Страница 87 из 104
- Интересно услышать и вашу информацию.
- Ну, вот генерал Батов отзывается о Вас примерно так «Вы никогда не навязываете своих предварительных решений, одобряя разумную инициативу и помогая развить её. При всём этом и вы сами и мы, генералы, хорошо понимаем, что полководцем без сильной воли, без личной оценки событий и людей на фронте, без своего почерка в операциях, без интуиции быть нельзя».
- Батов, говоришь…
- Да он, и Василевский, и Жуков, и даже сам товарищ Сталин. Вы, Константин Константинович именно здесь под Москвой приобретёте, и будете наращивать свой полководческий авторитет. Вы еще вспомните мои слова, когда товарищ Сталин вас по имени отчеству станет называть.
- Ого, неужто, будет и такое.
- Чувствуя я, что вы блестяще будете воевать и дальше.
«Да, поразительно, - вроде и не верю во всю эту …дребедень, а вот прямо подмывает спросить, что нас ждет в будущем. Что меня ждет в будущем? – смущаясь, спросил Рокоссовский.
- Ждут нас еще годы войны, но мы победим, никто еще Россию не смог одолеть в войнах. Как-то было очень тяжко на фронте - смерть рядом ходила, я ребятам и сказал, чтобы подбодрить их, мол, нельзя нам погибать, потому что надо проверить мои слова о том, что 9 мая 1945 года мы будем праздновать день Победы. Но, честно говоря, точно этого не знаю, в любом случае в 1942 году война будет продолжаться – это вы итак знаете. Что еще, награждать вас будут в Кремле в феврале 1942 года, ранить могут, а еще с вами будет всю войну очень близкий боевой друг.
- Искуситель, теперь точно погибать нельзя, надо узнать и проверить твои слова.
Мы оба засмеялись.
- Константин Константинович, помогите пробить организацию отдельного диверсионно-разведывательного подразделения специального назначения. Пользы принесем много, воюем мы немного шире, чем обычные разведподразделения и кадры лучше готовить будем с хорошей боевой практикой, если вся моя команда вместе останется.
- Кем ты себя видишь, Кольцов?
- Командиром, потому что у нас свой подход к организации и проведению операций, и мне не хочется бороться с начальством во вред делу, да и начальство, априори, съест подчиненного. А мне, как говорил адмирал Ушаков «турка бить надо, а не в интриги играть». Да и у моих бойцов ко мне есть доверие, а у меня к ним. К тому же, уже несколько младших лейтенантов во взводе, значит, лучшие кадры коллектива разберут по другим подразделениям, то есть боевая результативность упадет однозначно. И, конечно, парням расти надо в званиях и должностях.
- Что ж, капитан Кольцов, думаю, что завтра и организуем вашу спецчасть при штабе армии – время, действительно, не ждет!
Глава 17. Все выше и выше! Я – командир ОРДБ
Ожидая приказа, Недогаров, Горяев, Донников, начальник по тылу и военврач 3-го ранга Тяпов Николай должны были быть назначены в один из сформированных полков из отведенных с передовой в тыл армии разбитых батальонов, рот и батарей, в тех же должностях. Андрей Мутонин с четверкой выживших в боях матросов собирались отправиться в Москву в военно-морское ведомство для дальнейшего участия в боевых действиях в составе флотских подразделений. И мы, разведчики, также ожидали своей участи.
Вечером все собрались в одной из выделенных нам изб своим старым боевым составом полка, который сегодня прекратил свое существование. Было тесно, но в тесноте, да не в обиде. Вспоминали наш боевой путь, причем, самое интересное оказалось то, что тому десятку человек, отступавшим из-под Белостока и ставшими впоследствии бойцами взвода разведки, совсем не вспоминался наш первый батальон с погибшим у переправы командиром Васильевым – казалось, что это было так давно и не в этой жизни. Вспоминали Ельню, Вязьму, Волоколамск, Чесмену, Красную Поляну, наших командиров и товарищей, находящихся в лазаретах, помечтали о наградах, помянули павших, поговорили о сложившихся на наших глазах парах, об оставшихся подругах и женах дома, о женщинах вообще. В итоге, стали говорить о текущих делах, то есть, как гласит старый армейский анекдот – напились.
«Александр, я, конечно, понимаю, что ты правильно сделал, но, привыкли мы к тебе за эти месяцы и к нашему коллективу, э-э-эх, жаль расставаться. Может, чего предскажешь нам, ну…такое!» - улыбаясь, спросил Горяев.
- И мне жаль расставаться, все-таки такое взаимопонимание появилось с вами, как с командирами и боевыми товарищами, а такого комиссара вообще ищи - не найдешь, а это дорогого стоит. Что нас ждет в ближайшем будущем – не знаю. Если не случится чего-то особенного, то всех лейтенантов, весь костяк взвода, да и с сержантами и старшинами у нас перебор, разберут по другим подразделениям и скорее всего пехотным. Вот и вопрос, а есть ли смысл гробить слаженное боевое подразделение. Но в тоже время надо, чтобы у ребят была возможность карьерного роста, а во взводе его нет. А что можно предсказать? День Победы встретим 9 мая, а потом в мирное время будем встречаться.
- А в каком году-то?
- Извините, мужики, но не знаю.
Все засмеялись.
Ко мне подошел Горяев: «Знаешь, Саш, я тут подумал еще, пока мы за застольем сидели, в общем, если удастся пробить твое дело, ну и что-то серьезнее, чем взвод организуют, я бы к тебе попросился бы комиссаром, все равно его тебе пришлют».