Страница 4 из 6
Вернулся из колонии Намин, а в квартире незнакомый подросток, скрытный и подозрительный. Их подталкивали друг к другу: «обнимись». Мужчины, юный и зрелый, так и не обнялись. Младший сын – другое дело, он родился и рос на глазах отца миролюбивым и общительным мальчуганом. «Хорошо, что есть папа родной, биологический», – утешал себя Робби. Почти у половины класса биологических отцов не было. У кого-то на заработках неизвестно где; у кого-то скупой отчим или тупой мамин приходящий «друг». У некоторых вообще нет взрослых мужчин рядом. Роббиным отцом можно было даже похвастаться в подходящий момент. Когда, например, разговор про наколки заходил. У Намина старшего набиты наколки со смыслом, не какие-нибудь татушки для выпендрежа. И тачка не хилая, корейская. В целом, на родителя Хмурый не обижался, видел, как тот относится к младшему сыну, и мог, теоретически, также относиться к нему когда-нибудь в будущем. Беспечный, наивный и улыбчивый Мелкий мог расположить отца в любой момент. Что Робби не скажет или не сделает, – все вызывало у отца раздражение.
Зато во дворе ему никто не делал никаких замечаний, но он мало с кем из дворовых ребят тесно контачил, предпочитал безмолвно торчать в компании. Откровенничал Робби лишь с Костей. Костя Бимакин – сын подруги матери. Женщины в молодости вместе учились на педфаке, потом их жизненные дороги разошлись. Когда Намины купили квартиру, выяснилось, подруги живут в одном квартале хрущоб. Обрадовались, жизнь их вновь свела вместе, стали дружить домами. У одной муж был семь лет «закрыт», у второй – отправился с молодой женой и пасынком жить в соседний городок. Подруги болтали часами по телефону, советовались по любому пустяку, делились опытом выживания, выручали друг дружку деньгами. Мама Кости посылала сына с подарком на день рождения Робби, Робби был званым гостем на дне рождения Кости. Со временем Робби стал ходить к Косте и без повода. Туда его отпускали без проблем. Намины радовались, Робби шел общаться с примерным мальчиком, который дурному не научит. Они тайно надеялись, со временем у Робби появятся манеры Кости, пристанут хотя бы некоторые признаки привлекательной бимакинской благовоспитанности. Правда ведь, с кем поведешься, от того и наберешься
Костя – начитанный, исполнительный и замкнутый, особенно среди взрослых, пацан. Младше Робби на два года. В классе открыто признают его безусловное первенство в учебе. Чтобы не произошло накануне, хоть потоп, хоть землетрясение, у Бимакина Константина будет выполнено домашнее задание. Быстрее него никто не решал задачи по алгебре, физике и химии, он всем давал списывать во время контрольных работ, успевал решать задания не своего варианта. В классе сложилась традиция приходить в школу за десять минут до звонка, чтобы скатать у Кости домашку по всем предметам, включая английский и ботанику. Костик не отказывался самолично нарисовать пестики и тычинки одноклассникам, у которых «не выходит красиво» выполнить задание по ботанике. Слово «благородный», любимое у преподавателя истории, ассоциируется у ребят конкретно с Костей, хотя вслух никто его так не называет. У Кости лишь одна слабина. Не спортивный он пацан: пропорционально сложенный, достаточно высокий и сильный, но не очень ловкий. Учителя физкультуры завышают оценки прилежному ученику, уважая Бимакина, у которого отлично тренированные мозги и манеры. Учителя уважают некоторых учеников, хоть скрывают это. Бимакин – из уважаемых.
Молчаливый в присутствии посторонних, Костя становился разговорчивым, когда приезжал отец. Когда Аскар жил вместе с мамой Кости, Викой, он в каждую свободную минуту сажал возле себя сына, или они ложились рядом на диване, и начинал рассказывать. Объяснял про технику, Вселенную, дикую природу, историю народов, сюжеты книг и фильмов. Они вместе читали статьи из научных журналов и энциклопедий. Отец Кости слыл большим эрудитом, Костя был на пути к этому. Все, что отец рассказывал, слушать было интересно и понятно. При случае Костя пересказывал услышанное и прочитанное одноклассникам и Робби. Намин задавал много вопросов. Если оставались наедине, Костик терпеливо разъяснял, о чем спрашивал Робби. Получалось, больше говорил Костя. Парень старше него, внимал.
Еще Аскар делал оригинальные зарисовки, писал маслом. Костю живопись не увлекала. Его способности к рисованию сводились к тому, что один в один мог изобразить супер героев на обложках тетрадей одноклассников, просивших запечатлеть грозные фигурки среди монотонных учебных записей. От отца ему перешла также любовь к музыке. Костя часами слушал музыку, всякую: от старинной классики до рэповских новинок. В доме Бимакиных накопилась богатая коллекция музыкальных записей, собранная отцом, теперь пополняемая Костей. Вика была музыкантом по образованию, но музыкальные пристрастия семьи Бимакиных формировал Аскар. Вика ухаживала за своими мужчинами, занималась хозяйством. Она закинула нотные тетради глубоко на антресоли. Когда муж оставил их, бросив музыкальную школу, пошла работать продавцом в салон элитной обуви. Папа – инженер редкой специальности, работал исключительно по специальности. Им дорожили на работе.
Отец Кости нравился женщинам. Он не ухаживал за ними, не делал намеки, держался нейтрально. Но как держался! Опрятно одетый, загорелый, мускулистый, слегка полноватый, не суетливый. Сдержанный в любой ситуации, он никогда не грубил, не матерился. Коллеги и подчиненные не замечали его недовольство, но технично-ироничные комментарии воспринимались ими болезненнее, чем прямые упреки.
В адрес женщин ирония проявлялась редко. Аскар не раз говорил Вике, что женщинам трудно уловить нотки иронии. Поэтому в адрес женщин как бы невзначай дарил лишь искренние комплименты, преподнесенные как уместное замечание по существу. Вика соглашалась, да, с чувством юмора у нее туго, как у всех женщин. Женщины Технического Центра горой стояли за профессионально компетентного и любезного заведующего отделом, и откровенно, то есть вслух, мечтали о более тесных отношениях с ним, чем просто служебные. До Вики доходили слухи, как вздыхают женщины по Аскару, но она была уверена, что он никогда не предаст ее и сына. Вика, безапелляционная в суждениях, измену расценивала как непростительное предательство, о чем был прекрасно осведомлен Аскар.
Года три назад в отдел Аскара устроилась ассистентом новая сотрудница. Обычно Аскар обходился без секретаря, тут сердце джентльмена не устояло, помог женщине в кризисные времена, взял на работу. У нее маленький ребенок, безработный и пьющий муж, развод маячил. Два месяца спустя вместо командировок, как говорилось Вике, Аскар ехал ночевать к новой сотруднице. Вскоре компромат на Аскара разлетелся по всему Центру, чему не в малой степени способствовала сама соблазнительница. Когда Аскар вернулся из очередной, настоящей, командировки, Вика с порога вместо «привет» спросила: «Это правда, про Ирину?» Аскар начал было: «Правда, но…». Вика не дала ни объясниться, ни извиниться. Вынесла приговор, который обжалованию не подлежал: «Мы разводимся, ты на ней женишься, не хочу мешать вашему счастью». Подруги уверяли, женщины сами вешаются Аскару на шею, прости его. Вика настояла на разводе. Отец Кости уехал в соседний город строить новую семью.
Костя с мамой жили вдвоем. Пользуясь отсутствием Аскара, подруги Вики отмечали праздники, дни рождения в тесном женском кругу в квартире Бимакиных. После застолья начиналась главная часть этих встреч – разговоры. Говорили женщины много и громко, невольно услышишь. Костя не раз слышал, не прояви Вика тогда принципиальность, отец остался бы с ними. В новой семье Аскар воспитывал пасынка. Со временем Вика и Аскар осознали, Аскара увели из семьи, чтобы обеспечить полноценное детство этому мальчику, на восемь лет младше Костика. В каждый их приезд в деревню бабушка, не стесняясь присутствия внука, ругалась: «Ты что, слепой?! Чертова баба умного папашу собственному сыночку обеспечила, а родной должен без отца расти? Чужой ребенок никогда не будет родным! Папа вас бросал? Почему вы выросли умными и ладными, а-аа? Комфорта ей захотелось, а Вике комфорт не нужен?» Аскар никак не отвечал на возгласы, знал, надо переждать ярость матери. Она повозмущается, устанет, всплакнет; поплакав, успокоится, и больше больной темы не будет касаться, пока сын с внуком гостят у них. Она видела, сын осунулся, страдает без Костика.