Страница 11 из 30
Стас прищурил глаза, глядя на парусник. – Смотрите! Начинается…
Массивные пролёты мостов над рекой пришли в движение. Они медленно поднимались, открывая проход фрегату и его высоким мачтам. Команда корабля торжественно поднимала ало-красные паруса. На фок-мачте развевался Партийный Медведь. Парус грот-мачты распускался медленнее. Но вот показались очертания всем знакомого морщинистого лба. Матросы на реях медленно распускали алое полотнище. Показались строгие и холодные глаза. Сухие скулы, впалые от старости щёки, тонкие губы… И наконец, парус с портретом Правителя был целиком распущен. Корабль подходил ближе к ревущей толпе, на тёмных деревянных балках его корпуса отчётливо читались лозунги Партии: «Славься молодёжь Империи». Раскаты рёва толпы заглушали игру оркестра.
Даша достала из сумки отцовский бинокль. Костя удивился, отпив глоток из бутылки: – Откуда у тебя такая игрушка?
Даша с интересом рассматривала окрестности, крыши домов, толпу рабочих на другом берегу и детали фрегата. Она ответила: – Отцу выдали новый бинокль и отправили в разведку на Горную границу. Этот старый списали. И вот он у меня. Хочешь посмотреть? – она протянула бинокль Косте и взяла у него бутылку.
– Добротная вещь. Сам фокусируется? Резкость не меняет? У меня всё мутное.
Даша похихикала, отпивая маленькие глотки. Она аккуратно взяла Костю за палец и отвела его от окошка лазерного дальномера. – А так лучше?
– Во, спасибо. Теперь всё видно.
Торжественный марш оркестра закончился и дали первые залпы салюта. Ракеты и заряды окрашивали вечернее небо десятками огненных бутонов. Гром, хлопки, взрывы и струящиеся фонтаны искр. Толпа радовалась и улюлюкала, заполняя криками акваторию реки.
Стас перехватил бутылку от Даши и кивнул в сторону понтонной платформы. – А эти когда дадут залпы? – удивился Стас.
– Не знаю, братан, – спокойно ответил Костя. – Вон, смотри. Ещё катера плывут, – со стороны Арсенального Острова к понтонам подплыли два катера речной охраны. На каждом было по четыре Гвардейца в полном боевом доспехе. Костя внимательно следил за ними с крыши. – Мне это не нравится, ребятки. Давайте ка ляжем.
– Костик, что случилось? – Даша занервничала и с удивлением смотрела на него.
Он взял её за руку и потянул вниз. – Ложись, кому говорю. Они в броне, на катерах странные ящики, а в башнях у ракетниц стоят люди.
Они в спешке легли у кромки крыши, Костя продолжал смотреть за катерами. – Посмотри что в ящиках, – спокойным шёпотом сказала Даша.
– Как мне это сделать? Покажи.
Она взяла его палец и положила на колёсный барабан. – А теперь покрути вот это. Выбери фотохромный режим.
Костя покрутил барабан. – Инфракрасный. Тепловизор. Не то, не то. Во, готово.
– Что ты видишь? – начал нервничать Стас.
– Твою мать. Они готовят ракетницы. В ящиках вижу длинные трубы… Постойте. Один из них открыл ящик. Там ручной гранатомёт.
Люди с понтона грузились на свой катер. Один встал за поворотную башню с ракетной установкой, другой сел за штурвал управления и завёл двигатель. Третий встал на колено у борта и готовил гранатомёт. Последний человек на понтоне ввёл команды на планшете, проверил запалы и в спешке выпрямился, подняв голову. Они встретились с Костей взглядами. Костины глаза застыли на нём, руки задрожали и сбилось дыхание. Бинокль видел сквозь опущенный щиток тонированного шлема. Тот самый пронизывающий и холодный взгляд, что приводил в оцепенение.
– Это… Это тот лейтенант! – в страхе сказал Костя и продолжал смотреть в бинокль. Офицер улыбнулся тонкими губами, но сейчас смотрел с теплотой и добротой. Он помахал ребятам на крыше рукой, будто на прощание, и перелез через борт катера.
– Надо уходить. Сейчас начнётся веселье! – сказал Стас, осторожно вставая.
Они начали собираться, Даша наспех свернула плед дрожащими руками и небрежно затолкала его в сумку, Костя привстал, но продолжал смотреть за отплывающими катерами.
Фрегат шёл полным ходом в сторону Островной Крепости. Катера сопровождения по бортам от него давали салютные залпы. Взгляды толпы рабочих были прикованы к подплывающему судну. Три катера с Гвардейцами выстроились в цепь и набирали скорость. Лейтенант стоял на корме последнего. Он достал из ящика пулемёт, установил на бортовую сошку, опустился на колено и упёр приклад в плечо.
Костя продолжал смотреть, еле успокаивая дрожь в руках. – Он что-то говорит в ларингофон.
Гвардейцы на катерах изготовились к атаке, они отогнули панели лазерных целеуказателей на гранатомётах и навели на катера сопровождения. Раздались три глухих хлопка и свист реактивных сопел…
Снаряды поразили катера сопровождения, ослепительные вспышки осветили водную рябь. Взрывы поднимали шары пламени и клубы густого дыма. Ударная волна разбросала людей как листья на ветру, остатки пиротехники искрили, взрывались, либо разлетались в хаосе по сторонам. Толпы рабочих повскакивали с трибун и стали разбегаться в панике. Отряды Гвардейских патрулей изготовили автоматы и выбежали к перилам набережной, укрываясь за гранитными столбами. Застрекотали пулемётные очереди. Красно-жёлтые трассеры разрезали воздух и осыпали набережную, не давая Гвардейцам поднять головы. Катера набирали скорость и двигались всё быстрее.
Полетели снаряды из башенных ракетниц. Один удар пришёлся на борт парусника, пробив его деревянные доски. Осколки снаряда задели топливный бак и яркий язык пламени вырвался из трюма. Красные паруса вспыхнули, подобно пропитанной бензином ветоши. Уцелевшие матросы в панике посыпались за борт, кто был на реях, те прыгали с высоты. Кроме одного: он что есть сил полез по верёвочной лестнице на самый верх, в гнездо вперёдсмотрящего. Пока пламя не поймало его в ловушку. Он дрожал, вцепившись в мачту, огонь перекинулся с парусов на гнездо. Оглушительный крик страха и боли раздался над рекой. И никто не в силах был помочь тому бедолаге. Не желая мириться со смертью, он встал на край гнезда и прыгнул с высоты. Опалённые волосы и горящая форма оставляли в полёте полоску сизого дыма. Не повезло ему, он оттолкнулся очень слабо. Матрос зацепился за снасти рангоута и закрутился в полёте, ударился головой о дверцу пушечной амбразуры и плашмя упал в воду.
Вторая ракета полетела во Дворец и ударила по балкончику, где обычно стоял Верховный Правитель в дни торжественных речных церемоний. В залах начался пожар от фугасного заряда. Три оставшихся катера были подорваны меткими выстрелами гранатомётчиков.
Послышалось нарастающее стрекотание большого пропеллера, Костя повернулся на шум, не отводя глаз от окуляров. – Твою мать! А это ещё кто?
Большой транспортный вертолёт летел с юга в сторону Крепости. С открытых бортов пулемётчики теснили Гвардейские патрули, ракетные установки выпускали снаряды по смотровым башням и бастионам, разметая их в пыль и бетонную крошку.
Катера ударили по бастиону, пробив толстую каменную стену и пристали у берега острова. Шестеро бойцов с автоматами спрыгнули с катеров и ворвались в пролом, расстреливая малочисленную тюремную охрану. Наконец, сирены затихли и прекратилось стрекотание оружия в Крепости. Оставшиеся шесть человек сошли с катеров и побежали к пролому в стене. Вертолёт завис над Крепостью и медленно снизился, экипаж выбросил широкие верёвочные лестницы. Колонна броневиков Гвардии подъезжала к острову по набережной Арсенального Острова.
Стас нервничал и торопил друзей: – Надо уходить! Быстро! – он побежал к строительным лесам.
Даша остановила его. – Подожди. Пойдём другой стороной. Через двор, – она показала связку ключей.
Стас удивился, показывая на ключи. – Ты всё на свете можешь достать?
– Когда охрана на вахте отвлекается, да.
– Смотрите, они взлетают, – Костя старался лежать неподвижно, наблюдая за происходящим.
Вертолёт медленно набирал высоту, разметая бетонную пыль разрушенных стен Крепости. По верёвочной лестнице на борт карабкались четверо заключённых и восемь Гвардейцев. Они поднялись и скрылись внутри вертолёта. Ещё по два автоматчика на каждую лестницу пристегнулись стропами и висели, держась за верёвки. Машина развернулась в сторону ребят и набирала скорость, двигаясь на восток.