Тайный груз

Еще через тридцать секунд Гера уже сидел в слегка продавленном кресле ближайшей комнаты с граненым стаканом в руке, до краев наполненным целительной жидкостью янтарного цвета из его же собственных запасов. Щедрая рука неизвестного сострадальца продолжала бесперебойно наполнять аналогичную тару всем, возникающим на пороге с частотой одной глотки в одну секунду, пока небольшое помещение не оказалось забитым «под завязку». Выпили вразнобой, не чокаясь, и тут же повторили. Потом вспомнили о закуске, и уже к четвертому тосту небольшой письменный стол ломился от обилия свертков, пакетов, баночек, кульков и просто так набросанной гастрономии.

Знакомиться начали в перерыве между пятой и шестой дозами. К этому времени количество присутствующих чудесным образом стабилизировалось, перестала постоянно хлопать входная дверь, а главный гость и благодетель уже не привлекал всеобщего постоянного внимания. Появилась возможность даже прогуляться по крохотному коридорчику в микроскопический туалет и на миниатюрную кухоньку. Сумбурная общая беседа разбилась на несколько содержательных диалогов.

Поучаствовав – абсолютно бесплодно с точки зрения самого Талеева – в некоторых из них, журналист оказался в обществе крупного бородатого шахтера с неимоверно трудно произносимым именем Арнольд и неподдающимся визуальному определению возрастом.

– …да брось ты ее на фиг! Она ж тебя съест. Все соки высосет. То сделай, это подай, туда сходи… Я свою так… швырнул, то есть бросил, что пришлось от греха сюда сбежать. Зато свободный человек! Для мужика свобода – это всё. Даже за решеткой свобода, но только не с бабой вдвоем!

– Так то жена, – резонно вставил Гера, – а у меня начальница! Как её бросишь?

– А куда ты смотрел, когда позволил бабе твоей начальницей стать?! – загрохотал бородач.

– Да умная она очень, образованная, четыре языка знает…

– У всех баб язык один – змеиный! А ума нет совсем, одни эти… как их… э-мо-ци-и. А ты знаешь, что такое эмоции? Это то, что ее левая нога захочет. Или где зачешется.

Талеев перестал прислушиваться к разговору, посчитав обсуждаемую тему хоть и чрезвычайно занимательной, но весьма далекой от интересующего его круга вопросов. Он даже осмотрелся, выбирая нового кандидата на роль откровенного собеседника, когда краем уха уловил в словах Арнольда знакомые словосочетания:

– …форменные инопланетяне!

Поняв, что он пропустил какой-то поворотный момент на пути скачкообразного движения мыслей бородача, Гера заинтересованно переспросил:

– Какие такие инопланетяне?

– Во! – радостно завопил Арнольд, – Я ему то же самое сказал, мол, Васян, пить надо качественный продукт. Такой вот, – он потряс пустым стаканом, потом задумался, – не-а, на такой денег не хватит. Но все равно от стеклоочистителей и тормозных жидкостей та-а-кие глюки приходят. Мама дорогая, им «белочка» и в подметки не годится! Ладно бы чертенята зеленые или просто…

Та-а-к, с этой родной и близкой темы бородача надо было срочно поворачивать обратно. Гера громко хлопнул ладонью по столу и в Арнольдовом ритме завопил:

– Ну и куда они делись, инопланетяне, а?!

Шахтер молча и серьезно посмотрел на собеседника, потом пожал широкими плечами и удивленно изрек:

– А черт их знает.

– Так тебе про них Васян рассказывал?

– Ну. Он вообще-то мало с кем разговаривал, а меня к нему на несколько дней в комнату поселили. В общаге ремонт затеяли, так всех и поуплотняли. Васян тогда один жил, его сосед на материк уехал, койка пустовала. Ну, я, как положено, к новоселью подготовился, пару литров приобрел, а его все нет и нет. Когда появился, уже ночь была, да и я целую литруху, не торопясь, один уговорил. Помню, он весь окоченевший был. Нам бы точно оставшегося пузыря не хватило… для полного взаимопонимания и Васяниного обогрева. Хорошо, у него заначка отыскалась. Так ведь опять же этот стеклоочиститель! Но уж когда выхода нет, можно и его принять. Только немного! – Талеев не перебивал говоруна, он почувствовал, что, наконец, зацепился за нужный кончик. Пусть себе неспешно разматывается! – По паре стаканов и закусить! А Васян как «стекляшку» выпил, так начал мне про этих инопланетян трындеть.

Такой длинный монолог окончательно иссушил нутро бородача, и он стал озираться в поисках бутылки. Журналист немедленно вставил в его растопыренную пятерню чуть початую бутылку виски. Жажда оказалась так сильна, что шахтер тут же присосался прямо к горлышку и, лишь когда емкость опустела больше чем наполовину, блаженно икнув, вылил остатки в свой стакан.

– Васян всегда был себе на уме. И хоть давно уже тут работал, ни с кем близко не сходился. Пока новичок не объявился. Это, наверно, с полгода назад. Что они друг в друге нашли? А новенький тот еще жук оказался! Быстренько огляделся, разобрался, где работенка не особо пыльная, потом в отдел кадров кучу каких-то дипломов и справок представил – и, пожалуйста тебе, не кайлом в забое махать, а сразу на должность бригадира-учетчика! А ведь в горном деле ни уха ни рыла!

– А где ж он теперь, такой шустрый? – поинтересовался Талеев незаинтересованным тоном. – Небось уже замдиректора стал, а?

– Так, может, и стал бы, да я ж говорю тебе: уехал по каким-то своим делам на материк и сгинул.

– Как это «сгинул»?

– Как многие! Трудно с Севером по-настоящему подружиться. Вот и не возвращаются из отпусков. Пришлют потом бумажку по почте: «Прошу уволить… рассчитать… деньги перевести…»

– И этот так же, да? Как его… ну…

– Симочка.

– Какая «Симочка»?

– Кликуха у него такая была. Очень он на неё обижался. А чего такого, если у тебя фамилия Симаков?

Ну наконец-то! На благодатную почву пролились декалитры импортного виски, раз появились-таки долгожданные всходы. Теперь тема инопланетян приобретала вполне конкретный смысл. Копать надо дальше в этом верном направлении!

– И Васян о нем ничего не знает? Разве такое может быть? Корешились все-таки.

– Да никто с ним особо не корешился. Жили они с Васяном в одной комнате, вот и притерлись друг к другу. Симочке вообще никто не нужен был, он на островах человек случайный. Здесь ведь большинство из-за денег роет. Ну, и такие есть, кого на материке «припекло». Так вот, Симочка из них. У меня глаз наметанный!

Журналист плеснул себе в стакан несколько капель и не обошел вниманием тару собеседника.

– А Васян без него вовсе смурной стал, бывало за весь вечер слова не скажет. Хотя он редко по вечерам в общаге оставался, всё его на природу тянуло. Ха! Это с нашей-то погодой! Меня даже как-то раз вытащил.

– Что, на пришельцев поглазеть?

– А вот ты, москвич, не смейся! Он знаешь как интересно рассказывал?!

– Ну-ну, видал я таких «рассказчиков»! Даже фильм о них в Сибири снимал. Будто их на летающую тарелку силой или обманом завлекали, а потом всякие эксперименты проводили или даже куда-то с собой возили, на ихнюю Альфу-Центавру. Уж так интересно рассказывали!

– Я за Сибирь ничего не знаю, и Васян совсем о другом говорил. Будто этим пришельцам на людей ровным счетом наплевать, если мы не станем в их дела вмешиваться и на глаза им попадаться. Только больно уж странные у них тут дела. – Бородач даже оглянулся через плечо, чтобы убедиться, что их разговор никого в комнате не заинтересовал. Потом продолжил, изо всех сил приглушая голос: – Они у нас снег воруют!

– Чего-о-о-о?!

Шахтер и вовсе зашипел:

– Тише ты! Снег, говорю, тут добывают. И к себе… увозят. Тайком! Даже не снег, а целые куски льда. Васян говорил, что, видно, у них на планете все повысыхало, как в пустыне, вот они к нам и повадились.

Час от часу не легче!

– Да вы на пару с Васяном «тормозухи» насосались или, как ее, «стекляшки»! – Шахтер отрицательно замотал головой. – Точно, точно! Вот ведь мы с тобой сейчас хорошо уже на грудь приняли, – шахтер кивнул согласительно, – и никаких пришельцев! Потому что приличную вещь употребляем.

Бородач озадаченно уставился на Талеева. Потом в его глазах мелькнуло какое-то подобие рациональной мысли: