Муж понарошку

Примерно через неделю, в течение которой Надя становилась все спокойнее и непринужденнее, их посетила двоюродная сестра Алексея Галя. Необыкновенная это была женщина. Одинокая - ну, то есть, без мужа. Ребенок имеется. Максимка. 8 лет. Активная, энергичная. Строит в Мульте базу отдыха. Сама. Продала квартиру в Барнауле и все деньги вложила в свой супер-проект для туристов. Алексею эта затея казалась сомнительной: ну кому нужен отдых в Мульте? Они в тех местах только по дороге на озера оказываются, а значит, с палаткой и спальниками - зачем им тратить деньги на постой в гостинице? Да и туристов-то немного, если с Чемалом сравнивать. Но Галя верила в свою счастливую звезду, а двоюродный брат не лез с советами: она взрослая девочка, сама разберется.

Галю тоже пришлось посвятить в особенности их фиктивно-супружеских отношений: все-таки родня. Наде она сразу понравилась - ей, вообще, почти все подряд нравились (просто характер такой дружелюбный), а тут особый случай. Кузина тоже была приветливой и общительной, любила поболтать, да и слушать умела. В итоге они проболтали до позднего вечера, и пришлось потом Галю с сыном везти домой на машине. Надя увязалась с ними. На обратном пути села на заднее сиденье, уставилась в окно. Алексей спорить не стал, хоть это и было ему неприятно: разве он чем-нибудь заслужил ее отчуждение? Только по совести ведь поступил - и все. Он долго терпел ее молчание, но в конце концов не выдержал:

- Я смотрю, вы с Галей подружились...

Надя будто проснулась - вздрогнула, похлопала глазами (он видел ее в зеркало заднего обзора), ответила на удивление довольным голосом:

- Да, она очень интересная. Я, кажется, немножко изголодалась по такому общению... дружескому... с женщинами.

Алексей вздохнул, вдруг почувствовав себя виноватым за то, что она живет у него в социальной изоляции.

- Вы только не подумайте, что это проблема какая-нибудь! - заверила его Надя. - Это ерунда, я скоро освоюсь – может, и подружусь с кем-то... Да и с Галей теперь можем общаться.

- Ты опять ко мне на вы обращаешься, - с непонятным самому себе волнением и недовольством отметил Алексей.

- Да, я подумала, что это уместнее... в свете того... - она запнулась и потупилась.

- Я бы не хотел, чтобы наши с тобой отношения испортились из-за этого. Я вижу, что ты разумный человек, и общаюсь с тобой на равных. И надеюсь, что ты меня понимаешь. Что не обижаешься... Ты меня понимаешь?

- Да. Я слишком маленькая, чтобы... претендовать на ваше внимание.

- Называй меня на ты, пожалуйста.

- Зачем?

- Мне так больше нравится. Я хочу быть тебе другом.

- Хорошо. Как скажешь.

Черт, почему он так злится на этот ее покорный, грустный тон? Ох уж эти женщины, как с ними сложно...

Сказать, что Галя понравилась Наде - это ничего не сказать. Необыкновенная женщина, и сын у нее замечательный. Развит не по годам, так забавно выражается... Они обменялись телефонами, договорились почаще встречаться, Галя пригласила Надю к себе в Мульту.

После этого неожиданного и приятного знакомства она будто очнулась от своего забытья, в которое погрузилась из-за расставания с родными людьми и местами. Почувствовала желание общаться, расширять круг. Решила, что пора выйти из заточения и попросила у мужа разрешения сходить на речку, но он вдруг выразил недовольство:

- Что там делать? Купаться тебе нельзя, - строго сказал он Наде. - Вода слишком холодная.

Она тоже рассердилась в ответ: какое право он имеет решать за нее, что ей можно и что нельзя?

- Да она и не будет купаться, - возразила баба Зина, - просто позагорает, с девчонками пообщается...

- И загорать ей тоже ни к чему. Вон какая кожа белая - вмиг обгорит. - При этих словах он вдруг покраснел и недовольно уставился в тарелку, сузив глаза и поджав губы.

- Намажем ее кремом, - продолжала спорить его мама, - кофту наденем, шляпу... Да ладно тебе, сынок, пусть сходит погулять - девочка одичала уже от нашего огорода!

Алексей в ответ буркнул что-то неразборчивое, а после завтрака увел Надю на задний двор, заговорил тихим, непривычно ласковым голосом:

- Не расстраивайся, пожалуйста, я... мне не жалко, чтоб ты гуляла, общалась с молодежью, просто эти местные - они не подходящая для тебя компания, понимаешь?

- Почему ты считаешь, что можешь решать за меня, кто мне подходит? - холодно осведомилась Надя.

- Потому что... твой отец доверил тебя мне... чтобы я заботился, оберегал тебя.

- Я не понимаю, что такого ужасного может произойти со мной на речке?

- Главное, что я понимаю.

- И ты запрещаешь мне общаться?

- Я... не то чтобы запрещаю... но надеюсь на твое благоразумие. За это время, что ты живешь в моем доме, у меня сложилось о тебе очень положительное мнение. Надеюсь, ты и впредь меня не разочаруешь.

Надя почувствовала страшную досаду, злость и беспомощность: это почти подлость с его стороны - манипулировать ею таким безжалостным образом! Зная, как она к нему относится, как важно для нее его мнение о ней. И он не может стать ей настолько близким человеком, насколько ей хотелось бы, но и с другими общаться не дает! Да еще заставляет чувствовать себя виноватой за то, что у нее возникает такое желание. Тиран!

Надя, конечно, не пошла на речку, но затаила на Алексея обиду. Он же, чтобы сгладить свою строгость и понизить социальный вакуум, чуть не каждые выходные принялся возить ее к Гале. Иногда она и с ночевкой оставалась с субботы на воскресенье.

Надя восхищалась золовкой, главным образом, из-за энергичного характера, так не похожего на ее собственный. Галя бойко ругалась со строителями, работавшими на строительстве ее гостевого дома. Порой даже матом. Надю это приводило одновременно в замешательство и восторг: сама она физически не могла выговорить эти слова. Язык не поворачивался. Но в общении с простым людом, как оказалось, они намного эффективнее, чем обычные культурные выражения.

- Это еще что... - отмахивалась Галя. - Ты бы послушала, как я с соседями ругаюсь - вот это настоящий цирк шапито.

- А из-за чего вы ругаетесь?

- Да из-за канала их дурацкого, для полива огородов. Он по краю моего участка проходил, потом труба лопнула, и вся эта вода из реки потекла по моему огороду веером. Все грядки мне затопила, зараза. Я разозлилась и канал закопала. А они такую бучу устроили - мама дорогая! Чини, говорят, теперь все обратно. Фиг им! - она выразительно потрясла худым кулачком. - Думают, раз у меня мужика нет, значит, я постоять за себя не смогу... Щас! Они меня плохо знают!

- А почему они сами его не починят? Знают ведь, что ты одна, что тебе трудно самой...

- А я запретила им делать канал на том же месте. Меня не устраивает, что он проходит по краю моего участка и с ним происходят какие-то проблемы. Сама я им не пользуюсь. Сказала: сделаете - опять закопаю!

- А они что?

- Пришли ко мне с вилами и топорами.

Надя прикрыла рот ладошкой:

- Серьезно?! Убивать?!

Галя нервно фыркнула:

- Ну ты скажешь! Не дураки же всё-таки. Канал копать. Ну и так, для устрашения.

- А ты?

- А я послала их к чертям собачьим.

- Ушли?

- Как же! Ну, некоторые ушли, а вот мой соседушка распрекрасный, чтоб его черти взяли, ещё полчаса слюной брызгал. Потому что теперь тот поток по его огороду веером проходит, - и она очень весело, радостно расхохоталась.

- Нехорошо как-то получается, - пробормотала Надя.

- А я причем? Не я этот канал выкопала.

- Ну может, хоть временно пусть его сделают, чтоб от соседа отвести...

- Милая моя, ты не знаешь этих людей. Положи им только палец в рот - и они тебе на шею сядут. А на меня, где сядешь, там и слезешь - вот и весь разговор. Только так и можно выжить.

Тут Надя спорить не стала: она не имела ни малейшего понятия, как женщина может выжить в одиночку.

Глава 6. Сосед

Постепенно Надя забывала свои обиды на мужа за его холодность к ней. Наверное, он прав, она должна относиться к нему как к отцу - именно такие наставления ей давал ее собственный папа. Чем больше времени проходило, тем спокойнее она становилась. Однажды в начале июля достала скрипку. До этого не хотелось: слишком уж музыкальный инструмент напоминал о родителях и вызывал острые приступы печали. А теперь стало легче. Надо играть, а то совсем навык потеряет.