Начало

— Солнце мое, — обратился я, к ней, на мое выражение она презрительно фыркнула, — так подруга, перестань ломать комедию, в случившемся вчера вся вина лежит на тебе, если хочешь, мне что ни будь сказать, говори, если сказать нечего, то будь добра, натяни свою фальшивую улыбку, и покорми меня пожалуйста.

— Покормить? — склонилась ко мне и буквально прошипела свои слова мне в ухо, — отец, вчера выволочку мне сделал, а еще, теперь мы потеряем деньги за пять дней бесплатного твоего проживания.

— Сама виновата, скажи спасибо, что я не злопамятный, и не опозорил вас, перед другими постояльцами. Скольких ты ночью, кроме меня обнесла?

— Я бы не делала этого, если бы не нужда. А теперь благодаря папеньке мы недоберем нужной суммы. Вот чего ты проснулся, спал бы себе спокойно, подумаешь, с утра недосчитался бы пары мелочей ну или купюр, не убыло бы.

— Это мои мелочи, и не так уж легко они достаются, заповедь гласит, не укради.

— Пф, — фыркнула Ласка, — очнись милый, здесь это не работает, тут выживают, а теперь мне или бежать отсюда или к этому уроду,

Дальше она не договорила и ушла. Минут через пятнадцать, принесла покушать и чай, но больше не проронила, ни слова. Жевал аккуратно, ожидая пакости в еде, но, слава богу, на этот раз обошлось. Когда я допивал свой чай, на пороге заведения появился Гризли. Обведя заведение взглядом, он, наконец, увидел меня, я махнул рукой приглашая присоединиться.

— Здорово, — присаживаясь, сказал он,

— Привет, чаю?

— Не откажусь,

Ласка подошла, и приветливо улыбаясь, поздоровалась с Гризли. Они перекинулись парой слов, после чего, девушка ушла, а когда вернулась, в руках несла кружку с чаем.

— Значит, так, — начал он, после первого глотка, — по первому списку, соберу все через пару дней, может и раньше получиться, сообщу, когда будет готово. На счет второго, за минусом нашей договоренности, могу тебе предложить пятьсот сорок.

— Договорились, только сорок, оставь сразу себе, — его глаза округлились и брови в удивлении полезли вверх, — да не удивляйся ты так, они пойдут на закупку по списку. Там ведь хватит, надеюсь?

— Более, чем, — сглотнув, сказал он,

— А теперь на сдачу поделись информацией,

— Что интересует? — уточнился он,

— Кто такой Хан, и что за люди интересовались мной?

— Вчера после того, как ты ушел, и ушли другие, ко мне заглянули трое, Рыжий, Крот и Крест,

— Ясно, — облегченно, вздохнул я,

— Так вот, обычно ко мне за данью другие приходят, а это вдруг они заявились, выспрашивали про тебя, установили камеру и ушли.

— Хорошо, понял, — перебил его, — Хан?

— Ам, Хан, это местный криминальный авторитет, у него больше сотни бойцов, ну как водится, рэкет и вымогательства. Он здесь всех нормальных людей обложил данью. Сам подумай, долг нужно отрабатывать, еще ему платить.

— Так давно бы обломали ему зубы, вас больше,

— Они работают в команде, а мы каждый сам за себя, по одному нам не выстоять, а объединиться не получается. Да и запугал он, многих. Вон Борода, долго отбивался, пока его жену под выброс не выкинули. Сейчас сломался, мужик, дочку боится потерять. Заведение у него хорошее, но сам понимаешь не тот объем, заработок не высокий. Корпорации на нас плевать, внутри поселения локальных битв не допускают, порядок соблюдают, а за воротами бои без правил на выживание.

— Ясно, что дело темное, — задумчиво покачал головой, — ладно спасибо за науку. Ты скажи с дочкой его что?

— А, — махнул рукой, — Хан на нее слюни пускает. Всех здесь попортил, а эта не дается, силой взять не может, пока отец платит, а сама она не подпускает его.

— С характером девка, — улыбнулся, я,

— Что есть, то есть, — подтвердил Гризли,

— И большая такса за крышу?

— На выручку он не смотрит, установил таксу пятнадцать в месяц, — сделав последний глоток и отставив кружку, сказал Гризли, — есть выручка, нет выручки. Никого не волнует, не отдашь платеж для корпорации, ты попадешь на рудники, не отдашь Хану, попадешь в немилость, сначала телесное наказание, потом ущерб имуществу, ну и крайние меры, похищают, вывозят и бросают под выброс. Там сам понимаешь, что ждет.

— Красиво устроился, этот авторитет, — сжав и разжав кулаки, вспомнил, как на земле отбивался в самом начале. Долго воевал с такими, не сдался, оставили в покое, вот тогда-то и ушла жена. Надоело ей, прятаться и трястись от каждого шороха. Я ее не виню, возможно, она тогда видела только такой способ.

Из воспоминаний меня вернул голос Гризли:

— Ты это, товар, как и когда, передашь?

— Могу хоть сейчас, — спокойно ответил ему. Гризли закашлялся,

— Ты что с собой все таскаешь? Не боишься?

— А ты попробуй, отними, — усмехнулся я

— Так ведь грохнут и заберут, в темном переулке и искать ни кто не станет,

— В инвентарь не влезут,

— Обалдеть, — удивился Гризли, — как? Как ты умудрился все это впихнуть туда, у тебя, что безразмерное хранилище?

— Все намного проще, дружище, — ответил улыбаясь, — если неукоснительно следовать правилам, то ни как, но через обходные лазейки все возможно. Так что? Сейчас? или завтра?

— Лучше завтра, сейчас темно уже, могу не дойти с таким добром. Сам понимаешь, много глаз и ушей.

— Ладно, завтра, так завтра.

— Ну, я пошел, до завтра, — и протянул мне руку,

— До завтра, — и протянул свою руку. Пожав руки, Гризли направился к выходу.

Когда ласка появилась в очередной раз в помещении, я обратился к ней:

— Хозяюшка? Окажи милость, еще чайку.

Девушка, забрала кружки и ушла. Спустя пять минут принесла мне чай. Не спеша, попивая чаек, погрузился в размышления, подумать было над чем. Эти трое, могут заручиться поддержкой своего главаря, и моя жизнь сильно усложнится. В принципе, меня так или иначе в покое не оставят, тут средь бела дня на оживленной улице, у меня есть фора. В помещении или в переулках, им ни что не мешает, да и пулю можно выпустить, так что не узнаешь, откуда прилетело. За стенами поселения, если я правильно понял, свободная охота. Заступаться за кого-то, когда своя жизнь висит на волоске, не резонно. Сколько раз обжигался, помогая другим. В итоге получалось только хуже, люди привыкали к помощи, а потом обливали ушатом грязи, если не мог им помочь.

Вынырнул из своих мыслей, только тогда когда не услышал привычного для таких заведений гомона, стояла тишина. Причиной наступившей тишины оказался не высокого роста, лысоватый мужик, хозяйским взглядом обводя помещение, за ним стояли трое крепких парней, для какой цели, и так понятно, для охраны. Мужик, от двери целенаправленно пошел в мою сторону.

— Не помешаю? — спросил он меня,

— Нет, — ответил ему,

Объект: человек

Имя: Хан

Уровень: 56

— На ловца и зверь бежит, — пронеслось у меня голове. Думал, гадал что делать, и на тебе пришли неприятности, тогда когда их не ждали.

— Я, вижу, что это ты Шутник? — полу утвердительно сказал Хан, — вот видишь, пришел на тебя посмотреть.

— Я что зверь, какой диковинный чтобы на меня глазели,

— Мне стало интересно увидеть того, кто дважды обставил моих парней, — спокойным и властным голосом говорил Хан,

— Посмотрел, и дальше что?

— Пока думаю, что с тобой делать? — и положил руки на стол, показывая свои наколки, — мои люди понесли урон, от твоих действий, а потому должен, это компенсировать.

— Слышишь Хан, ни тебе, ни кому-то еще, я ничего не должен. Я у тебя в долг брал? Не было такого? Если реально предъявить нечего, не сотрясай зря воздух.

— Ты знаешь кто, я?

— Допустим,

— Тогда ты знаешь, на что я способен?

— Не знаю, ты ведь своими руками, мало что делаешь, вон бугаями обвешался для острастки.

— Положение обязывает,

— И как помогает?

— Как видишь.

Вокруг была тишина, в зале остались только люди Хана и за стойкой стоял Борода, Ласки не было видно, и правильно.

— Не маловато с собой привел? Тех было трое.