Золото и тень

– Неужели вы все попадаете сюда через «Кроличью нору»?

– Конечно, – усмехнулся Маэль.

– А техника и снаряжение?

– И они тоже. – Он потянул меня в сторону выхода. – Думаю, ты неправильно представляешь себе «Кроличью нору». Нам не придется прыгать в темную дыру. Это обычный широкий туннель со ступеньками, ведущими к выходу. Большую часть времени выход закрыт решетками. Чтобы никто случайно не упал.

Да, я и правда представляла себе «Кроличью нору» несколько иначе.

Маэль раз или два поднял руку, издали с кем-то прощаясь. Мэдди стояла к нам боком и болтала с каким-то типом, на лбу которого располагался фонарик. На нас она даже не взглянула.

– Смотри под ноги. Сейчас снова будет темно, – сказал Маэль, включая фонарик, и шагнул в туннель.

Я последовала за ним. Пожалуй, фонарь на лбу – не такая уж и плохая идея…

– А зал, в котором проходит выставка… Там раньше тоже был оссуарий?

– Нет. Эту часть катакомб использовали только для добычи известняка. Скорее всего, в том зале складировали инструменты.

– Вы, катафилы, ходите и туда, где хранятся скелеты?

Маэль, не останавливаясь, кинул на меня быстрый взгляд.

– Мы ходим повсюду. Но ты очень заблуждаешься, если думаешь, что мы ведем себя как вандалы, разрисовываем стены и разбрасываем мусор. Каждый год мы находим или откапываем новые туннели. Некоторые из нас периодически сотрудничают с археологами из университета. За последние несколько лет благодаря катафилам было найдено два клада с ювелирными изделиями, керамикой, средневековыми монетами… Сейчас они выставлены в музеях.

– Тогда почему городские власти так вас не любят? По твоим словам, вы просто пытаетесь помочь…

Маэль резко засмеялся.

– Мы не благотворительная организация. Здесь, внизу, мы творим, что пожелаем. У нас собственный кодекс. Государство не имеет права запрещать людям находиться на общественной земле, вот мы и выступаем против. Доходит даже до несчастных случаев и травм. Понимаешь, почему власти нас не любят?

– Я читала, что существует специальный отряд полиции, который работает только в катакомбах.

– Да, существует. Полицейские, конечно, порядком раздражают, но толку от них не больше, чем от кротов на поверхности земли. Они так топают своими набойками на сапогах, что за несколько километров слышно.

Теперь понятно, почему Маэль и его «братья» носят обувь на мягкой подошве. Маэль вообще двигался очень элегантно и по-кошачьи бесшумно. Такое ощущение, будто он точно знает, в каком месте находится камень, а в каком – яма. Я же двигалась с грацией слона в посудной лавке.

– А те мальчики, которых мы видели… это твои настоящие братья? – поинтересовалась я и тут же ударилась ногой о камень, торчащий из земли. – Ой, больно!

– С тобой все в порядке? – Маэль бегло провел по мне лучом фонаря. – Нет, мы не кровные родственники. Но я считаю их братьями, мы давно общаемся и хорошо знаем друг друга. Клеман – мой лучший друг. Он на два года старше. Изучает философию в Сорбонне.

Я призадумалась, вспоминая, о ком речь.

– А, это такой темно-русый? С кудрями?

– Да, это он. Мы познакомились в лицее Людовика Великого. Именно Клеман привел меня сюда… – произнес Маэль и неожиданно замер. Я притормозила и чуть не уткнулась носом ему в спину.

– Впереди несколько ступенек, они очень крутые. Между ними расстояние.

– Надеюсь, света фонарика хватит, чтобы осветить дорогу нам обоим.

– Конечно, хватит, – отозвался Маэль и поднялся на несколько ступенек.

Так, стоять!

– Тебе помочь? – спросил Маэль. Его взгляд говорил о том, что этот вопрос – не пустая вежливость. Маэль вернулся вниз и протянул мне свободную руку.

– Спасибо… – сказала я, окидывая Маэля недоверчивым взглядом. – У тебя что, глаза на затылке?

– Глаз. Один. Но мне и одного хватает.

– Ты просто невозможен! – я не выдержала и рассмеялась. – У тебя такое выражение лица, что я даже готова в это поверить.

– Я покажу тебе его, когда мы познакомимся поближе, – ухмыльнулся Маэль.

– Ты просто невозможен, – повторила я.

Похоже, Маэлю нравится меня злить. Он легонько щелкнул меня по кончику носа.

– Смотри под ноги, а не на меня. Всегда смотри, куда идешь. Будет обидно, если твои красивые зубки останутся на ступеньках.

При мысли об этом меня охватила дрожь.

– Нам еще долго?

– Осталось всего несколько метров. – Маэль в очередной раз нахально ухмыльнулся. – Сейчас пройдем чуть вперед, затем будет лестница, которая ведет к выходу. Ты устала? Хочешь, я тебя понесу?

– Очень смешно, – ответила я, изо всех сил стараясь казаться равнодушной. – Спасибо, я в порядке.

Возвращение на поверхность оказалось резким и неприятным. Примерно таким я представляла падение на кактус со всего размаха: выход из «Кроличьей норы» находился между двумя огромными кустами можжевельника. Щеку обожгло болью, и я резко вдохнула.

– Ой-ой, – сочувственно глядя на меня, сказал Маэль, который без малейших царапин стоял между колючими ветвями. Он что, неуязвимый, как супермен?! – Злой куст тебя поцарапал. – Маэль провел пальцем по ранке у меня на щеке. – Ничего, скоро заживет.

Мне было так больно, что на этот раз я не отреагировала на его прикосновение. Я вспомнила о родителях и не удержалась от возгласа:

– Проклятье!

– Нет, выглядит не так уж плохо. – Маэль ловко отодвинул в сторону несколько задиристых ветвей.

Я не ответила. Мои родители просто с ума сойдут! Мало того, что я испортила свои балетки и заставила водителя ждать, так еще и поранилась! Я чувствовала, как опухает кожа вокруг царапинки.

«Что плохого я вам сделала?» – подумала я, раздосадованно дотронувшись до щеки. Кусты отодвинулись. И почему я вечно забываю, что с недавних пор у меня телепатические способности?! Я искоса посмотрела на Маэля. К счастью, тот стоял лицом к дому и ничего не видел. Он помахал, с кем-то здороваясь. Я с любопытством подняла голову, но никого не заметила.

– Ну, ты идешь? – Маэль шагнул вперед, придерживая ветви можжевельника.

Я пошла следом, чувствуя легкую грусть. Совсем скоро я сяду в машину и уеду. А что потом? Я знаю, какая у Маэля фамилия, знаю, где он учится. Наверняка я смогу найти его в Интернете. Но захочет ли он этого? Захочет ли снова увидеться со мной? Он до сих пор не спросил мой номер телефона. Судя по истории с Мадлен, Маэль не будет заморачиваться, если девушка сама позовет его на свидание. Не уверена, что у меня хватит на это смелости. Наверное, не хватит. Если он не попросит у меня номер, то на этом наше общение закончится. Так почему же он все еще не попросил?! Почему молчит?! Сейчас мы совсем одни… но Маэль целеустремленно шагает к калитке, скоро мы окажемся на оживленной улице. Может, он вообще не собирался спрашивать у меня номер?

Маэль открыл калитку и вежливо пропустил меня вперед. Все, возможность упущена. Я понуро опустила голову.

– Во-о-он там находится улица Реми Дюмонсель, – указал налево Маэль после того, как мы вышли на тротуар. – Если пойти с этой стороны, то будет казаться, будто мы вышли из главного выхода. Мы опоздали минут на пятнадцать. Это плохо?

– Нет, Жак обязательно меня дождется. Он очень милый. Если я попрошу, он скажет родителям, что мы задержались из-за пробок.

– Отлично, – Маэль закрыл калитку и улыбнулся. – Идти нам недалеко.

«Вот сейчас, – подумала я, у меня оставалась последняя надежда. – Спроси же мой номер!» Но Маэль этого не сделал. Он был на удивление молчалив. Мы шли бок о бок, так близко, что наши руки то и дело соприкасались.

Вскоре в поле зрения появился припаркованный на обочине черный лимузин, и мое настроение сразу упало до нуля.

– Значит, домой ты поедешь на этом танке? – поинтересовался Маэль, указав на машину.

Я коротко кивнула.

– Ну и ну! – Маэль восторженно присвистнул. – Да эта штуковина проедется по минам и целохонькой останется!

Я пожала плечами. Нет, Маэль не попросит у меня номер телефона. И правда: вместо этого он завел светскую беседу о машине. Я взглянула на часы. Опаздываю уже на семнадцать минут. Жак сейчас, наверное, нетерпеливо барабанит пальцами по рулю.