Страница 7 из 27
Говоря о положении современных мусульманских стран, Али Шариати указывал на следующие проблемы, с которыми столкнулось исламское общество:
1. Разносторонняя экспансия западных государств. Анализируя различные аспекты национально-освободительной борьбы, Шариати обращается к трудам Ф. Фанона (в частности, к работам «Проклятьем заклейменные», «Пятый год алжирской революции»), считая их весьма полезными. Как указывает Шариати, капиталистические страны при этом преследует определенные цели и используют следующие методы колонизации стран «третьего мира»:
– Под видом «цивилизации» государствам Азии и Африки навязывается модернизация потребления, что обусловлено связанным с кризисом перепроизводства на Западе желанием продать, по сути, не нужные народам Востока товары, представив их наличие в качестве необходимого атрибута «прогрессивности» и «цивилизованности».
– Искусственное разжигание этнических конфликтов, культивирование «общности по крови» и дискредитация цивилизационной общности. Вслед за Фаноном Шариати считает национализм действенным лишь до обретения страной независимости, в дальнейшем же он становится орудием в руках агрессора.
– Посредством активной и изощренной пропаганды людей отвлекают от осмысления истинных причин проблем своего общества, направляя их по «ложному следу» (так, источниками отсталости иранского общества при шахском режиме назывались ислам, «сексуальная несвобода» и персидский алфавит). При этом происходит подмена проблем стран «третьего мира» не имеющими к ним никакого отношения социальными проблемами индустриального Запада, несмотря на очевидную разницу в культурных особенностях, экономической и социальной структурах этих обществ. Именно поэтому для мусульманского общества, которое, по оценкам Шариати, по своему развитию находится приблизительно на уровне Европы эпохи Ренессанса и зарождения раннекапиталистических отношений, неактуальны западные идеологии – ни буржуазной, ни антибуржуазной направленности. Так, Сартр, критиковавший капиталистическое общество, погрязшее в роскоши и безудержном потреблении, философы, констатирующие отчуждение в процессе производства, в результате которого человек занят изготовлением товаров, чтобы есть, и ест, чтобы изготовлять товары, не могут быть поняты в нищей мусульманской стране, где обездоленным попросту нечем питаться.
2. В условиях столь агрессивной экспансии мусульманам необходима идеология, с помощью которой можно было бы эффективно противостоять вестернизации, мобилизовать массы и направить их на построение справедливого общества. В отличие от Фанона, скептически относившегося к потенциалу религии, идеальным претендентом на эту роль Шариати, безусловно, считает истинный революционный ислам, тем более, что данная религиозно-политическая доктрина не является чуждой в цивилизационном и ценностном отношении. Проблема, однако, заключается в том, что ислам и в суннитской, и в шиитской версии подвергся искажению, «застыл во времени», оброс дремучим и услужливым в отношении властей клерикальным аппаратом, покрылся многочисленными языческими наслоениями и предрассудками, никакого отношения не имеющими к чистому исламу Пророка Мухаммада и праведных шиитских имамов. Данная метаморфоза не является результатом внешнего заговора и гонений, иностранной агрессии, которым ислам достойным образом противостоял, а был искажен, «подорван» ширком изнутри, вследствие предательства коррумпированного духовенства. Поэтому, делает вывод Шариати, ислам нуждается в реформации, подобной протестантской реформации христианства. По мнению Шариати, наряду с возрождением фундаментальных, изначальных, вневременных принципов религии единобожия, необходимо провести серьезную ревизию вторичных догматов, обусловленных тем или иным историческим контекстом, четко разграничить «базисные» и «надстроечные» постулаты ислама. При этом необходимо строго следовать «базисным», основополагающим принципам религии единобожия, в то время как «надстроечные» элементы вероучения не могут считаться вечными и неизменными. Почему Шариати не ограничился позициями возрожденчества, а столь настойчиво призывал к реформе мусульманского вероучения? По мнению философа, важной задачей является не только восстановление принципов первоначального, истинного, таухидного ислама, но и недопущение дальнейшего вырождения таухида в ширк. Поскольку в концепции Шариати искажение религии есть не что иное, как «окаменение во времени», препятствовать ему должно постоянное движение вперед, «перманентная революция», активное и творческое развитие вероучения в соответствии с потребностями эпохи. Решающую роль при этом Али Шариати отводит практике иджтихада. Шариати констатирует, что несмотря на то, что в шиизме формально «врата иджтихада» остаются открытыми, на практике муджтахиды в силу своей ограниченности и неадекватности эпохе просто не способны его применять33. Философ настаивал на серьезной реформе теологического образования, предлагая нетрадиционную программу обучения, предполагающую как фундаментальную подготовку в области исламских дисциплин, так и повышение эрудиции студентов, воспитание в них навыков оригинального мышления, использование новейших методик преподавания. Также Шариати считал средством понимания ислама искусство, назвав его языком беседы с тайным (примечательно, что и у Хайдеггера была идея, согласно которой в языке поэту раскрывается дар бытия (свобода и истина), им, поэтом, говорящего). В целом же Али Шариати призывал «исламский протестантизм отбросить все, что мешает свободе мысли, и открыть простор новым идеям и веяниям…». Сам философ следовал данному принципу при построении собственной концепции, не боясь, например, использовать идеи западных мыслителей, пусть даже стоящих на позициях атеизма, если считал их полезными для понимания и творческого развития мусульманского вероучения.
По мнению Шариати, после сокрытия имама Махди миссия претворения данной реформы в жизнь и руководства должна быть возложена на того, кого философ называет осведомленной личностью: на человека, обладающего знанием, осознающего проблемы своего общества и чувствующего ответственность за судьбу ислама и народных масс. В данном случае речь идет не о знаниях, приобретенных в ходе изучения исламских наук или получения светского образования, ибо «знание – это свет, который Аллах зажигает в сердце того, кого пожелает»34. Согласно гносеологической концепции Шариати, подлинное знание в исламском смысле находится не вне человека, а в нем самом, ибо Аллах «научил человека именам», заложил в человеке предпосылки понимания. Ни муджтахиды и улемы (которых Шариати называет ответственными за то, что народ не знает сущности ислама), ни светские интеллектуалы (их мыслитель обвиняет в незнании проблем своего общества, изоляции от народа) не могут считаться осведомленными только в силу того образования, которое они получили, ибо оно не гарантирует понимания и обретения чувства ответственности. Осведомленный человек должен выполнять ту же функцию, что и пророк и имам, только до наступления сокрытия имама Махди он избирался непосредственно Аллахом, а во время сокрытия умма формирует правительство из наиболее талантливых и одаренных людей, которые выбирают руководителя, ведущего народные массы к заветной цели – построению живущего по законам ислама таухидного общества, в котором отсутствует деление на классы, нет частной собственности и угнетения. Образцом религиозного вождя, осведомленной личности Шариати считал имама Хомейни.
Философия Али Шариати глазами имама Хомейни
Что касается лидера Исламской революции, то он, в свою очередь, инновацию Шариати не принял. Безусловно, в программах Шариати и Хомейни много общего: оба понимали ислам как интернациональную революционную идеологию (точнее говоря, теологию), предназначенную для служения обездоленным всего мира и борьбы с угнетателями, как единственную систему, призванную сделать мир справедливым, и т.д. Проблема состоит даже не в ярко выраженном антиклерикализме Шариати, поскольку, в том числе и не желая сеять раздор в рядах оппозиции, он высказывался одобрительно в адрес революционно настроенных улемов, в то время как со стороны имама чувствовалось явное недоверие к духовенству. Во-первых, онтологическая концепция Али Шариати весьма уязвима с точки зрения исламской теологии, поскольку имеет пантеистический характер. Во-вторых, несмотря на то что сам Хомейни во многом переосмыслил центральные догматы шиизма, он считал ревизию ислама со стороны Шариати крайне опасной. Так, Хомейни призывал не отступать как от первичных, так и от вторичных предписаний ислама, обвиняя в косности и деградации конкретных людей – порочных ахундов, считая основной задачей избавление от них, а вовсе не ломку системы теологического образования, пересмотр вторичных положений религии. Шариати видел источник всех бед в системе, в искажении самого ислама, а не в происках агентов шахского режима и его заокеанских хозяев. Если Шариати считал залогом сохранения базовых принципов ислама иджтихад, то Хомейни рассматривал как «защитный пояс» ислама именно систему религиозного образования, тщательное следование всем предписаниям (при этом, конечно, поощряя иджтихад). Лидер Исламской революции отверг концепцию Али Шариати также в силу того, что она де-факто дезавуирует «велаят-е-факих»35 как политическую доктрину. Наконец, заигрывания Шариати с марксизмом не могли понравиться имаму. Конечно, называть Шариати «исламским марксистом» некорректно, ибо он не принимал материалистическую и атеистическую направленность данной философии, называя ее одномерной, и в то же время полагал, что у марксизма и ислама разная теоретическая база, но одна цель – построение бесклассового общества, общества без частной собственности. Имам категорически возражал против такого подхода, считая его противоречащим исламским законам, о чем писал в «Религиозно-политическом завещании», где также резко осудил левую организацию «Моджахедин-е-халг»36, принявшую многие положения концепции Шариати, в том числе и тезис о построении бесклассового общества, и выступившую против исламской республики.
33
В суннитском исламе «врата иджтихада» закрыты начиная с X века.
34
Хадис Пророка (СААС).
35
«Велаят-е-факих» – концепция, согласно которой во время большого сокрытия имама Махди власть в умме должна принадлежать мусульманскому законоведу – факиху; данная теория возникла в русле шиитского фикха (законоведения) и была использована имамом Хомейни при разработке основ государственного устройства исламского Ирана.
36
«Моджахедин-е-халг» («Моджахеды народа») – левая вооруженная группировка, идеология которой базировалась на попытке синтеза ислама и марксизма.