Научные труды по несостоятельности (банкротству). 1849–1891 – Том II

Замечательной особенностью настоящего издания стало также включение в него пьесы А. Н. Островского «Свои люди – сочтёмся». Это произошло неслучайно, ведь первоначальные названия комедии, впервые публично прочитанной в 1849 году, – это «Несостоятельный должник», «Банкрот» и «Банкрут, или Свои люди – сочтёмся».

Желаем приятного чтения и продуктивного исследования новых, пока еще не изведанных сторон дореволюционного института несостоятельности (банкротства).

В. И. Михайлова

Договор комиссии и несостоятельность

участвующих в нем лиц[2]

В. С. Садовский

Садовский Владимир Степанович (1841–1919) – юрист, специалист по морскому и гражданскому праву. В 1868 г. представил в Новороссийский университет диссертацию «О развитии рабочих ассоциаций как меры государственного благоустройства» и был избран приват-доцентом университета. В 1885 г., дослужившись до чина статского советника, переезжает в Петербург. В 1892 г. уже в чине действительного статского советника становится сотрудником 4-го Департамента Правительствующего сената, членом Редакционного комитета по составлению гражданского уложения в этом качестве разрабатывает и публикует проекты статей о Товариществе полном на вере. В 1900 г. становится членом Особого совещания для составления проекта уложения о торговом мореплавании и разрабатывает ряд основных положений. В 1904 г. исполняет обязанности обер-прокурора во 2-м Департаменте Правительствующего сената и юрисконсульта Главного управления торгового мореплавания и портов, в 1907–1916 гг. – члена совета министра торговли и промышленности (с 1909 г. – в чине тайного советника). В 1916 г. вышел в отставку в 1919 г. совершенно больным умер в голодном Петрограде.

Имущественные и личные отношения, возникающие между участвующими в договоре комиссии лицами, вследствие особенностей, свойственных этого рода договорам, представляются весьма сложными во всяком случае, гораздо сложнее, нежели те, которые возникают из однородного договора – договора доверенности. Но если или другое из означенных лиц впадает в несостоятельность, то это еще более усложняет их отношения и затрудняет их понимание.

Чтобы уяснить, какое влияние на отношения между препоручителем и комиссионером оказывает открытие несостоятельности того или другого из них, необходимо припомнить, в чем заключается существо комиссии и комиссионных отношений. С помощью добытого при этом материала возможно будет выяснить и вопрос о принадлежности комиссионного имущества в том или другом фазисе исполнения комиссионного поручения, что собственно говоря, и составляет главный предмет настоящей статьи.

Названию «комиссионер» не всегда не везде придается одинаковое значение. Это следует сказать не только об обыденной жизни, о торговой практике, о многих иностранных законодательствах.

Можно принять за основное положение, что договор комиссии состоит в том, что одна сторона – препоручитель – дает, а другая – комиссионер – принимает на себя поручение заключить какую-либо имущественную сделку, причем сделка эта заключается от имени не того лица, которое дает поручение, а того, которое, в сущности, является только представителем дающего поручение[3]. То обстоятельство, что комиссионер заключает сделки от своего имени, составляет ту характеристическую особенность комиссии, которой обусловливается своеобразность отношений, возникающих между участвующими в договоре комиссии лицами. В особенности своеобразно положение комиссионера, который является в двойственной роли: по отношению к препоручителю – он поверенный, действующий в его интересе, для него; по отношению к третьим лицам, с которыми он заключает сделки, он является стороной, самостоятельным контрагентом. Комиссионер заключает сделки, принимает на себя обязательства и приобретает права от своего имени, лично, для себя, для препоручителя, так что комиссионер только формально является имеющим права и несущим обязанности, в сущности, материально, права эти, с самого их возникновения, принадлежат препоручителю, равно на него же должна пасть и ответственность по принятым комиссионером на себя обязательствам. Но для того чтобы препоручитель мог лично воспользоваться результатами заключенной комиссионером за его счет сделки, необходимо, чтобы приобретенные по сделке права были уступлены ему комиссионером[4].

Комиссионер действует на основании данного ему поручения, содержанием которого определяется круг его прав и обязанностей. В этом отношении комиссионеру свойственны те же родовые черты, и вообще поверенному, что касается отношений его к препоручителю; в других, весьма существенных отношениях комиссионер резко отличается от поверенного, понимаемого в тесном смысле этого слова.

Поверенный, который действует не только за счет, от имени своего доверителя, устанавливает непосредственные между ним и третьими лицами обязательственные отношения, которые получают силу для доверителя в самый момент их установления, вследствие одного факта этого установления, без всякой переуступки ему со стороны поверенного. Отношения же, устанавливаемые комиссионером, возникают непосредственно между ним и третьими лицами, и хотя отношения эти имеют обязательное значение для препоручителя также с момента их установления, но воспользоваться ими лично препоручитель может, как объяснено выше, не прежде, по переуступке их ему комиссионером.

С заключением сделки поверенный может устраниться от исполнения поручения без всякой помехи для ее дальнейшего хода и окончания. Заключением сделки роль комиссионера вообще не исчерпывается: не только обязан, и обыкновенный поверенный, передать препоручителю все причитающееся ему, но привести в исполнение заключенную им сделку, потребовать причитающиеся по сделке платежи, в случае надобности произвести взыскания по долговым требованиям.

Для лиц, вступающих в сделки с чьим-либо поверенным, личность этого последнего имеет мало значения, так они вступают в непосредственные отношения с ним, с его доверителем, который и несет на себе всю ответственность по заключаемым от его имени сделкам. Напротив, при комиссионных сделках для третьих лиц мало значения имеет личность препоручителя, так как ответственность по этого рода сделкам падает на комиссионера не прекращается даже и тогда, когда он приобретенные им права передает препоручителю и когда имя препоручителя сделается известным.

Договор комиссии имеет не только внутреннюю сторону, обнимающую отношения комиссионера к препоручителю, совершенно тождественные с отношениями поверенного к доверителю, и сторону внешнюю, выражающуюся в отношениях комиссионера к третьим лицам. Эти последние отношения вполне совпадают с теми, которые вообще возникают между контрагентами по двухсторонним договорам.

Хотя комиссионер действует по поручению в интересе препоручителя, для посторонних лиц это почитается неизвестным во всяком случае, не имеющим никакого для третьих лиц обязательного значения. При этом то обстоятельство, остался ли комиссионер в пределах данного ему полномочия или вышел из них, для третьих лиц, с которыми он заключил от своего имени сделку, представляется безразличным, так как самая сделка для комиссионера, во всяком случае, остается обязательной.

Вследствие такого свойства договора комиссии между препоручителем и третьими лицами, с которыми комиссионер заключает сделки, непосредственных обязательных отношений не возникает даже и тогда, когда третьему лицу известно не только что комиссионер лишь по видимости является самостоятельным контрагентом, в сущности действует по поручению, по поручению кого именно действует.

Как было сказано выше, сложность комиссионных отношений иногда затрудняет разрешение вопроса о принадлежности комиссионного имущества, в особенности в случае несостоятельности комиссионера или препоручителя, а между тем вопрос этот представляет первостепенную важность при урегулировании отношений, возникающих из договора комиссии. Ввиду этого особую важность получают следующие вопросы: кому принадлежит комиссионное имущество во время исполнения комиссионного поручения; какие права на это имущество принадлежат препоручителю, какие – комиссионеру; чем права эти обусловливаются и чем они ограничиваются?

2

Журнал гражданского и уголовного права. СПб.: С.-Петербургское юрид. общество, 1890. Кн. 5.

3

См.: Endema