Виталика

И только последняя мысль стремительным домкратом пронеслась сквозь затухающее сознание: «Руки надо было выставить вперёд, дебил!»

Глава 2

Проснулся я от дичайшей головной боли, прямо никогда так не болело, и вот опять: словно…

Хотя постойте-ка!

Я с трудом сел, подперев спиной здоровенный камень, измазанный чем-то липким, и выставил перед собой ладони. Ёкарный бабай! Две зелёные трёхпалые лапы с когтями, на тонюсеньких жилистых зелёных же ручонках. Выходит всё это мне не приснилось?!

Не-е-ет! Силы небесные, давайте всё это розыгрыш, а? Ну давайте я лежу сейчас в новом городском вытрезвителе, где на пойманных добровольцах запустили тестирование 3D игры с полным погружением?!

Или пускай ФСБ мне в прививку от ковида подсыпало какой-нибудь новый «новичок», теперь с реалистичными глюками! Я сейчас полежу немного под капельницей и вернусь отдохнувший, похудевший, загоревший…

Ну или пусть хотя бы я допился на празднике до зелёных чертей, только вместо зелёных чертей снова я! Этакая рекурсия!

Ну пожа-а-алуйста! Высшие силы, за что вы так со мной?! Чем я это заслужил?!

Что вообще было то?

Помню пятница была, пятое марта. На улице хмарь, первый весенний дождь топит сугробы. Я на работе. Мы с мужиками накрыли стол для наших немногочисленных, и за это особо любимых (кошельком) дам…

Нет, не так всё было, это я прошлый год вспомнил! В этом году всё было по-другому: я забирал из местного тепличного хозяйства заранее заказанные цветы, а мужики пока накрывали стол. Сидим чинно, благородно. Поздравляем. Новенькая, Юлька, уже прознала от бухгалтерш стратегическую информацию: я холост, при деньгах и с приличной жилплощадью в центре. Наверное, поэтому её глаза словно два светофора горят сегодня зелёным для меня. Ну или просто уже тяпнула для придания праздничной атмосферы, а я придумал себе невесть что. Всё же лет пятнадцать разницы, между нами. Хотя товарный вид я, конечно, ещё сохраняю…

Вдруг вспышка на улице, грохочет гром, и свет в помещении гаснет. Дружно пищат по всему зданию бесперебойники. Идём с Петровичем искать электрика. Находим только бездыханное тело под лестницей. Палыч — в зюзю! Тем не менее, Варяг наш разбит, но не сломлен: жестами он объясняет, что дело скорее всего в переключателе ввода резерва триста восемьдесят вольт, что в щитовой снаружи, возле второго склада. Значит нам туда дорога…

Дверь щитовой оплавлена, как и остов старого станка, брошенного рядом с ней. Помню, я ещё такой говорю Петровичу: «Петрович, сюда молния попала. Зато по статистике, тут теперь безопасно. Молния дважды в одно место…».

Всё.

Конец файла.

Теперь я чебурашка, и каждая дворняжка… Каша в голове. Какие-то стихи в неё лезут, и рифмуется всё. Всё кругом рифмуется, кто-то нарисуется… Чего вообще эта здоровая горилла вдруг ржать надо мной вздумала? Может быть, меня прямо в очках сюда перенесло? То-то я так хорошо всё вижу. Я ощупал свою новую физиономию. Очки отсутствуют, зато чайник на ощупь раза в два больше, чем у остальных гуманоидов. Чайник — необычайник! Сумасшедший учёный (в пироге запечённый) пересадил мой мозг в мартышку? Или голова специально выросла, чтобы вместить всю мою коммуникабельность, стрессоустойчивость, английский свободно и си-плюс-плюс со словарём?

Что-то снова кушать хочется. И пить. Отлепляюсь от камня и тащусь к водопою. На правой руке болит и чешется ожог от щупальца, предвкушая новую с ним встречу. Нафиг-нафиг! Квест с водопоем я властью своею меняю, благо вокруг озера мягкий песочек.

Копаю на берегу ямку, и осторожно соединяю каналом с большой водой. Обитатели озера на это даже не почесались. Дождавшись, когда муть в ямке осядет, напился. Кажется водичка в озере минеральная. Очень вкусная. Только вот с ладонями засада: добавить бы к ним ещё хотя бы по одному пальцу, а то очень хилая лодочка собирается из трёхпалых ладоней. Неудобно, да и непривычно совсем.

Мох вкусом похож на водоросли нори. Ну те, которые ещё в суши кладут. В целом неплохо, особенно если жрать без корешков, но очень уж хочется мяса, прямо требует организм. Нашёл червячка — мудачка (блин, не проходит рифмоплётство). Пока искал — был твёрдо уверен в своих планах на него. Когда нашёл — резко засомневался. Ладно. Будем считать, это такие мелкие креветки. Да. И даже по вкусу похоже.

Пришёл в себя от громкого скрежета. До этого я как-то абсолютно незаметно впал в транс, методично зачищая стену грота от съедобного. Источником звука оказалось логово гуманоидов, из рядов которых я был не так давно с позором изгнан. Не проявят ли они агрессию к парии? Так, а какого черта я толкусь возле стены в том же месте, где давеча тусовались аборигены?

Я попытался ощутить чувства и воспоминания прежнего обитателя тела. Вроде бы в гроте не было ничего опасного, кроме жителей озера и мелких гадов, которые могли обглодать уши во сне. Надо обойти озеро и заодно поискать пещерку для сна подальше от коллег и всяких прочих тварюшек. Вот с детства не люблю, когда мне уши обгладывают или головой об камень кидают!

Спустя некоторое время, когда на другом берегу уже закончили кормиться и стали кидаться какашками, я обнаружил грандиозный завал. Раньше грот соединялся с другой пещерой, но некоторое время назад, текущий по стене ручей подмыл её часть и запер племя гуманоидов вместе с обитателями озера. Вода в ручье, кстати, холоднющая и очень вкусная.

А вот безопасного места для ночёвки я так и не обнаружил, хотя сна ещё ни в одном глазу. Да и голова болеть перестала, из-за чего из неё стали пропадать рифмы, заменяясь на умные, как я надеюсь, мысли. Например такие: самки возле здоровой гориллы выглядели так, как будто они другого вида, отличного как от рабовладельца, так и от моего нового тела. Тем не менее детёныши на их руках были точно моего вида. Или это такой яркий половой диморфизм? Здоровые мощные самцы (то, что это был самец, было очень хорошо видно, с такими-то размерами), некрупные пухлые мохнатые самки и жилистые бесполые рабочие особи, например.

Ёкарный бабай! Я судорожно ощупал себя везде. Накаркал! Я — оно! Настолько оно, что даже чтобы просто погадить, у меня оставался только один выход. Нервно почесал рёбра ладоней друг об друга. А ещё при ощупывании себя обнаружилось, что я, мягко говоря, очень грязный. Короткая и плотная, словно флок или бархат, шерсть была покрыта толстым слоем всякого дерь… грязи, да. Поскольку физиологические потребности я удовлетворил (а некоторые, мать их за ногу, вообще отсутствовали), нужно срочно заняться гигиеной. Ага, а то жрать червей немытыми руками — моветон-с!

Купаться в озере — не вариант! Шоркаться об мокрую стену, по которой стекает вода, тоже так себе удовольствие. Решено! Буду рыть глубокую яму. Когда пил из ручья, обратил внимание, что моему телу гораздо приятнее холодная вода. Потому, отступив метра три от озера, я начал копать прямо в русле ручья. Мне очень повезло, что слой песка был толстый, с полметра, поэтому у меня получилась отличная ванна с проточной прохладной водой и каменным дном. Ощущения были даже круче, чем от джакузи у меня дома.

Ну, бывшего дома… Того, который остался в бывшем мире.

Да-а-а, кайф! Только очень уж сильно чешутся толстые мозоли на рёбрах ладоней, натёртые от непривычной этому телу работы. А вот интересно, почему так хорошо именно в холодной воде? Возникла странная мысль о том, что с такой здоровой башкой, как у меня сейчас, тело мартышки — плохой радиатор для отвода тепла. Поэтому и нужна дополнительная система жидкостного охлаждения. Причём мысль не одна пришла, а с цифрами и графиками. Ну даже не знаю, может с рифмами оно было лучше?

Мои бывшие коллеги уже давно заперлись в своей пещере, а я все ещё не хотел спать. Отмокнув в импровизированном онсэне наоборот и оттерев шкурку от грязи камнями и песком, я решил разглядеть отражение себя-красавца в воде, только вот не обнаружил этого самого отражения. Отражается свет от грибов, а я только как тёмное пятно, препятствующее прохождению этого самого света.