Запад-36

У ворот был выстроен стационарный пост в виде кирпичной башенки, вооружённой крепостной пушкой и нарядом в лице пары пушкарей и отделения стрельцов с ружьями. При моём появлении весь личный состав по-уставному вытянулся и «взял под козырёк».

Зайдя в зал совещаний, где под председательствованием Авдия собрались все значимые представители смоленской строительной отрасли, я расслышал последние слова произнесённые молодым чиновником.

— … Беницкий уезд до зимы поставит семь тысяч свай, Кричевский…, — тут докладчик при моём появлении замолк, а все присутствующие на совещании повскакивали со своих мест, согнувшись в поклонах.

— Что — то я не слышал, чтобы в Беницком районе у нас было цементное производство!? — во всеуслышание, с заметной долей удивления заявил я, усаживаясь на место председательствующего Авдия, сместив зодчего по правую от себя руку. — Или я что — то не понял, о каких именно сваях ты тут толкуешь? — обратился я к недавнему докладчику, застывшему при моих словах, словно соляной столб.

Докладчик вперился глазами в бумагу, словно проверяя самого себя, а потом твёрдо произнёс.

— Так, Владимир Изяславич, вестимо для чего эти сваи нам потребны — для начала крепостного строительства окольного города. Мы все действуем по твоему указу и согласно распоряжением господина советника.

В подтверждении своих слов смутно знакомый мне чиновник строительного отдела перекрестился на образа.

Я перевёл взгляд на Авдия, с носом зарывшегося в чертежи башен и стен каменного города. Расслышав в последних произнесённых словах толстый намёк на тонкие обстоятельства, зодчий оторвался от своих бумаг и с недоумением уставился на меня.

— Не пойму, об чём речь у нас зашла, государь?! — архитектор развёл руками. — Сваи потребны будут для укрепления земли… эээ… фундамента, как ты любишь изъясняться. Иначе тяжеленые кирпичные башни по — весне просто завалятся наземь!

— Не дурак, понимаю! Но на кой чёрт тебе сдались деревянные сваи?

— И как же землю прикажешь укреплять? Что в ров закладывать? — Авдий сразу растерялся.

— А такое название как Добромино и цементный мергель тебе ни о чём не говорят? — тихонечко спросил я, при этом саркастически улыбаясь.

— А при чём тут цемент? Для связки кирпичей и отливки отдельных форм он хорошо подойдёт. Я спрашиваю о другом, чем забивать…, — тут Авдий осёкся, а его брови ожили и быстро взмыли ввысь. Он медленно проговорил вдруг охрипшим голосом, заодно стукнув себя всей пятернёй по лбу. — Цементные сваи…

Все присутствующие тут же уставились на меня как на небожителя, с немым почитанием во взгляде. Я ещё более усилил этот эффект, описав технологию армирования цемента.

Эти вопросы в разговорах с Авдием мы отдельно не поднимали и никак не обговаривали. Хотелось проверить догадается ли хоть кто — нибудь в Строительном отделе использовать вместо дерева новый строительный материал — цемент. Теперь мне ответ на этот вопрос кристально ясен. Недопёр никто!

Через несколько минут восторженных охов и ахов совещание снова свернуло в деловое русло. Авдий хотел было под свои нужды забрать всё наличное кирпичное производство, но тут уж я ему дал укорот.

— Снабжать крепостную стену кирпичом и камнем будут лишь смоленские кирпичные заводы — как действующие, так и заложенные в проекты, как государственные, так и частные. С Гнёздова и других городов можно будет требовать лишь излишки и не более того!

Привлекать дополнительно к обеспечению столичного крепостного строительства Гнёздовские стройпроизводства я не собирался, так как не стеной единой живы! Гнёздовский строительный комбинат будет главным образом нацелен на то, чтобы по — прежнему продолжать снабжать кирпичом многочисленные промпроизводства — действующие и только зарождающиеся, а также планируемые мной к строительству замки на Литовской земле.

Да и само Гнёздово, по совести говоря, с его многочисленными сверхсекретными химпроизводствами, нуждается в оборонительных сооружениях, выполненных из кирпича.

Столь масштабные и ресурсозатратные проекты стали возможны лишь благодаря введению в денежный оборот бумажных денег. Хоть «печатный станок» и работал круглосуточно, вбрасывая в денежный оборот тысячи рублей, инфляции пока не наблюдалось. Даже наоборот, специально созданная при СКБ аналитическо — статистическая служба, пристально отслеживающая цены, докладывала о росте покупательной способности бумажных денег. Системно, на протяжении столетий недокапиталлизированный рынок «с аппетитом поглощал» всю вбрасываемую в его нутро наличность. Тем более что значительная часть бумажных денег зачастую безвозвратно изымалась «нерезидентами» — купцами других русских княжеств, и иностранными торговыми «гостями». Два фактора этому явлению способствовали. Во — первых, за бумажные деньги на территории Смоленской Руси можно было купить и продать любой товар, в том числе и пользующиеся бешеным спросом фирменные эксклюзивы производства государственной и частно — государственной промышленности. Во — вторых, и русские и иностранные купцы уже успели по достоинству оценить удобство работы с разрастающейся, охватившей уже всё княжество сетью филиалов «РостДома». Эти отделения, или же аффилированные с ними местные банковские структуры, свободно принимали смоленские бумажные дензнаки. Купцы, ведущие торговлю со Смоленском уже не представляли себе жизнь без расчётных транзакций «РостДома», полностью обезопасившие торговлю, снижающие до минимума криминальные риски, и в разы упрощающие торговый оборот.

Растущая удовлетворённость внутреннего рынка наличностью, искоренение неэффективного натурального товарообмена, само по себе, при прочих разных факторах, всерьёз подстёгивало экономический рост. Хронический дефицит свободного капитала, особенно когда он имеет иностранное происхождение, завозится из — за границы, вкупе с преимущественно сырьевым экспортом и при импорте готовых изделий всю свою историю обрекал Россию на периферийное, полуколониальное развитие. Сейчас же, в Смоленской Руси складывалась прямо противоположенная, зеркальная ситуация. Иностранцы вынуждено завозят серебро и золото, вывозят всё меньше сырья, а всё больше готовых, не требующих дополнительной обработки товаров, в том числе и высокотехнологичных, уникальных в своём роде. Конечно, они были бы не против бартерных операций, обменивая свой ширпотреб на мои промышленные товары, но подобная практика мною безжалостно пресекалась.

Как я надеюсь, если означенные выше тенденции развития сохранятся, если Русь сможет объединиться, выдержав при этом натиск с Запада, и, что особенно важно, с Востока, то она будет просто обречена, превратиться в мирового столпа, в богатейшую и сильнейшую державу мира, что, собственно говоря, и является моей долгосрочной целью.

Стройка же развернулось, дай Боже! Хотя, по правде говоря, при мне строительные работы в городе, в Заднепровье так точно, велись чуть ли не круглосуточно, даже зимой умудрялись строить и копать! Но если раньше от меня «страдал» в основном Ильинский конец, то сейчас «Большая стройка» пришла в окольный город, словно набирающий силу ураган, усилившись в пути «Градостроительным законом» и законом «О противопожарной безопасности».

Стоило лишь погоде прийти в свою весеннюю норму, как на линии будущих стен и крепостных башен стали наблюдаться нагромождения камней, кирпича и гор песка. Тяжело гружённые конные подводы одна за другой отъезжали от причалов, ежеминутно подвозя свежеотлитые Доброминские цементные сваи к местам будущих крепостных рвов. Наблюдалось движение и в обратном направлении. Вот и сейчас, прямо на моих глазах из широко распахнутых ворот «СМЗ» выехали и направились к причалу телеги, гружённые железными прутами предназначенных для железобетонных изделий. Уже сегодня их груз быстро поднимут вверх по Днепру и доставят в разворачивающейся центр цементного производства в Добромино. А одна из повозок со связным железом для башен направилась непосредственно к месту стройки.

Здесь же, в ямах по-соседству, строители гасили известь, от которых валил густой, едкий пар. А мечущиеся по стройке толпы рабочих мужиков, следуя грозным окрикам начальства, крепко матюгались и переругивались меж собой, видать, они ещё не успели толком приноровиться к новой для них работе.