Эльфийский цветок

– Думаешь, как искать Гайю? – Бесшумно подошел к эльфу Керрайюс.

– Не спится? – Спросил его Рин.

– Я почти не сплю. Спасибо, что поделился своей историей. Твое доверие много для меня значит.

– Доверие? Да… Я пытаюсь. Только с каждым прожитым днем искренность мира кажется еще одной его иллюзией. Представляешь, я начал задумываться над смыслом произносимых мной слов и вдруг понял, что изначально он был несколько иным. – Рин заложил руки за голову, потянулся и рассмеялся. – А во всяком испытании чувствую себя раздавленным из любопытства червем, в тело которого вселенная заложила хорошую программу регенерации. Только не пойму, для чего?

– Если ты чего-то не понимаешь, значит, не видишь общей картины.

– Согласен. Прости, я так и не спросил, как тебе живется с дейринами. Предложений выкупить мир в связи с моей безвременной кончиной не поступало?

– Анх уверен, что ты жив. Как живется? Никак. Они – сами по себе, я – сам. После того, как они не пришли тебе на помощь, я перестал отзываться на их просьбы. Что тебя еще интересует? Или, может быть, кто?

– Нет. Чаще всего я общался с Лиррой. Думаю, он пока не догадался, что я сбежал не только из памятного ему места, но и от него.

– А если он будет тебя искать и не найдет?

– Его мысли и чувства сейчас занимает очередная милая дама. Так что у меня есть время вдохнуть чистый воздух и вернуться обратно.

– Почему у тебя нет девушки?

– Бог, ты своими вопросами бьешь в самое чувствительное место. Наверное, у меня никого никогда не будет.

Керрайюс опустился в траву рядом с эльфом, разглядывая небесный купол.

– Почему?

– Нервное напряжение последних нескольких лет, хронический стресс… Удивляюсь, как не стал клиническим психопатом. Мне неприятны близкие отношения. Не люблю, когда навязчиво интересуются моими делами или создают вид, что пытаются мне помочь, фактически решая моими руками свою проблему.

– Не мудрено. – Усмехнулся Керрайюс. – На твоем месте я прибил бы всех, кто втягивал меня в подобные истории.

– И это мне говорит Бог мирного неба! Вселенная сошла с ума. – Ответил ему Рин. – Но все началось с Сайхена. Порой мне его не хватает. Ох, прости, обманываюсь. Первой была моя бабушка, догадавшаяся о том, что из ее детей и внуков только во мне проснулись сумеречные гены. Теперь она счастлива, восстанавливая из руин свою родную планету. Сайхен мертв. Олерина я убил. Листэля и Соолера – тоже. Только мне стало еще хуже. Я вздрагиваю от резких звуков. Когда ко мне прикасаются, хочется убежать. А по глазам молодых леди вижу, что до статуса перспективного мужа мне еще расти и расти.

– А ты их вообще видишь? В смысле, девушек?

– Не помню… – Рассмеялся эльф. – Трупы, кровь, грязные парни… Вот, что встает перед глазами, когда я их закрываю… Скажи, а тебе, существу без плотной структуры, вообще понятно влечение полов?

– Ты о сексе? Почему нет? Мы тоже можем создать для себя плотное тело со всеми его потребностями. Разве ты никогда не читал о Богах и сотворенных ими существах? Бывает, мы влюбляемся в плоды своих трудов. Однако все это – потребности физического уровня. Но если не пользоваться сознанием, связывающим субъект с суетой проявленных миров, можно услышать песнь Творца. Это Любовь в чистом и незамутненном виде. Когда ты ее ощущаешь, тебя охватывает такой экстаз… Физическая любовь – лишь тень по сравнению с ней.

– Вот как? А я могу ее услышать?

– Твои тела не способны полностью воспринять ее вибрации. Но, если хорошенько настроишься… Что-то да услышишь.

– Ты мне поможешь, Керрайюс?

– Ты боишься прикосновений.

– М-да… А если выйти из картинки в структуру?

– Для тебя это сложно. Если внутри нее потеряешь контроль – потеряешь личность.

– Хорошо, Керрайюс, я постараюсь расслабиться. Быть может, любопытство преодолеет страх. Так что нужно сделать?

– Садись на траву. Можешь откинуться на мое плечо. Я приложу свои ладони к твоим вискам. Это поможет отключить сознание. Не бойся, ничего плохого не случится. Это состояние… ты увидишь все миры и сам ими будешь. Но, в то же время, не забудешь кто ты.

– Ментальные щиты?

– Конечно, сними. Разве ты не веришь Богу?

– Я не верю никому. Но ты не сможешь сделать мне ничего плохого.

– Приятно слышать, но все же, почему ты так считаешь?

– Я – хозяин планеты. И могу ее продать.

– В тебе есть тьма.

– Да, Керрайюс. Если ты любопытен, можешь порыться в моей памяти и поймешь, почему. Ну что, начнем?

Рин привалился к боку Керрайюса, откинув голову на его плечо, и закрыл глаза. Теплые ладони Бога осторожно разгладили все узлы, навязанные судьбой в его душе. И эльфу стало так спокойно, так легко, словно невесомым перышком он поплыл среди теплых воздушных течений. И вот, сначала тихо, а потом все громче в небесах, на земле, в нем самом зазвучала мелодия. И она была настолько прекрасна, что одновременно хотелось плакать, смеяться, молиться… Откуда-то изнутри поднялась такая волна счастья, что слезы сами собой потекли из глаз. А музыка звала, звала, звала за собой… Она была настолько искренней, светлой, что он неожиданно осознал, насколько сам запачкался в злости и обидах. Мелодия улетала, а эльф, глядя ей вслед, понимал, что недостоин ее чистоты. И тогда Рин очнулся.

Бледно-голубым сиянием над горными склонами раскинула крылья нового дня ясная заря. Воздух был прохладным, и босые ноги эльфа замерзли. А на траве появились первые капли росы.

Керрайюса рядом не было, но ощущение какого-то неземного наслаждения все еще жило в душе молодого парня, заставляя его улыбаться. Поднявшись, он подхватил полотенце, повешенное им на ветку дерева, и направился через узкий мостик над бездонной пропастью к звеневшему в утренней тиши водопаду. Сняв хитон, он перебросил на грудь косу, чтобы ее распустить и ополоснуться под теплыми струями. Но вдруг застыл и неверяще поморгал глазами: волосы были золотого цвета.

– Значит, в ту ночь изменение моей внешности не было иллюзией? И я снова могу быть самим собой? Как же это приятно! Керрайюс! Спасибо за все! – Крикнул он навстречу разгорающейся в небе заре.

***

– Значит, вот ты какой… – Сказал Керрайюс, присаживаясь за стол напротив ушедшего в книгу о конструкциях вселенной Рина.

– Доброе утро! – Улыбнулся, подняв глаза на Бога, эльф. – Я хочу тебя поблагодарить. Это было… словами не передать. Оказывается, в моей душе столько грязи! Жаль, что ее не отмоешь вместе с телом.

– Ты очень интересный юноша. – Сказал, продолжая свою мысль, Керрайюс. – Белая кожа, яркие зеленые глаза под пушистыми темными ресницами, темные брови, маленький ровный нос… Пропорциональная фигура и водопад золотых волос…

– Керрайюс! Алло! Мы о таком не договаривались!

– Извини. Мысли вслух. Промелькнула у меня интересная догадка…

– Ты мне о ней скажешь? Она касается меня?

– Пока не разберусь, не расскажу. Уж очень она странная. Ты таким родился?

– Да. Хотя уже привык ко второму варианту своей внешности, таким я себе нравлюсь больше. Словно надел уютную домашнюю кофту.

– Понятно. Я вчера спрашивал тебя про Гайю, но ты не ответил.

– Скажи… Ты ведь Бог и должен знать больше моего. Если разрушители и созидатели – суть одного процесса, только функции разные… Все равно, основополагающий принцип нашего создания должен быть одинаков. Ведь так?

– Ты о демонах?

– Да. И о прочих, кого мы считаем злом.

– Рин, дело в том, что, как такового, деления нет. Есть иерархии, направляющие процесс созидания или разрушения. Он идет сверху вниз, включая в работу различные виды энергий, и снова поднимается вверх чистой силой. Проявленный мир и хаос – словно дерево и земля, в которую утоплены его корни. Пока силы есть, космос существует. Силы заканчиваются – все умирает до следующего накопления энергии.

– Я согласен. Просто хочу понять для себя одну вещь: если созидатели могут творить зло, то могут ли демоны совершать добрые поступки?