Людовик XIII

Уже через час с небольшим после обеда дофин мог подкрепляться вишнями или засахаренными грушами с хлебом и марципаном. В шесть был ужин, не отличавшийся разнообразием: похлебка, вареная курица, вишневое варенье и марципан.

Эроар в своих записях отмечает, что на настроение его маленького пациента сильно влияли расстройства кишечника, которыми он начал страдать, когда ему не было еще и четырех лет: он бледнел, жаловался на тошноту, утрачивал веселье; по мере того как боли в животе усиливались, он становился невыносим; но кризис проходил, и он вновь делался веселым и покладистым. Современные исследователи полагают, что лейб-медик путал причину со следствием и что описанные им симптомы говорят о расстройстве симпатической нервной системы, тем более что дофину случалось «уходить в другую реальность», замечтавшись о чем-то за ужином, а по ночам его порой мучили кошмары.

Вечером мальчик опять бежал играть в мяч или в кегли[12] (у него это хорошо получалось) или распевал песни с гасконцами из королевской стражи. В его обширном репертуаре преобладали веселые и скабрезные песни.

При французском дворе не было запретных тем. Уже в трехлетнем возрасте дофин имел четкое представление о том, в чем разница между мужчинами и женщинами и откуда берутся дети. Отец постоянно подшучивал над ним, говоря, что он в кого-то влюблен, и порой доводил до слез. «Братец Верней» (сын Габриэль д’Антраг) подавал плохой пример, подбивая «своего господина», как он называл единокровного брата, обнимать и целовать маленьких девочек. Однако дофин в этом плане оказался полной противоположностью отца: с годами в нем развилась стыдливость. В июне 1609 года он попросил у Генриха позволения нарвать два букета: один — для своей матери, другой — для мадемуазель де Фонлебон, фрейлины королевы, в которую был влюблен. Он подарил свой букет и четырежды поцеловал объект своего обожания. Однако в другой раз на вопрос кормилицы, не влюблен ли он, он ответил, подумав: «Нет, я избегаю любви».

В восемь часов дофина отправляли спать. Перед сном начальник дворцовой стражи приходил к нему, чтобы узнать ночной пароль, и юный принц давал волю фантазии.

Прежде чем лечь в постель, полагалось прочесть «Отче наш», «Верую» и особую молитву: «Господи, сохрани жизнь папе, маме, сестрице, дофину и сделай меня хорошим человеком и не упрямцем, даруя мне свою любовь, милость и благословение. Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь». Иногда к этому времени у мальчика уже слипались глаза, и он просил «Мамангу» позволить ему помолиться завтра. Тогда ограничивались только последней молитвой. Впрочем, чаще его приходилось убаюкивать колыбельными, похлопыванием по голове и другим частям тела или же кормить вареньем из роз в качестве снотворного.

«Сестрица», о которой молился дофин, родилась 22 ноября 1602 года; во дворце ее называли «Мадам». Узнав, что произвела на свет дочь, королева горько разрыдалась: во-первых, ей было напророчено, что она родит трех принцев, а во-вторых, рождение еще одного сына упрочило бы ее положение и выбило бы оружие из рук ненавистной соперницы, которая тоже была на сносях. Генрих попытался подбодрить жену шуткой, что быть женщиной тоже неплохо: «Если бы вы не принадлежали к этому полу, вы никогда не стали бы королевой Франции!» — и пообещал «сделать» ей других детей. Два месяца спустя Генриетта д’Антраг тоже разрешилась от бремени девочкой, которую назвали Габриэль.

Королевская фаворитка вела себя всё более нагло: она утверждала, что именно ее сын является законным наследником, а отпрыск «толстой банкирши» — байстрюк. Мария не могла стерпеть такого оскорбления. Генриху постоянно закатывали скандалы, у которой бы из своих «жен» он ни появился. Но это были еще «цветочки»; поняв, что Генрих, готовый выполнить любое другое ее желание, не пожертвует дофином, Генриетта отправила своего брата Карла Валуа к герцогу де Бирону — бывшему другу короля, сделанному губернатором Бургундии, который теперь вместе с Испанией и Савойей строил планы свержения французского монарха. Бирона казнили в 1602 году; Карл уцелел только потому, что был сыном покойного короля и братом Генриетты. Раскрытие заговора стало страшным ударом для Генриха, серьезно подорвав его здоровье; врачи настоятельно рекомендовали ему «воздержаться от женщин», включая жену. Семейство д’Антраг всполошилось: что, если король умрет? В 1604 году сложился новый заговор, поддержанный Мадридом: Филипп III подписал договор, обязавшись взять маркизу де Верней под свою защиту, признать ее сына законным наследником французского трона и выдать за него замуж инфанту.

Эти происки были раскрыты с помощью «королевы Марго». Генриетту, ее брата и отца, при котором оказались компрометирующие письма, арестовали. Король лично допрашивал любовницу. Это была роковая ошибка: единственное, чего он добился, — вернул обратно свое письменное обязательство жениться на ней, да и то уплатив за эту бумагу 20 тысяч экю! Между тем граф Овернский дал показания: заговорщики готовили убийство короля. Суровый Парижский парламент 2 февраля 1605 года приговорил отца и брата Генриетты к смертной казни, а ее саму — к пожизненному заключению в монастыре, но король заменил казнь тюремным заключением для Карла Валуа и домашним арестом для Франсуа д’Антрага, а Генриетту и вовсе помиловал. Однако он больше не делил с ней ложе, а завел себе новую любовницу.

Возобновились жизнь втроем и роды наперегонки: 10 февраля 1606 года королева родила еще одну дочь, а 16 апреля 1607-го — сына. 9 мая того же года новая пассия короля Жаклин де Бюэй, ставшая графиней де Море, произвела на свет сына Антуана де Бурбона. Впрочем, Жаклин, которую принуждали к сожительству с королем ее родители, вскоре сбросила с себя это иго. Тогда Генрих сошелся с Шарлоттой Дезэссар, которую сделал графиней де Роморантен; в январе 1608 года она родила дочь, тогда как у Марии Медичи 24 апреля того же года родился сын. Наконец, в 1609 году обе женщины разрешились от бремени дочерьми (принцесса родилась 25 ноября)[13].

Всякий раз, произведя на свет дочь, Мария Медичи горько плакала и сильно расстраивалась. Дофину тоже хотелось, чтобы мать рожала мальчиков, но у него были свои резоны. Когда его спросили перед очередным «счастливым событием», кого бы он хотел получить — братца или сестрицу, он ответил, что братца, «потому что у папы будет еще один слуга, и станут палить из пушки». Впрочем, он был очень дружен с сестрой-погодком.

Придворные художники начали писать портреты дофина, когда тому исполнилось два года. В четыре, глядя, как один из них, Мартен, создавал портрет Мадам, принц тоже попросил дать ему кисть и краски и принялся за работу. Когда двор бывал в Фонтенбло, мальчик следил, как декораторы под руководством Мартена Фремине расписывали апартаменты. Фремине показал дофину, как держать кисть и смешивать краски. Его первыми работами были натюрморты: вишни, роза. Потом он переключился на животных и в феврале 1607 года создал первую картину, запечатлев охоту на барсука, в подарок отцу. От живописи он перешел к лепке: пока скульптор Дюпре делал эскизы, чтобы отчеканить медаль с профилем дофина, тот лепил из воска бюст Деклюзо. Делал он и карандашные наброски, по большей части карикатурные.

Четырнадцатого сентября 1606 года над дофином — вместе с двумя его сестрами — наконец-то совершили официальный обряд крещения. Церемония должна была состояться в соборе Парижской Богоматери, но поскольку в столице свирепствовала чума, ее провели в Фонтенбло. Крестным отцом был римский папа Павел V, представленный своим легатом кардиналом де Жуайёзом, крестной матерью — герцогиня Мантуанская. В этот день мальчик, как обычно, встал в восемь утра. Все парадные церемонии (пробуждение, раздевание, туалет) были соблюдены. Торжественный кортеж отправился в путь только в четыре часа пополудни. Впереди выступали швейцарские гвардейцы с факелами в руках, за ними шли 100 дворян, оркестр из флейт, барабанов, гобоев, труб и девять герольдов, кавалеры Ордена Святого Духа[14]… Дофина нес на руках господин де Сувре, принц Конде держал мальчика за руку, а герцог де Гиз придерживал край горностаевой мантии. Процессию замыкали 20 вельмож с факелами, крестные, принцы и принцессы крови.

12

Игра в кегли пришла из Беарна; она требовала хорошего глазомера, ловкости и точности движений: на квадратном поле расставляли девять кеглей, которые нужно было сбивать в определенном порядке с помощью особого мяча. В некоторых залах для игры в мяч играли также в бильярд, который изначально был разновидностью крокета. Только со второй половины XV века в бильярд стали играть на столе, но шары нужно было пропускать через воротца. Впоследствии выпускники Королевской военной академии должны были сдавать особый экзамен по бильярду. Этой игрой увлекались также знатные дамы.

13

К этому времени 57-летний Генрих уже воспылал страстью к пятнадцатилетней Шарлотте Маргарите де Монморанси. Она предназначалась в жены Франсуа де Бассомпьеру, но Генрих прямо заявил ему, что не хотел бы делать рогоносцем своего друга, и тот тактично самоустранился. Шарлотту выдали замуж за принца крови — Генриха II Конде, о котором судачили, что он равнодушен к женщинам. Однако он, несмотря на уговоры собственной матери, вовсе не был готов уступить супругу королю и в ноябре 1609 года увез ее подальше — в Брюссель, который тогда принадлежал испанцам. Генрих вознамерился ее выкрасть — и поделился своими планами с женой, которая известила испанского посла. Охрану усилили, похищение не удалось.

14

Орден Святого Духа был основан Генрихом III в 1578 году. Туда принимали только самых знатных особ. Кавалеров ордена было всего 100 человек, они носили крест с изображением голубя (Святого Духа), с королевскими лилиями на концах, на голубой муаровой ленте через плечо.