Страница 5 из 10
– Мы его оформили на полставки дежурным кладовщиком, – бесстрастно сообщила Машенька. – Личное заявление с вашей визой.
– Так вот для чего ты мне всё это подсунул! – прорычал Шунбром.
На Ламермура было жалко смотреть:
– Это … это какая-то ошибка … – пролепетал он, – Я просто не знал, для чего им всё это было нужно …
– Поздравляю! – загоготал мой папаша. – Отныне нашим президентом станет шеститиногий моллюск с мозгами годовалого младенца.
– Черта с два! – возмутился директор. Я сейчас же подам жалобу! Я этого так не оставлю. Я не допущу никаких таких выборов!
Не знаю, кто первым свистнул. Наверное, бездельник Фрай. Спустя секунду опешившего, растерянного консула провожал оглушительный свист и улюлюканье всего человеческого населения планеты. Согнувшись под тяжкой ношей людского презрения, консул добрел до дверей, потом повернулся и закричал:
– Свистите! Громче свистите, балбесы! И шлите петиции! И телеграммы с протестами! И устраивайте демонстрации! А знаете, чем всё это кончится? Тем, что через месяц к вам сюда пришлют роту солдат и назначат какого-нибудь остолопа управителем. Неужели вы думаете, что Интерспейс выпустит из рук вашу бесценную планету, этот ценнейший склад стратегического сырья, расположенный в таком географически удобном месте? Или вам неизвестно, что президент планеты имеет право устанавливать и снижать налоги, брать кредиты в Банке Развития, требовать льгот и привилегий в Интерспейсе? Что ж, изберите кого-нибудь из своих, какого-нибудь лаборанта или техника и отдайте ему всю полноту своей власти. Я посмотрю потом, с каким видом вы, профессор, и вы, директор, придете к нему на поклон просить дополнительных ассигнований. А вы придете, потому что он станет вашим правителем. А если вы ему не понравитесь, он вас уволит. Да, уволит! Как вы не понимаете, что нам предложили идеальный вариант – избрать великолепного президента, который никому не будет мешать, будет пастись себе целыми днями на лужайке, не спрашивая подпишет любой ваш документ, а главное, никому не будет отравлять жизнь интригами и пустопорожними советами! – он обвел пристальным взглядом притихшую залу. – Сверху нам рекомендовали избрать шестинога. И правильно порекомендовали. Вы вольны не прислушиваться к их рекомендациям. Но учтите, что там, – он выразительно ткнул пальцем в потолок, – очень не любят самодеятельности. И через месяц-другой сюда нагрянут проверки и ревизии, наблюдатели и комиссии, которые, может быть, и не найдут у вас тут ничего предосудительного, но сделают всё для того, чтобы найти. И уж наверняка многие из вас после визита не сохранят за собой своего поста. Подумайте эту ночь. И учтите, что мы не имеем права тянуть с выборами. От лица Интерспейса я еще раз предлагаю вам кандидатом на пост президента Этого-С-Прозеленью. Завтра вы проголосуете либо за него, либо… против самих себя! Эдди, Конни, за мной! …
И мы поплелись следом за ним готовить все для голосования. Всю ночь я сколачивал урны, а Конни печатала бюллетени. Ламермур корпел над воззванием к народу от лица будущего президента. А в поселке продолжались танцы, искрился фейерверк, задуманный консулом, который так и не смог на него посмотреть. Наутро я поехал развозить бюллетени. Ну и наслушался же я выражений в свой адрес. Самым приличным из них было «зеленка вонючая». Стыдно сказать, что делали с нашими бюллетенями.
Весь следующий день мы с Бустом просидели возле урн на веранде, ожидая избирателей. Но никто не подошел. Люди проходили мимо, посвистывая, отпускали обидные словечки, Конни сидела в дальней комнате и не показывалась. К концу дня приехали Шунбром, Гольц и Сигельский. Ламермур пригласил их в дом, но выйти они отказались и разговаривали из вездехода.
– Слушайте, консул, – заявил Шунбром. – Вот вам наше последнее слово. Мы поговорили с народом. Конечно, всем нам глубоко наплевать на вашего президента. Своего мы пока, не можем предложить, а человека со стороны нам не надо. Поэтому считайте сегодняшние выборы молчаливым одобрением кандидатуры Интерспейса. Пихайте в ваш ящик столько бумажек сколько вам вздумается, назначайте вашего головоногого друга президентом, императором или папой филумбриджийским, лишь бы он сидел себе смирно и не совал нос в наши дела. Согласны?
Ламермур усмехнулся.
– Мне-то все равно. Но президенту необходим штат. Как минимум вице-президент и секретарь. Этих вы можете назначить по своему усмотрению, как и суд, министров и состав правительства.
Шунбром повеселел:
– Берите в вице-президенты моего Гольца. Одним бездельником у меня меньше станет.
Гольц смущенно заулыбался. Мне все время не нравился этот плюгавый типчик с вороватой улыбкой.
– А оклад? – еле слышно вопросил он.
– Не меньше восьми сотен, – уверенно заявил консул.
– Ого! – рявкнул Шунбром и, стукнул Гольца по плечу, отчего тот провалился под сиденье. – Этак ты и меня переплюнешь .
– Но госсекретаря мы назначим кого-нибудь из штата нашего института, – безапеляционно заявил профессор. – Скажем, мою секретаршу Басеньку. Нам необходимо иметь своего человека при особе президента. Она милая и скромная девушка, в институт готовится …
– Предлагаю пройти в консульство и всё обсудить подробнее. – Ламермур встал и сделал широкий жест, приглашая их в дом. Провожая их в дверь, он выразительно подмигнул мне. И я поспешил в ресторанчик, откуда возвратился сгибаясь под тяжестью двух десятков бутылей без наклеек, которые всегда держали там для нас.
Обсуждение продлилось до глубокой ночи. Было решено испросить у метрополии фонды для строительства президентского дворца, а под них отгрохать бассейн с саунами и концертный зал, заказать новые вездеходы, мебель, канцелярское оборудование, хороший вычислительный центр, наладить регулярное пассажирское сообщение между Центром и Филумбриджем, заказать новые лаборатории, начать строительство нового корпуса института … Планов было хоть отбавляй и все – один другого прекраснее.
Далеко за полночь, когда мы проводили гостей, я проходя через гостиную, столкнулся с Конни. Глаза девушки были заплаканы. При виде меня она отвернулась.
– Что случилось? – спросил я, слегка трезвея. – Вы чем-то расстроены?
– И не я одна! – гневно ответила она. – Кому вы хотите замазать глаза этой жалкой пародией на демократию? Ведь на этой планете кроме драбаданов есть и другие племена, которым их господство вовсе не так приятно. И люди на этой планете только гости, ко очень нахальные и самоуверенные .
– Ах, Конни, – ну о чем вы говорите! – рассмеялся я. – При чем здесь демократия и всякие такие выспренные слова. Всё это мелочи по сравнению с той прекрасной жизнью, которая у нас теперь начнется. И, вообще, выходите за меня замуж! – я был настолько поражен и восхищен собственной смелостью, что готов был тут же ее поцеловать, что и попытался сделать, но звонкая пощечина совершенно протрезвила меня,
– Новую жизнь никогда не начинают с обмана! – зло выкрикнула она мне в лицо. – И я никогда не соглашусь сменить свою фамилию на вашу, мистер Того-с, или Тотс, или Как-Вас-Там-с, потому, что она принадлежит недоучившемуся бездельнику, лжецу и пьянице!.. – и девушка вышла из комнаты, шваркнув дверью так, что люстра заходила ходуном.
На следующий день, проспавшись, мы с Ламермуром вновь нагрузили вездеход подарками и отправились на розыски драбаданов. На этот раз они кочевали в районе болот. Когда мы выбрались из трясины на более или менее твердое и сухое место, Ламермур ознакомил Вождя с результатами выборов. А потом мне пришлось объяснять Вождю смысл слова «президент». Как только он уяснил себе это, он поднял такой шум, что мне показалось, будто череп мой вот-вот расколется надвое от интенсивного потока самых отрицательных эмоций и наиболее уничижительных мыелеобразов, которые трудно было выразить словами, но чести в них было мало.
«Только вы, косоротые недогубки, недомерки бездвуощущальные, – яростно телепатировал Вождь, – бледномордые двуходульные и хлипкоголовые бестолочи могли назначить Верховным Вождем Мира этого недотепу! Или вам мало нашей земли и ртути, которую вы столь ненасытно поглощаете? Или мало вам равнин которые мы отдали вам, чтобы туда могли садиться ваши смердящие и пламенем полыхающие повозки? Много-много лун пытались наши племена избрать себе вождя и всякий раз это заканчивалось мордобоем. А в прошлый раз, когда мы предложили в вожди мою покойную отцемать, нас и вовсе изгнали с планеты. Это было хорошим уроком для драбаданов и с тех пор как мы возвратились, мы тихонько сидели себе и ни с кем не связывались. Теперь вы что же, хотите опять ввергнуть нас в войну с соседями? Да вы представляете, что будет, если рыжеболотники или вулканщики узнают, что вы самовольно назначили одного из наших вождем? Да они в порошок нас сотрут и развеют в пространстве!»