Укротитель амазонок

Хотелось тренировать еще, только солнце вскоре зашло, и мир окутала серая пленка. К тому же руки забились, нужен был срочный отдых. Тело оказалось не готовым к таким тренировкам. То, что я сделал, и так было большим достижением.

Девушки это ценили. Вместо животной похоти в их глазах появились искорки уважения. Стражницы смотрели на меня, как на равного, а не как на гаремную шлюху. Нет слов, чтобы все объяснить, но это было круче, чем секс. Я испытал духовный оргазм, и пожал руки красоткам, поблагодарив их за наставления.

— Это все ерунда, — напоследок сказала мне Гала. — Надо корпусом лучше работать. Уклоняться, например, чтоб голову не срубили.

— С таким-то ростом, конечно. А что делать тем, кто не карлик? — с досадой сказала Мара.

— Замолкни уже, жердь ходячая.

— Да пошла ты на сиськи, вообще…

— Девочки, не ссоритесь, все круто! — оборвал я наставниц. — Неважно у кого какой рост. Главное, чтоб вы меня еще поучили.

— Не знаю, что сказать, Талион. У нас с этим, правда, хренова, — ответила Мара.

Гала лишь улыбнулась, но сказать ничего не успела. Девушки изменились в лице, вытянувшись по струнке, как на параде. Стало ясно, что что-то не так.

— Эй, вы чего? — спросил я, но заметил парня, идущего от дощатых сараев.

Похоже, это был их начальник! Точнее даже начальница… Ведь худой мужик с короткой стрижкой, ростом примерно с Галу, имел женскую грудь. Размер первый, не больше. Но все же, это была офицерша, а не парень, как мне казалось.

У командирши была такая же роба, сквозь которую торчали прыщи сосков. На плечах красовались красные полосы в знак высокого статуса, а на лице была маска мегеры.

Мне стало не по себе. Будто злая училка хотела проверить домашку, а я ее тупо не выполнил. К счастью, я был не школьником и даже не сопляком Талионом. Внутри проснулся тот самый Сергеич, который быстро прогнал волнение, заставив тут же расслабиться.

«Лет сорок не больше, совсем писька еще. Пусть только попробует вякнуть», — подумал, слегка улыбнувшись, чем вызвал недоумение дамочек.

— Ррр-няйсь! Смиррр-ннна! — прорычала костлявая баба, как только подошла к нам.

Стражницы выполнили команды, и командирша тут же продолжила.

— Вольно, бойчихи! Как обстановка? — щурясь, сказала она.

— Без замечаний и происшествий, — хором ответили дамочки.

— Что значит, без замечаний? — офицерша указала на меня. — А этот кавалер как же? Вместо занятий по службе вы с мальчиками тут отдыхаете?

— Никак нет, — ответили девушки. Видя их смятение, командирша продолжила взбучку.

— Что, никак нет, овцы страшные? Вы воительницы или хлюпалки папкины? Не успела отвернуться, уже мужика допустили! Знаете, что за это бывает?! Между ног зачесалось? Два пальца, и в путь! Надо думать о несении службы, а не о членах и пряниках!

— Виноваты, — хмуро протянули девчонки.

Мне стало жалко красоток, и я решил заступиться. Хотя это было самоубийством. Ведь мегера могла урыть кого хочешь. Правда, я тоже не олух! Бывшей даже спуска не дал, а она пострашнее была; дачу коза отсудила.

— Виноватых бьют, разгильдяйки! Два дежурства за тупость, вне очереди!

Офицерша могла сказать еще что-то, но тут я ее оборвал.

— Меня никто не пускал, — сказал как можно суровее.

— Чего?! — воскликнула дамочка. — Ты еще разговаривать будешь, мальчонка?!

— А чего молчать, как придурок? Меня никто сюда не тащил. Гулял в саду и зашел. Хотел научиться сражаться, военные пару уроков мне дали. Престиж армии давно поднять надо. Обучили б мужчин фехтованию, и вас бы сразу зауважали.

— Талион, прекрати, — шикнула Гала.

Офицерка изменилась в лице, подошла ко мне вплотную и посмотрела в глаза.

— Что за бред ты несешь, кавалерчик! Твое место в гареме на койке! А здесь бабы одни занимаются. На руки свои посмотри… Они даже меч не поднимут.

— Хех, может быть. Рукам подрасти еще надо. Но их подкачать, правда, можно… в отличие от твоих сисек.

— Что ты сказал? — процедила по слогам командирша, наливаясь краской, как рак.

Послышались печальные вздохи. Девушки думали, что меня просто убьют, но не тут-то было.

— Что глядишь? Мужика давно не было? Ну, зайди к нам в общагу, там тебя малость расслабят, — улыбнувшись, произнес я.

— Ты грязный тупой проститут! Вали на манду, пока цел! — офицерша тыкнула в меня пальцем, чуть не выколов глаз.

— Я хотя бы не нацепи как животное. Не хожу в грязной робе и не лаю на всех, как собака. Кто из нас проститут после этого?

Командирша взглянула на подчиненных, а те лишь пожали плечами. Женщина хотела что-то сказать, но изо рта вырывалось только шипение. Ей хотелось меня уничтожить, только бить мужчин здесь нельзя. Можно давить лишь морально, а это сейчас не сработало.

Тогда дамочка громко фыркнула и схватила меня за волосы, пытаясь вырвать клок белых локонов. Стало ужасно больно. В голову будто вкололи иголки. Скальп загорелся огнем, на глазах выступили слезы. Теперь я понял, что выражение «таскать за лохмы» не такое уж безобидное.

Офицерша давила вниз, чтоб поставить меня на колени. У нее бы это легко получилось, если б не моя смекалка, прихваченная из прошлой жизни. Несмотря на страшную боль, я резко вытянул руку и схватил даму за шевелюру. Волос у командирши было не много, но под машинку она явно не стриглась, что сыграло тут злую шутку.

Цепкие пальцы ухватились за жёсткие волосы и потянули их на себя. Не ожидая такой реакции, женщина громко взвизгнула, забыв, что она сильный пол. Только это была лишь минутная слабость.

Дамочка надавила сильнее, а писк сменился на рык. Казалось, что она вырвет мне волосы, причем вместе с кожей. В глазах потемнело от боли, но сдаваться я не спешил. Насколько хватало сил, напряг руку и стал со стоном трепать злую тетку.

— Шалав проклятый, — выдохнула она, и отвесила мне пощечину.

Офицерша, видно, не знала, что моим фирменным блюдом является лещ. Вспоминая опыт недавних сражений, я хорошо размахнулся и отвесил ей смачную оплеуху.

Жаль, что тут стоял не тиктокер, не Эдуардо и даже не Даймон. Злобная баба лишь фыркнула, продолжая держать мои волосы.

«Вот это я понимаю, попал! Сейчас одним Сергеичем на Земле станет меньше, если это, конечно, Земля», — с досадой подумал я, понимая, что все уже кончено.

Но баба вдруг убрала свою руку, отказавшись от прежних планов. Я сделал то же самое, не желая продолжать этот бой… точней, скорее борьбу, но не важно.

Как только мы расцепились, рука сама поднялась к голове и стала массировать кожу, которая жутко горела. Офицерша сделала так же, злобно морщась от боли. Какое-то время мы пялились друг на друга, не зная, как поступить.

Я бросил взгляд в сторону, где стояли каменные истуканы, бывшие ранее девушками. От увиденного стражницы офигели. Их глаза чуть не вылезли из орбит, а челюсти тупо отвисли.

— Да… крепкий ты малый, — помолчав, промолвила офицерша.

На ее лице появилась улыбка. И, несмотря на невзрачную внешность, женщина стала красивой. Ей жутко не шло быть майором Пэйном из фильма. Жаль, что она это не понимала.

— Спасибо, ты тоже крутая, — усмехнувшись, выпалил я.

— Значит, хочешь тренироваться, как бабы? — серьезно спросила военная.

— Не мешало бы, — коротко заявил я.

— А шуры-муры тут не устроишь? Вам пацанам волю дай, любое место петушатником сделаете.

Она имела в виду курятник, где все ведут себя глупо. Но у меня в сознании всплыл образ гей-клуба, отчего я чуть не заржал.

— Кукарекать не по моей части. Хочу уметь драться, чтоб не быть слабаком.

— Хммм, ну зачем? — с искренним недоумением спросила военная.