Страница 5 из 104
Лежу и размышляю вслух: «Вот подлетают они, заходя на бомбометание, километров с 4-х, как раз наклонив фюзеляж вниз, и подставят мне стеклянный колпак над пилотом, а метрах в пятистах над землей я по нему и врежу. Хорошо то, что фрицу солнце глаза слепит».
«Сейчас бомбить будут! Бойцы, прячься в окопы!» - слышу крик Васильева.
«Во-о-от, а теперь плавно пошли вниз, огонь, - приговаривая, я прицелился и дал короткую очередь с упреждением, затем снова выстрелил очередью на пять-семь патронов, - попал, завилял, братец, крылышками-то».
Самолет повело из стороны в сторону, некому стало его из пике выводить, вот и уткнулся он в землю, как раз на нашем поле, и загорелся, стрелок почему-то даже не пытался выпрыгнуть, тоже погиб, что ли, как и пилот. На все секунд 10 ушло, а казалось, что время медленно тянется.
Но пять оставшихся самолетов-то летят и близко уже. Прошелся из пулемета по ближайшему летящему «Юнкерсу» тоже. Видать попали пули по корпусу, что пилот отклонился в сторону. Но все равно, долетели до края леса, и на нас посыпался бомбовый дождик. Затем, самолеты развернулись и ушли к себе.
Нерадостная картина. Если на нашем участке я самолетам помешал красиво зайти на цель, то наш центр и левый фланг получили «по полной программе». Поломанные деревья, воронки от взрывов, в общем, осталось только нас правофланговых человек 50 здоровых и 3 легкораненых.
- Птицын, берешь «птичью стаю» посмотри, как там командиры наши и пробегись по позициям, что-то у меня предчувствие, что центра и левого фланга у нас нет уже. Пересчитай, кто живой, кто раненый. Остальные! Сейчас попрут немцы - всем занять свои позиции, а десять человек со мной быстро идем разбираться с нашим центром.
Грустно, не стало комиссара и капитана. Пушка оказалась целой, метрах в пятнадцати от нее наблюдалась здоровая воронка, а вот расчет пушки полег. Сам же лейтенант оказался жив, хотя и ранен - ему осколками повредило руку.
«Что ж, хотел подвигов, давай командуй - шутки закончились! А ведь от правильной тактики при нашем слабом вооружении и оставшемся количестве бойцов, приказ держать мост никто не отменял. Надо удержать эту позицию, дав возможность эвакуировать раненых. И помирать не хочется, значит, надо выжить.
- Петров, Малеев, бегом на станцию, найти там лошадь, у нас пара телег есть, их бойцы хозвзвода вглубь леса оттянули, грузовик, в общем, все, что движется и срочно сюда. Надо наших раненых увозить, пока на станции эшелоны стоят.
- Филиппов, бери 20 человек, окажите первую помощь... Кому можно ее оказать, тяжелых не таскайте, а всех, кто уцелел или легкораненый, направляй сюда. Оружие, что найдете, патроны убитых - все сюда тащите на наш фланг. Справа от моста позицию держать будем.
- Лейтенант, пушка цела, снаряды есть, наводить сможешь?
- Цела, снаряды вон в ящиках лежат, наводить смогу, да, тут напрямую наводку стрелять придется, но пушку, желательно, перетащить.
- Согласен, бери бойцов, командуй.
Тут мне на глаза попался красноармеец из заслона. Гномов в кино видел - этакие квадраты. Вот такой квадрат, только под 180 см росту я и увидел.
- Фамилия?
- Рядовой Лосев...Тимофей.
- Лосев, говоришь, оправдываешь ты свою фамилию – здоровый!
- Кузнец я и все семейство наше - потомственные кузнецы, сибиряки, товарищ старший лейтенант.
- Значит, впрягайся в пушку и тащи ее, куда лейтенант определит.
Реально сам утащит, но вшестером ее быстренько и перетянули метров на тридцать вправо от моста.
«Если танки попрут, то вся надежда на противотанковые ружья, хорошо, что все они целыми остались, да и пушка свое слово скажет еще», - подумал я.
Все-таки для успокоения себя и защиты фланга человек двадцать с ПТРом и пулеметом я отправил на другую сторону дороги, а сами снова залегли на наши позиции под деревья.
И немцы поперли. Стали считать один, два, три…выкатилось на нас 14 танков «Pz-III» - рота. За ними поднялась и двинулась на нас цепь пехотинцев.
Кричу: «Снайпера, отстреливайте унтеров и офицеров. Расчеты ружей, по танкам стрелять по готовности. Старайтесь в бок попасть или по гусеницам», - хотя, они сами знают, куда стрелять.
Вот так, командуя громким голосом, уверенность и появляется. Поорал, кипиш навел, вроде вжился в роль. Начали бахать противотанковые ружья.
«Мимо, что ли бьют?» - подумал и сам дал несколько коротких очередей - пехота прилегла. А то уж, как-то быстро они бегут. Со всех сторон слышится ружейный бой – наши бойцы стреляют. Что же, кто-то из немцев уже не встанет.
Танки стреляют, в основном, по старой позиции пушки, сыплются сучья деревьев, получается, что не увидели немцы, как мы ее перетащили. Тут пушка разродилась выстрелом, и встал, задымился немец, полезли из башни черные фигурки.
«А мы их из винтовочки постреляем!» - одного снял наш бурят, что сверху вылез, остальные, возможно, под танком залегли.
Танки нас расстреливают, хотя снаряды куда-то в лес улетают. А я лежу и мыслю «Это же хорошо, что речка илистая, может быть, увязнут, если форсировать станут. Однако, слишком быстро едут, а мы мажем. Как же страшно-то, елки-палки, когда на тебя танки прут!»