Страница 191 из 207
— А мне теперь что делать? — сидя на продавленном диване, толстяк-директор пригорюнился. — Крупные хищения из бюджета Академии, служебные проверки! Меня же могут уволить, хотя я даже ничего не делал!
— Заткнись, жирдяй, — не обращая внимания на его причитания, Недоучко вытащил из ящика стола коньяк. — Думаешь, мне легко? Еще спасибо скажи, что я Комиссию на Стрельцову натравил. После того, как Прилипала выпустил на ней весь пар, со мной он разбирался уже спокойно и сдержанно. Даже обещал все забыть, если деньги вернутся в бюджет. И ты этим займешься.
— Но я не брал ни копейки!
— Да мне все равно, — коньяк заструился по жилам, и Недоучко расслабился, чувствуя, как его охватывает вселенское спокойствие. — Если хочешь, можешь как-то выкручиваться, или сразу написать заявление по собственному, пока не поздно. Меня это уже не касается. Я сваливаю.
— Вы? — Светозар Евлампиевич удивленно икнул. — Куда?
— Да куда-нибудь. Думаешь, я тут добровольно буду торчать, когда уже завтра на Академию Ад обрушится? Спрячусь где-нибудь, и пересижу, пока все не решится. А потом вернусь, и как-нибудь оправдаюсь. Глядишь, еще и все простят, если откат дать… Связи есть, заначки есть, главное, живым остаться.
Окончательно утвердившись в этом решении, он вытащил из другого ящика "дипломат", сделанный из дорогой кожи, проверил наличие в нем всех необходимых документов, и встал.
— Я вас не пущу! — тоже поднявшись, Светозар Евлампиевич загородил своей тушей весь проход. — Вы — куратор Академии, и не можете бросить ее в самый опасный момент!
— Отойди, урод, — Недоучко сделал попытку обойти его слева. — А то сейчас так заколдую, что неделю глаза открыть не сможешь.
— Сначала верните деньги, которые вы украли!
— Ага, разбежался. Я предлагал тебе долю, ты не захотел. Нечего теперь жаловаться.
В дверь постучали.
— Господин директор… — начал было Рахни, появляясь на пороге.
Светозар Евлампиевич обернулся, и туша сдвинулась в сторону. Воспользовавшись моментом, Недоучко рванулся в образовавшийся проход, намереваясь проскользнуть между паучьими ногами секретаря. Но для этого сначала надо было швырнуть туда "дипломат", что он и вполне удачно сделал.
— Благодарю, господин магистр, — стоящая в приемной Катя остановила его полет движением ноги. — Очень много интересного мы сейчас услышали, да, парни?
— Ага, — кивнул Ваня, заслонивший собой выход из приемной.
— Вообще нежданчик, — добавил Валера, устроившийся в кресле секретаря.
Глаза Недоучко забегали на месте.
— Кажется, господин магистр куда-то торопился, — любезно напомнил Рахни. — Не будем вас задерживать.
— Но, когда вы вернетесь, вам придется объяснять не только то, где вы были, — Ледяная Королева открыла "дипломат". — В этот раз вам точно не отвертеться, свидетелей более, чем достаточно. Рахни уже давно знал, куда пропадают деньги, и молчал, но после того, что вы устроили на собрании, мы все вместе решили, что больше молчать нельзя.
— Гончарова! — прорычал Недоучко. — С дороги! Я не хочу умирать из-за того, что вы где-то там, в задрипанной заднице другого мира стырили запретную игрушку! Я жить хочу!
— А я не хотела, чтобы вы прикрывали свои грязные дела при помощи Алисы. Но вы же сделали по-своему, — пожалуй, впервые за все время в голосе Кати слышалась неприкрытая ярость. — Думаете, после всего, в чем вы признались, я вас отсюда выпущу?
Поняв, что просчитался, Недоучко оглянулся. Светозар Евлампиевич по-прежнему стоял в пол-оборота к двери, с трудом пытаясь понять, что происходит. Моментально приняв решение, магистр скользнул ему за спину, переплел пальцы, и горло директора обвила невидимая удавка. Жирная туша захрипела.
— С дороги, Гончарова! Честное слово, мне уже терять нечего!
— Вы потеряли только одно — свой рассудок, — глаза Ледяной Королевы сверкнули, и она тоже переплела пальцы.
На ладонях Недоучко появился снежный иней, он изумленно выругался, разорвал заклятие, и отскочил назад, потирая замерзшие руки. В тот же миг Рахни выпустил свою паутину. Липкая нить обвила ноги магистра, рывком свалила его на пол, и потащила из кабинета.
Светозар Евлампиевич рухнул обратно на диван.
Дождавшись, пока Недоучко окажется в приемной, Валера деловито поднял его на ноги, и, примерившись, пнул под зад. Магистр отлетел, как футбольный мяч, получил ответный пас от Вани, и повалился на стену. Вскочил, поднял руки… и так и остался стоять, заключенный в прозрачный ледяной кокон.
— Отнесем его в Хранилище, — Катя полюбовалась на свою работу. — Побудет там, пока все не закончится, а дальше уже пусть с ним разбираются.
— Это тебе за Лонтарию, урод, — Ваня плюнул в сторону магистра. — За Михо, и все остальное.
— И за Марка, — Валера тоже плюнул.
— И за Академию, — Рахни тоже не остался в стороне.
На лице Недоучко так и застыло испуганное выражение попавшего в западню кролика. Удовлетворившись результатом, студенты и секретарь вошли в кабинет. Светозар Евлампиевич на своем диванчике тихо пускал газы, переживая случившееся.
— Теперь ваша очередь, — Катя плеснула в стакан коньяк, и подала ему. — Завтра будет бой, и нам нужен сильный, харизматичный руководитель.
Толстяк выпил порцию залпом, и уставился на студентку непонимающим взглядом.
— Да нет, тут дело тухлое, — сказал Рахни. — Уж поверьте, я знаю. Раньше наш директор был выдающимся боевым магом, даже носил гордый псевдоним "Король смерти", но после того, как боевое заклятие ранило его в голову, он уже ни на что не годен.
— Значит, он тупой и жирный не потому, что его в детстве вниз головой уронили? — удивился Валера.
— Конечно же, нет. Ты что, его снаряжение не видел? — Рахни кивнул на стоящие в углу доспехи. — Тупеть и набирать вес он начал как раз после того, как его ранили. Знаете, когда он только стал директором, первые два или три года он еще был более-менее. Но потом все, поплыл окончательно. А что вы хотели, "ледяной глыбой" прямо в висок, еще хорошо, что жив остался.
— Да уж, с таким лидером особо не повоюешь, — признал Ваня.
— Не надо тут! — покачиваясь, директор поднялся. — Я еще многое могу! Я еще им всем покажу! Где враги? Кого надо бить? Подать мне доспехи!
Он сделал шаг… потом громко пукнул, и упал обратно.
— А можно мне еще коньяку?
59
Поздним вечером, мягко высвободившись из объятий Алисы, Дима встал с кровати и подошел к окну. Общага гуляла, и спать не собиралась: гремела музыка, звенели стаканы, звучал дружный смех. Завтра был слишком важный день, чтобы терять оставшееся время на сон. Посмотрев на спящую Безумную, Дима вышел в общую комнату, решив глотнуть воды.
Он удивился, застав там Луизу и самый настоящий бардак. Кухонный стол был развернут поперек двери, размороженный холодильник и микроволновка стояли рядом. На всем этом и вокруг него громоздились какие-то непонятные конструкции, провода, трубки, мигающие лампочки.
— Привет, — грызя карандаш, артефакторша рассматривала свое оборудование, сверяясь с расчетами. — А ты чего не спишь, Алиса не дает?
— Вы уже достали своими намеками, — староста прошлепал к раковине, на ходу глянув вываленные прямо туда продукты. — Ты бы отдохнула, что ли.
— Я уже почти закончила, — Луиза потерла серое от усталости лицо. — Осталось только запустить процесс.
— И что это за очередная фигня, что для нее понадобилось всю кухню разбирать?
— Это артефакт, который способен регенерировать человека при помощи его ДНК. А смысл в том, что я хочу оживить Ванду.
Захваченный врасплох этими словами посреди глотка воды из стакана, Дима чуть не захлебнулся. Он выплюнул воду, и закашлялся.
— Ты что, башкой долбанулась?!
— Все так сначала говорят, — флегматично ответила Луиза. — Вот увидишь, вы еще потом благодарить меня будете.
— Да ты…
— Ага, гений, — артефакторша присела на стул. — Я много думала, слушала Элис, и поняла, что нам нужное какое-нибудь мощное оружие, если хотим пережить завтрашний день. Сначала я хотела доделать "Боевой Скелет" — ну, тот, что вы подарили мне на день рождения. Но потом поняла, что не успею, так как у меня нет всех нужных материалов и денег на них, а потом придумала кое-что получше.