Страница 38 из 133
Глава 14 без правок
Под вой раскрутившихся на полную мощность вентиляторов я распластался по стальному полу обитаемого объема танка, стараясь унять запоздалую дрожь. Нужно было стянуть грязный и промокший насквозь от пота комбез — но сил не было. Сознание плыло и все норовило уплыть еще дальше. Чуть не умер. На ровном месте…
Мысль про ровное место лениво потянул за собой другую, та третью — придавленные отходняком извилины еле ворочались. Но все равно конец ассоциативной цепочки заставил меня хрипло рассмеяться, пополам с надсадным кашлем. Славик, сволочь, любитель типа-оффроада! Тебя бы сюда! Ты б хоть узнал, как
А это я всего лишь въехал в болото, минут двадцать назад. В топи на танке я уже попадал — вокруг Высоты-114 их хватает. Вот только там совсем другая растительность, по которой четко видно границу твердой земли — и это я понял тоже только сейчас, имея возможность сравнить. Болота — они, оказывается, разные бывают: то самое открытие, которое я предпочел бы не совершать. Кроме того, местные искатели, которых я подвозил в прошлый раз до города, безупречно-четко вывели меня к началу добротной широкой гати в поселение. Здесь же я даже не сразу понял, что машина тонет в трясине.
Через триплекс смотровых щелей в принципе не лучший обзор, а вездесущие в лесах птеры строго следят за тем, чтобы любой танкист двигался с задраенными люками. Потому когда я высунулся посмотреть, почему гусеницы крутятся со странным чавкающим звуком а скорость упала почти до нуля, Сталь утонула уже по самые надгусеничные полки. И продолжала погружаться уже сама по себе, когда дернул коробку на нейтраль.
Хорошо, что топь у берега все-таки держала вес человека, даже если он тащит за собой тяжелый стальной трос. Повезло, что мне сразу удалось увидеть, за что его закрепить — а именно остров в трясине, из середины которого, обрамленная пучками осоки, торчала лысая покатая макушка камня. Совсем рядом, каких-то двадцать метров! И тем не менее, еле успел: загнав «палец» в проушину крепления, замыкая петлю вокруг массивного валуна-гольца, я обернулся. И увидел, что пятно чёрной жижи уже сомкнулось над корпусом «Шестерки», а башня затоплена по самые стволы.
Люк я закрывал за собой когда болото уже готово было начать переливаться через его края. Все, воздуха и мне, и мотору осталось ровно столько, сколько было внутри танка. Причем выбраться наружу мы тоже могли только вместе — я и Сталь: из-под воды я бы вынурнуть еще смог бы, но не из обманчиво-густой жижи. Оставалось надеяться на многократный запас живучести лебедки, созданной военными инженерами, на прочность троса, и на то, что я правильно определил в обточенном временем камне приращенный в незапамятные времена оторванный от горы кусок базальта, верхушка которого торчит над землей как надводная часть айсберга. А, и то, что мне еще будет чем дышать, когда командирский люк опять появится над болотом.
Держась за рычаги, я как никогда отчетливо ощущал, насколько тяжело дается танку каждый сантиметр вперед и вверх. Точнее, вперед и вниз: трос держал, но шестьдесят тонн безжалостно тянули машину все глубже. Из-за этого Сталь все сильнее и сильнее вставала «на попа»… пока все-таки не нащупала траками дно! С зацепом дело сразу пошло на лад! Берег, остров впереди — тут ведь и не могло быть по-настоящему глубоко… Хотя, если камень ледникового происхождения, то, вероятно, и болото когда-то было ледниковым озером, вроде земного Байкала? Брр!
Бездонная зыбь до последнего сопротивлялась усилиям Стали. От влажных громогласных «чмок», с которыми части «Шестерки» появлялись над слоем жижи, стыла кровь! Откинув люк и дав доступ воздуху, я чуть не подавился вдыхаемым: боронение танком пучины высвободило могучую мерзкую вонь, от которой выворачивало наизнанку! Голова сразу же закружилась и заболела, но я все же проконтролировал смотку лебедки до упора, остановил машину… и, запустив вентиляцию на максимум, ссыпался со своего кресла вниз. Всё, больше не могу. Темнота…
Провалялся я в отключке не слишком долго. Оружие Хель на время сделала холодный металл мягким как перина — только поэтому тело не затекло и немного ватные мышцы соглашались сокращаться без тянущей боли. Во рту, разумеется, словно кошки нагадили: я долго сплевывал тягучую слюну, высунувшись из люка в обнимку с канистрой питьевой воды. Сомневаюсь, что в таком состоянии я смог бы отмахаться хотя бы от одного птера, но повезло: мерзкие лысые летающие крысы убрались куда-то по своим делам. Или их попросту вонь распугала?
«Еще немного и всё,» — эта мысль возвращалась ко мне раз за разом. Обычная топь, никакой аномальной активности — чуть не стала мне могилой! И это на танке-артефакте, способном спасти свой экипаж от кучи опасностей, включая пространственный разлом! Никто бы попросту не узнал, где и как я пропал. В который раз убеждаюсь, что в благополучном мире постап представляют себе по броской продающейся фантазии, весьма умеренно заботясь о связях с реальностью.
Мародеры и бандиты, беззаконие и война за ресурсы? Все это, безусловно, тоже кое-где есть. Но основной враг — одиночество среди безлюдных просторов. Прихватило сердце? Отказал двигатель твоего транспорта? Провалился в яму? Чем-то отравился, и понос никак не останавливается? Просто некому помочь, ори или не ори в рацию, сколько ни пускай разноцветные сигнальные ракеты, ни жги фальшфейера. Похоже, настало время еще раз серьезно задуматься над собственной жизнью. Хотя вроде как недавно уже типа все для себя решил. М-да…