В твоих объятиях

- Ну, да, я так и думал, – доктор попросил меня подойти к нему и ткнул ручкой на рентгеновский снимок. – Вот здесь у вас, Соня Михайловна, перелом ключицы со смещением. В остальном все хорошо, просто ушибы. Будем делать операцию. Вы давно кушали?

- В обед ела суп, на полдник йогурт с бананом, а на ужин овощной салат.

- Вот и отлично, на операцию нельзя идти на полный желудок, рвота может появиться после того, как будете отходить от наркоза. Сейчас идите в палату, а потом к вам медсестра придет и поведет на операцию.

Я вздохнула. Левая рука не болела, но шевелить я ей не могла. Я была в шоке и так сильно расстроена, что хотелось белугой плакать, но я держалась.

- Доктор, у меня планировались соревнования через месяц, я так понимаю, что не смогу принять участие?

- Думаю, да. Про соревнования и спорт пока забудьте. Скажу, что если кости срастаться начнут хорошо, то через месяц можно будет снять лангету и начать разрабатывать руку, но физической нагрузкой пока долго нельзя заниматься, но это потом, пока нужно оперировать.

- Я поняла, спасибо вам.

Поднялась с медсестрой в палату. Она была одноместной и платной, я была не против, потому что лежать с другими больными я не хотела. Так спокойнее. Расположилась на кровати и стала думать, что мне делать дальше. В больницу я попала на скорой; водитель машины, которая меня сбила, был пьяный. Полиция его задержала и обещала прийти ко мне в больницу или домой, опросить по поводу случившегося.

Ну, почему мне так все время везет? Вот сидела бы дома, и все было бы хорошо. А сейчас ни спорта мне, ни мороженого. Хотелось реветь. Так, и одежды у меня нет. Придется позвонить Лине. На нее всегда можно положиться в любой ситуации.

Лина взяла телефон после третьего гудка, на фоне слышалось множество голосов.

- Сонька, привет, – радостно прокричала Лина.

- Привет-привет. Ты сильно занята? Можешь говорить, а то у тебя там шумно.

- Мы в магазине, но недолго могу поговорить.

- Слушай, ты не могла бы меня выручить?

- Конечно, что нужно? Только давай не сегодня, а то мы еще дома не были.

- Можно завтра. Я тут в больницу попала незапланированно, ты могла бы мне привезти вещи, необходимые для пребывания здесь? Я список тебе сброшу по смс, или ты позвони, я продиктую.

- Что случилось? Ты же недавно была на тренировке, мне Кирюша сказал, что с тобой разговаривал.

- Меня машина сбила после тренировки, – и я захлюпала носом, слезы потекли ручьями по щекам.

- Сонька! Сильно? Что пострадало? – взволнованно прокричала в трубку подруга.

- Самолюбие пострадало сильнее всего, потом пара ушибов и перелом левой ключицы со смещением, – проревела я. – Скоро будут делать операцию. Обидно, знаешь что? Что теперь мне не попасть на соревнования, прощай все мои успехи, а все из-за гребаного мороженого, дернул черт за ним идти.

- Сонька, не переживай, главное, что ты легко отделалась. Я тебе завтра все привезу. Не переживай. Напиши мне смс, как пройдет операция, я буду очень переживать.

- Не переживай. Все хорошо будет. Просто я не умею болеть и боль плохо переношу. Сейчас успокоюсь и под наркозом полежу.

- А водитель?

- А водитель был пьяным, его полиция забрала.

- Черт. Как не повезло тебе.

- Знаю. Ладно, Лина, за мной медсестра пришла. До завтра.

Медсестра повела меня на пятый этаж в хирургическое отделение, там мне сделали укол, велели раздеться до трусиков. Замерзнув от страха на операционном столе, я смотрела на лампу и вдыхала в маске наркоз. Врач меня просил сосчитать до ста, потом задавал какие-то вопросы, я отвечала, а последним, что я помню, был образ хмурого и красивого Константина.

Проснулась ночью привязанной к кровати - сначала запаниковала, меня стало тошнить, но медсестра, которая оказалась рядом со мной, быстро отвязала меня и наклонила голову к тазику.

- Рвота – это нормальное явление после наркоза. Хотите пить?

Я отрицательно покачала головой. Гипс был сырым и холодил кожу, я была укрыта простыней на почти голое тело. Простонала от жалости к себе и вновь уснула.

Утром проспала после наркоза до двенадцати часов, даже не помню, как меня доктор будил утром на обходе. В палате сидела Лина с Ксюшей.

- Привет, девчонки. Надеюсь, вы мне привезли хоть что-нибудь, а то я тут голышом лежу и мерзну, – я выдавила из себя улыбку. Мне было плохо, голова кружилась, болело плечо.

- Привет, мы тебе привезли все, что нужно. Ты как? – Лина наклонилась ко мне и внимательно так посмотрела на меня.

- Нормально, но бывало и лучше.

- Давай я помогу тебе одеться.

- Спасибо, но только давай в туалете, а то на мне только трусики, вдруг кто зайдет.

Ксюша осталась нас ждать в палате, а мы вошли в туалет-душевую для переодевания. Кое-как надели ночную сорочку на меня, я почистила зубы, умылась одной рукой, и вроде даже мне стало лучше. Лина разложила гигиенические средства на раковину. Еще раз все уточнила по аварии, чуть вместе со мной не всплакнула, но я показывала все видом, что мне не больно.

Лина мне даже ноутбук с модемом привезла, так что, если будут заказы по работе, я смогу и в больнице поработать – чем тут еще заниматься?

С девчонками мы сидели долго, сегодня суббота и все были свободны. С Ксюшей договорились, что репетировать будем через месяц, как я выпишусь, а пока они с Верой будут разучивать ноты по той песне, которую мы решили исполнять. До концерта два месяца, так что мы все успеем. Они с Верунчиком будут оттачивать исполнение на инструментах, а я буду учить песню.

Сказала, чтобы ко мне каждый день не таскались: нечего у меня тут делать. Если что нужно будет, я позвоню.

Девчонки ушли, а мне стало грустно и одиноко. Поужинала гречей и снова уснула.

Полвоскресенья я проспала, разбудил меня голосок двух девчонок.

- Вы как это тут очутились, мартышки? – улыбнулась я Ксюне и Вере. Чувствовала себя еще не очень: видимо наркоз сильно на меня воздействовал, голова сильно кружилась.

Они сидели на одном стульчике и что-то усердно рисовали на одном листе.

- Нас мама привезла тебя проведать, а сама по делам уехала. Мама у врача интересовалась твоим здоровьем. Доктор сказал, что все у тебя хорошо. Она спокойная и поехала по делам, а за нами чуть позже Верин папа приедет. Мы сегодня к нам на ужин их позвали.

- Везет вам. Что это вы там делаете? – я попыталась приподняться на кровати, но в итоге решила сесть, чтобы хоть как-то видеть девчонок.

- Мы тут рисуем тебе сюрприз, – Вера улыбнулась мне. – Я испугалась за тебя, когда мне Ксюша сказала, что ты в больнице.

- Не переживай, медвежонок-Вера, со мной все отлично, скоро уже будет еще лучше.

- А тебе не больно?

- Больно. Вот тут мне вставили в плечо спицу, тут гипс, и я не могу нормально делать дела, поэтому мне грустно немного, но в целом все хорошо.

- А ты плакала? – не унималась Вера.

- Да, плакала.

- Мне жаль. Ты была тут совсем одна. Это грустно. Когда я болела, папа со мной в больнице лежал.

- Везет тебе. А у меня никого нет, так что тебе очень повезло, что папа у тебя такой.

- Люблю его.

- Я не сомневаюсь в этом.

- Ладно, показывайте, что там у вас нарисовано.

С девчонками мы играли в «Шляпу». Было весело, хохотали всей палатой. Один момент меня огорчил. Мне позвонил тренер и сообщил, что соревнования будут через две недели, но, как только узнал, что я после операции, так опешил, что я подумала, он там пропал на другом конце провода. Но нет. Спросил, насколько все серьезно, узнал, как все произошло, тихо вздохнул. Пожелал дальнейшего выздоровления и обещал забежать меня проведать со спортивным врачом, чтобы тот уже тоже мог дать хоть какие-нибудь прогнозы в отношении меня и спорта.

Я постаралась отвлечься от грустных мыслей, которые стали меня одолевать после звонка тренера.

В дверь постучали, и, услышав крик в три голоса, что можно входить в наше девичье царство, заглянул Константин. Выглядел он потрясающе: синие джинсы, светло-серый легкий джемпер и кроссовки. Взгляд у него был немного задумчивый, отчего между его бровей пролегла морщинка. Мне захотелось провести по ней пальчиками и разгладить, не хотелось, чтобы он был хмурым, мне понравилась его улыбка.