Страница 55 из 56
«Проклятый дом, колдовской, — подумала она. — Нужно выползти отсюда… Найти людей… Чтобы не дали уснуть».
Она хотела встать, но тело перестало слушаться, и Мира свалилась с табурета. Хотела ползти, но не могла даже пошевелить рукой. Её охватил ужас смерти.
«Почему? За что? Я ничего не сделала… Кому я мешаю?!» — подумала она.
Рядом на полу визжали, шипели и рычали дерущиеся Магды. Неожиданно в воздухе мелькнуло лезвие ножа. Женщина, что была внизу, вздрогнула всем телом, потом выгнулась дугой (так что вторая скатилась с неё) и — вытянулась, глядя в поток остекленевшим взглядом.
Из её груди торчала рукоятка ножа.
Оставшаяся в живых Магда села, скосила глаза на изуродованное ожогом левое плечо, рывком выдернула из мёртвой нож. Не поднимаясь на ноги, подползла к Мире. А у той не было сил даже пошевелиться. Только смотреть на хищную, торжествующую улыбку убийцы.
— Ай-яй-й, какая трагедия произошла в доме колдуньи. Завтра весь город только об этом и будет говорить, — она облизнула пересохшие губы. — Тёмные времена настали. Мокрозяв выпускают из Башни, научив только убивать и грабить. И хвалёная обработка на них больше не действует.
Она ласково вложила Мире в руку окровавленный нож. Их взгляды встретились.
— Откуда же глупой мокрозяве было знать, что она попала к известной травнице Магде? — продолжала женщина. — А уж Магда, всем известно, умеет за себя постоять. В общем, шекспировская трагедия — все умерли!
Она расхохоталась и поднялась на ноги.
— Прощай, глупышка, — сказала она Мире. — Ты была забавной.
Будто через плотный туман Мира увидела, как её худая, сутулая фигура подошла к двери, задержалась на пороге и… всё накрыла тьма.
Эпилог
Мира брела по берегу бесконечной реки. Над водой нависло сизое от туч небо, справа тянулись чёрные, отшлифованные ветром скалы. Они, то отступали от воды, то наоборот врезались в воду нагромождением камней с налипшими на них водорослями. Чтобы продолжить путь, Мире приходилось обходить камни, забираясь по колено в ледяную воду. За время, что она здесь — а она здесь очень давно — на горизонте не появилось ни одной лодки. Только небо, шуршание волн о грязно-серый песок и одиночество.
Часто на пути ей встречались каменные истуканы. Они сидели на коленях и смотрели вдаль, будто ждали кого-то. Год за годом, век за веком. Какие-то из них представляли собой изрытые ветрами большие камни, у других угадывались плечи, голова и даже сложенные на коленях руки; однако, много было свежих, с чётко прорезанными чертами лица, волосами, одеждой. Сначала Мира дивилась тонкости работы скульптора и подолгу замирала возле каждого, вглядываясь в него и представляя, кто мог быть натурщиком. Вот немолодая женщина, на лице которой замерла печать далёкого воспоминания. А это молодой человек — совсем юный, лет семнадцати. В его каменных глазах скульптору удалось передать надежду и радость жизни. Казалось, он ждёт корабль, который отвезёт его в далёкие страны, где будет много красивых женщин и захватывающих приключений…
Неожиданно Мира увидела Магду. Колдунья сидела, как и остальные, лицом к Великой реке: руки на коленях, глаза устремлены на горизонт, во всем облике читались спокойствие и отстранённость от земной суеты. А вокруг разливалась тишина — бескрайняя, вечная.
Чувствуя, как стоит на пороге понимания, которое, всё изменит, Мира робко позвала:
— Магда!
Колдунья даже не пошевелилась. Мира медленно подошла ближе и остановилась, с трепетом глядя на женщину: подол платья и ноги колдуньи уже окаменели.
«Она мертва, — подумала Мира. — Они все мертвы. Кто старше, кто моложе. И я тоже… Или ещё нет? Я двигаюсь, я не камень».
Она отвернулась от Магды и пошла дальше по берегу. На пути ей по-прежнему попадались каменные истуканы, но теперь Мира около них не задерживалась.
Идти.
Вперёд.
Пока смерть не настигнет и не превратит в камень.
Когда впереди появился очередной истукан, Мира не обратила на него внимания. Только отметила, какой он толстый и сутулый. И ещё похож на огромную жабу.
Лишь продойдя ближе, поняла, что это и есть…
— Что нового в мире? — спросила Жаба, глядя на Реку.
— Мокрозявы хотят кукрить, — ответила Мира.
— Это не новость, — Жаба подняла лапу и указала на камни рядом с собой: — Садись, поговорим.
Мира хотела возразить, но поняла, что это будет ошибкой. Возможно, неведомый дизайнер, придумавший всё это, привёл её сюда именно для встречи с жабой.
С неё всё начиналось, ею и должно закончиться.
Мира села и обхватила колени руками.
Долго молчали.
Девушка и жаба, а вокруг Великая пустота.
— Кто меня убил? — спросила Мира, глядя на Реку.
— Не знаю.
— Шутите.
— Нет.
— Врёте.
Жаба заквакала, что должно было означать смех.
— Ты мне сразу не понравилась, — сказала она, отквакавшись. — Глупый апломб, поверхностность суждений, неумение анализировать собственные ошибки, создание ложных кумиров.
Мира сидела немного обалдевшая. Вот так, стоит умереть, и тебя начинают воспитывать всякие жабы.
Она встала, сухо заметила:
— В таком случае, уважаемая, оставляю вас наедине с вашим совершенством.
— Сядь! — приказала Жаба.
Поколебавшись, Мира вновь села. В конце концов, отправиться в поход вдоль реки она всегда успеет.
— Кто меня убил? — холодно повторила она.
— Не знаю. Убийцу прикрывал сильный маг. Уровень не ниже моего. Поэтому вернёшься и сама выяснишь, — в тон ей ответила собеседница.
— Вернусь? — Мира удивлённо посмотрела на её морду.
— Да, — проворчала Жаба. — Хотя лично я сомневаюсь в твоей полезности. Чтобы они не говорили.
Они? Мира представила себе толпу надменных жаб.
— Мы думали, ты изменишь этот мир, — сварливо продолжала Жаба. — Запустишь дремлющие веками механизмы. А ты всё это время плыла по течению.
— Не правда! — Мира возмущённо вскочила на ноги. — Я боролась!
— С кем? — насмешливо спросила собеседница.
— Я хотела изменить ход турнира!
— Турнир бред! — Жаба небрежно махнула лапой.
Мира едва не взорвалась от негодования.
— Если бы вы там были, вы бы так не..
Начала она дрожащим от ярости голосом, но Жаба перебила:
— Тебе чудом досталась лодка. Ты могла плыть куда угодно, но ты бросила её и доверилась случайной знакомой. Отправилась в бордель, якобы, спряталась, хотя надо было понимать, что шлюхи продадут тебя при первой же возможности. Потом тебя вынудили участвовать в турнире, и ты участвовала. Победила, просто потому что хотела жить. Далее ты выбрала путь лодочника — самое бесперспективное направление из всех возможных. Твои поступки сплошная череда глупостей, совершённых под влиянием эмоций. Ты ни разу не сделала того, что могло бы изменить ход событий, ни разу не пыталась плыть против течения.
— Я ничего не знаю о вашем мире! — выкрикнула она, оправдываясь. На глазах защипали злые, беспомощные слёзы.
— Ты и не хочешь ничего о нём знать! — вновь перебила Жаба. — Мир окружает тебя, наступает, проявляет себя, как только может, а ты упрямо продолжаешь делать вид, что его нет.
— Он ненастоящий! Что бы там не говорил Гай…
— Другого не существует! Смирись с этим.
Мира хотела крикнуть: «Никогда!»
Но горло перехватило.
— Нет другого мира, девочка, — мягче сказала Жаба. — Азар — вот всё, что есть. Нравится тебе это или нет.
— Никогда! — прошептала Мира и рванула прочь от неё.
Она бежала до тех пор, пока не загорелось в лёгких. Перешла на шаг, вытирая рукавом пот с лица и тяжело дыша. Наконец, остановилась. Метрах в ста впереди сидела Жаба.
Некоторое время Мира смотрела на её грузную, сутулую фигуру, замет медленно подошла.
— Почему я? — спросила Мира, встав напротив неё и глядя в уродливую морду. — В Башне много других мокрозяв. Почему вы выбрали меня?
Жаба ухмыльнулась: