Страница 1 из 17

Романовы. Пленники судьбы

Боханов Александр Николаевич

Александр Николаевич Боханов

Глава 1. Отблески погибшего мира

Уходят дни и годы, текут века, меняются эпохи и нравы, рушатся некогда могучие государств, распадаются великие империи, но остаются человек и человечество. Жизнь каждого Homo sapiens индивидуальна, но любая частная судьба неизбежно фокусирует конкретное время и события его. В непрестанной смене поколений, в потоке времен и эпох выражается история, этот великий, по словам Шекспира, «театр», где неизменно главный герой – человек.

Чем самобытней личность, чем выше ее духовные запросы, общественные интересы и социальное положение, тем ярче в летописи минувшего запечатлевается исторический образ, тем сильнее, выразительнее биография такого персонажа доносит до потомков голоса и звуки ушедшего, его неповторимый колорит.

При всей уникальности каждой «главы истории» именно общечеловеческое связывает «вчера» и «сегодня», придает давно отшумевшим страстям современное звучание, вызывает отклик у потомков. Через века и тысячелетия, даже не зная почти ничего о Древней Греции, средневековых Англии и Италии, дворянской России, люди переживают, страдают и плачут, узнавая перипетии судеб героев Еврипида, Софокла, Шекспира, Данте, Пушкина именно потому, что это рассказ о вечном: о добре и зле, о любви и счастье, о верности и предательстве, о власти и справедливости, о надежде и безысходности.

В анналах мировой истории существуют реальные фигуры, прославившиеся или добрыми делами, или своими злодействами и навсегда оставшиеся символами света или тьмы. К числу первых относят, например, Жанну д’Арк и Авраама Линкольна, а к их антиподам («антигероям») безусловно причисляют таких «рыцарей мрака», как Калигулу, Нерона, Гитлера.

Однако рядом с «одноцветными» историческими образами, всегда находилось куда больше тех, судьбы и дела которых вызывали и вызывают споры, у которых неизменно встречались как преданные сторонники, так и не менее горячие противники: Александр Македонский, император Константин, Чингисхан, Мартин Лютер, Робеспьер, Наполеон, Бисмарк, Черчилль, Франко.

Подобная же разноголосица наличествует и применительно к персонажам русской истории. Наряду с теми, чей подвиг служения добру, свету, справедливости, благополучию государства и народа не подвергается серьезному сомнению – Святой Владимир, Ярослав Мудрый, Александр Невский, Александр Суворов, Михаил Кутузов, Великая княгиня Елизавета Федоровна, существуют имена, вызывавшие (и вызывающие) разноречивые суждения: Царь Иоанн Грозный, Император Петр I, Императрица Екатерина II, Император Павел I, князь Александр Горчаков, Император Александр II, Петр Столыпин, Владимир Ульянов-Ленин, Иосиф Сталин.

Одни авторы возносят этих деятелей на пьедестал, другие же, столь же однозначно, ниспровергают, рисуя их исторические портреты самыми темными красками. Получается или умилительно-сусальный образ, или зло-гротесковый портрет. Некоторые пытаются избежать крайностей, смешивают черное с белым, но в результате возникает нечто безликое, серое, мало походящее на живое изображение.

Данная книга посвящена повседневной жизни, духовному, нравственному облику людей, волею судьбы оказавшихся с первого мгновения своего земного бытия в исключительных исторических обстоятельствах, объясняемых и вызываемых особым общественным положением своих предков и родственников. Эти люди носили фамилию Романовы.

Представители этой Династии владели Царской короной России – Российской Империи на протяжении более 300 лет: с февраля 1613 года до марта 1917 года – и дали России 18 монархов, при которых страна превратилась в мощное государство, пережила великие и трагические страницы истории. Некоторые из них являлись «повелителями» лишь номинально: Иван Алексеевич, Петр II, Иоанн Антонович. Большинство же были полноправными правителями, став олицетворением целых исторических эпох…

Однако эта книга не об истории Царей и их царствованиях. Она о людях Царского Дома, о тех, кто входил в небольшое, но невероятно влиятельное сообщество – Императорскую Фамилию, насчитывавшую к 1900 году 50 персон.

Дом Романовых был связан родственно-брачными униями почти со всеми монархическими владетельными (правящими) домами Европы. Когда Русский Царь приезжал в Берлин, Копенгаген, Афины, Брюссель, Вену, Лондон, Стокгольм, то здесь его обязательно принимали с почестями, как представителя могучей державы. И почти во всех уголках Европы русские цари встречали и своих родственников: королей, наследников престолов, принцев и принцесс, других именитых, носивших родовитейшие аристократические титулы.

Этот заповедный династический мир ослеплял великолепием, величием и изысканностью. Доступ куда был раз и навсегда закрыт для непосвященных. Его парадную сторону дозволялось благоговейно лицезреть лишь издали.

О различных эпизодах семейной жизни Дома Романовых и повествуется в данной книге. Наряду с царственными особами пойдет речь и о близких родственниках Венценосцев – Великих князьях и Великих княгинях, игравших заметные роли при Русском Дворе, некоторые из которых оказались в центре различных эпатирующих событий, волновавших и занимавших умы не только единородных.

Любая «громкая история» в Царском Доме гулким эхом отзывалась далеко за пределами великокняжеских апартаментов. Личное здесь неизбежно приобретало характер общественного. Это была неизбежная плата за роскошь и благополучие, за исключительность, которые доставались этим людям по праву родства.

Являясь по своему статусу государственными людьми, жизнь и дела которых, согласно писаному закону и непререкаемой традиции, подчинялись интересам Империи, надобностям ее внутренней и внешней политики, они обязаны были, вне зависимости от возраста и наклонностей натуры, неукоснительно следовать долгу верности старшему в Династии – Монарху. Так было написано на роду, так было заповедано предками, так распорядился Господь. Однако далеко не все готовы были положить жизнь на алтарь долга. Некоторые тяготились своей участью, которую не избирали и которую изменить не имели права.

Внук Николая I, двоюродный брат Александра III великий князь Константин Константинович (1858–1915) посвятил своей судьбе проникновенные поэтические строки:

Подобные мысли приходили в голову не только поэту – Великому князю. Следовать историческому предназначению, подчинять мысли и дела царскородному служению, каждодневно, без перерыва, находиться на общественной сцене и почти неизменно в первых ролях было очень непросто. Жить в хрустальном дворце, находиться на виду сызмальства, весь земной срок – на то далеко не у всех и не всегда хватало характера, воли; не все выдерживали подобное трудное испытание.

Обычные человеческие страсти, радости и слабости неизбежно давали о себе знать. Случались различные неприятные случаи, нежелательные происшествия, эпатажные амурные истории, порой потрясавшие Династию, а некоторые даже грозили стабильности не только Фамилии, но и государства.

Браки, разводы, «непозволительные увлечения», «неприличное поведение», будучи формально бы внутрисемейным делом, фактически таковыми никогда не являлись. Все, что происходило внутри Царского Дома, приобретало характер важного общественного события, которое обсуждали не только в России, но и за ее пределами.