила. Ида Тарбелл, как выразился Макклюр, стала «самой знаменитой женщиной в Америке», о ней писали в газетах, а после третьего выпуска, в январе 1903 года, сам президент Рузвельт послал ей записку с похвалами. Но журналистка с замиранием сердца ждала реакции Адского пса. «Я ожидала, что он порвёт со мной, когда поймёт, что я пытаюсь доказать, что компания “Стандард ойл” — всего лишь расширенная “Южная компания по благоустройству”», — вспоминала она позже. Однако Роджерс не отказал ей в новых встречах и вёл себя учтиво и дружелюбно. На данном этапе рассказа он ещё не вышел на сцену, и его мало заботил урон, наносимый репутации компании, пока его собственное имя оставалось незапятнанным. Возможно, что это была и его месть Джону Д. Рокфеллеру, не одобрявшему его биржевых операций и банковской деятельности[29]. Сам же Рокфеллер заявил партнёрам, призывавшим его ответить Тарбелл: «Господа, мы не должны ввязываться в дискуссии. Если она права, мы ничего не выиграем, ответив ей, а если она не права, время за нас отомстит».

Президент Рузвельт читал статьи Тарбелл очень внимательно. В начале 1903 года был принят «закон Элскина» (дополнявший закон о торговле между штатами), который вводил штрафы для перевозчиков, предоставлявших скидки крупным клиентам: тарифы должны быть едиными для всех. Но штрафами никого не напугаешь, и новый закон оказался не эффективнее старого. Зато 14 февраля при Министерстве торговли и труда учредили Бюро корпораций с широкими полномочиями для контроля над монополиями. Это была попытка преодолеть дефицит квалифицированных кадров для сбора и анализа информации: на бой с трестами надо было выступать во всеоружии. Чтобы привлечь на свою сторону общественность, президент сообщил репортёрам, что шесть сенаторов получили телеграммы по поводу этого бюро: «Мы против антимонопольного законодательства. Наш советник встретится с вами. Это нужно остановить. Джон Д. Рокфеллер». Как он и рассчитывал, эффект был велик: возмущение зашкаливало, все сомнения в необходимости нового ведомства сразу отпали. «Я пробил закон, опубликовав эти телеграммы и сосредоточив внимание общественности на этом законе», — воскликнул Рузвельт.

На самом деле телеграммы отправил Джон-младший по совету Арчболда — и теперь ужасался, во что Арчболд его втравил. Как он подставил отца! «Я вышел из колледжа этаким идеалистом, — вспоминал Джон позже, — и сразу же очутился в гуще деловых операций “ты мне, я тебе”. Я был к этому не готов».

Арчболд, живший в Тарритауне, каждую субботу утром заезжал в Покантико к Рокфеллеру, дарил ему красное яблоко и советовался по деловым вопросам. Кроме того, он часто брал с собой Джона-младшего, когда ехал на работу на катере по Гудзону; они вместе завтракали, Арчболд приобщал его к делам; тогда-то молодой Рокфеллер и открыл для себя «тёмную сторону луны». Партийные боссы (Марк Ханна, Корнелиус Блисс) стояли, по его выражению, «у чёрного входа со шляпой в руке». Внутренне возмущаясь, Джон-младший всё же не мог устоять под напором Арчболда. После женитьбы он даже использовал по его просьбе свои новые родственные связи — например, в 1903 году попросил тестя добиться назначения Бойза Пенроуза в сенатский комитет по финансам, потому что тот «несколько лет является другом некоторых джентльменов из нашей компании и всегда вёл себя по-дружески в отношении компании».

В представлении журналистов главой компании по-прежнему являлся Джон Д. Рокфеллер, поэтому Арчболд не привлекал их внимания; зато любой поступок, любое высказывание наследника сразу вызывали многочисленные комментарии. «Он редко тратит больше 50 центов на ланч, — сообщала читателям «Нью-Йорк дейли ньюс» 27 августа 1901 года. — Он не пьёт спиртных напитков, умеренно использует табак, а его счета от портного за год далеко не так велики, как у процветающего клерка из конторы на Уолл-стрит». Число посетителей воскресной школы при баптистской церкви на Пятой авеню, где Джон с 1900 года вёл занятия, затрагивая «финансовые, образовательные, социологические и религиозные вопросы, а также говоря о помощи ближнему в целом», резко возросло — с пятидесяти до двухсот, а потом и до пятисот человек; среди них были бухгалтеры, клерки, агенты по продажам, студенты, а также многочисленные журналисты, задававшие провокационные вопросы. В феврале 1902 года, выступая перед членами юношеской христианской ассоциации Брауновского университета, Джон попытался оправдать создание корпораций, поскольку это — благо по сравнению с дикой конкуренцией, и привёл в пример сорт роз «американская красавица», который был выведен в результате постоянной болезненной обрезки и прищипки. Потом эта метафора, выдернутая из контекста, ещё долго преследовала Рокфеллера-младшего: в ней увидели кредо хищнического капитализма.

Рокфеллер-старший по обыкновению посоветовал сыну не обращать внимания на критику, но тот отчаянно хотел восстановить доброе имя семьи и вести такую жизнь, чтобы его не в чем было упрекнуть. Ему не удавалось «примирить свою совесть с реалиями практической жизни». Нет, бизнесмена из него точно не выйдет...

Джон Д., получавший угрозы физической расправы, был вынужден обратиться к услугам частного охранного агентства Алана Пинкертона. Журналистов он к себе не подпускал на пушечный выстрел, а Сиддалл считал, что очерк об этом незаурядном человеке, о котором никто ничего не знает, стал бы козырной картой для журнала Макклюра. Он рьяно взялся за дело: попросил одного друга из «Плейн дилер» прикинуться учителем воскресной школы и таким образом проникнуть на ежегодный баптистский пикник в Форест-Хилле. В апреле 1903 года, разговаривая по телефону с зятем Рокфеллера Уильямом Раддом, Сиддалл совершенно случайно узнал, что Рокфеллер-отец всё ещё жив — кочует где-то на Западе, кажется, в Дакоте. Как, неужели? При посредничестве своего брата, одного из адвокатов Фрэнка Рокфеллера, Сиддалл попробовал прояснить этот вопрос через секретаря Фрэнка, но тот честно ответил, что не посмеет спросить об этом ни Фрэнка, ни какого-либо другого члена семьи, а сам он не знает, в какой именно Дакоте — Северной или Южной — живёт старик. Почему такая таинственность? Сиддалл подослал коллегу-репортёра к доктору Биггару, чтобы тот аккуратненько выведал, не заезжали ли они к доктору Рокфеллеру во время недавней поездки на Запад. Биггар ответил: «Нет, мы не были в Дакоте», — понял, что проговорился, и тотчас прикусил язык.

29

В конце июня 1902 года в Нью-Йорке заработал трест «Взаимный альянс»; среди тринадцати его директоров были Уильям Рокфеллер, Корнелиус Вандербильт и Генри Роджерс.