Страница 16 из 20
– С ума сошла! Оставайся, выспимся, потом позавтракаем! – предложила Лена.
Но Таня поцеловала Лену и ушла.
…Она долго бродила в тихих московских переулках. Новогодний снег кружился в свете фонарей. Было безлюдно и очень красиво. Ей почему-то вспомнилась песня, в которой были слова: «В первый день января не бывает чудес у любви!» Не бывает чудес у любви… А чудес, наверное, вообще не бывает.
Вон в том скверике ее возлюбленный Дима однажды написал на снегу: «Я люблю тебя, Таня!» Сколько снегов сошло после той зимы?! Исчезла надпись, исчез из ее жизни Дима. Он появился когда-то под Новый год как подарок, и расстались они тоже незадолго до Нового года. Не бывает чудес. А раньше Таня в них верила.
Таня вышла на Арбат, прошла своим любимым прогулочным маршрутом, и все это время она мысленно разговаривала с Димой. Ей хотелось верить, что он помнит о ней. «И каждый Новый год, с тех пор, как мы расстались, я загадываю одно желание – чтобы Дима иногда вспоминал меня, – вздохнула Таня, – нет, я не прошу, чтобы он ко мне вернулся, я только хочу, чтобы от нашей любви что-то сохранилось, например, память. Мне невыносимо думать, что от нее ничего не останется и она исчезнет, как та надпись на снегу».
Этот январь был снежным, и зима в этом году не спешила отступать. Таня уже как-то отчаянно скучала по весне, а она все не приходила. И март выдался холодным. О том, чтобы переехать за город и поселиться в Сергино, оставалось только мечтать. До тепла еще было так далеко.
Таня скучала – в выстуженной Москве было решительно нечем заняться. С подругами они сейчас встречались редко, девочки были заняты своими делами: Ляля погружена в очередной любовный роман, Ева и Лена загружены работой. Таня тоже старалась много работать, может быть, даже слишком.
В ту субботу она решила в кои-то веки устроить себе выходной – погулять по городу, посидеть в любимой кофейне с книгой.
…Она сидела за столиком у окна. Чашка кофе, хороший роман – что может быть лучше? Таня читала, иногда поглядывала в окно, наблюдая за жизнью большого города: потоки машин, спешащие пешеходы.
В кафе в этот час было оживленно и людно. За соседним столиком галдела стайка пестрых девиц. Слева расположилась пара: он и она. Молодые, красивые, но что-то с ними было не так. Оба смотрели в свои телефоны, отчего возникало грустное ощущение, что друг другу они совсем не интересны.
Таня приподнялась, чтобы заказать очередную чашку кофе, и вдруг увидела, что шумные девицы за соседним столиком уходят, а к нему идут мужчина и женщина. Узнав в мужчине Дмитрия, Таня вздрогнула. Дима! Она не видела его несколько лет. Димина спутница – юная, яркая, модная – держала Диму под руку. Дима с девушкой уселись за столик в метре от Тани.
Тане захотелось исчезнуть, раствориться – все что угодно, только бы они ее не заметили. Почему-то ей была невыносима мысль о том, что Дима увидит ее. Встать и уйти? Но тогда он точно заметит. Вот ситуация… Между тем спутница Димы громко сказала, что отлучится на пару минут, и попросила его заказать ей фруктовый десерт. Димина девушка гордо пересекла зал – походка модели, надменный взгляд королевы. Красивая. Его студентка, наверное.
Оставшись один, Дима обвел зал скучающим взглядом и, конечно, – о нет! – увидел Таню. Его глаза расширились от удивления:
– Татьяна?
Через секунду Дима уже сидел за ее столиком.
– Надо же, Таня, это ты!
Он говорил с ней слегка виноватым голосом. Немного даже как доктор с безнадежно больным пациентом. Таню это не то чтобы задевало, но ей было неприятно.
– Как ты, Танюша?
– Хорошо, – она попыталась улыбнуться, чтобы ее жалкое «хорошо» прозвучало убедительно. Наверное, не получилось.
– А ты, Дима?
– Нормально, – сказал он теперь уже с такой очевидной виноватой интонацией, что стало ясно – как раз у Дмитрия все просто замечательно.
Она призналась, что искренне рада за него. Он обрадовался.
Они помолчали, а потом Дмитрий сказал, что часто вспоминает прошлое.
– Я тоже, – призналась Таня.
– Ты счастлива, Таня? – вдруг спросил Дима.
Таня неловко улыбнулась – это сложный вопрос.
– Знаешь, я хотел сказать одну вещь, – вздохнул Дима, – ну, в общем, надо было тебе тогда уводить меня и все…
– В каком смысле? – не поняла Таня.
– В смысле, увести из семьи!
– Как это «увести»? Ты же не баран, – тихо промолвила Таня.
Он смутился.
– Как твой сын, Дима?
Дима пожал плечами:
– В полном порядке. Умный, здоровый парень.
– Он здоров?
– Ну да, – усмехнулся Дима. – Я потом понял, что моя жена просто играла на этом, понимаешь? Придумала, что он болен, чтобы удержать меня.
– Я вижу, ей это не удалось?!
– А… Ты видела. Ну да, жизнь есть жизнь. Это Лариса – моя студентка, очень славная девушка.
Он дотронулся до волос, и Таня узнала этот до боли знакомый жест. Дмитрий всегда любил касаться своих темных роскошных волос. С грустью Таня отметила, что теперь они не столь роскошны и у Димы уже пробивается ранняя лысина.
– Полгода назад я ушел от жены, – сообщил Дима. – Лариса поставила вопрос ребром: или – или! Она молодец – решительная!
– Действительно – молодец!
К их столику подошла Лариса. Девушка удивленно и недовольно взглянула на Таню и обиженно спросила Дмитрия:
– Ты заказал мне десерт?
– Простите, мне пора, – через силу сказала Таня, – всего доброго.
Она накинула куртку и торопливо поспешила к выходу.
Таня шла по шумной московской улице в плотной толпе и чувствовала себя среди этой толпы, как белый медведь в тропическом климате. Ей хотелось плакать. А еще ей хотелось тишины и полного одиночества.
Потом она села в свою машину и поехала в Сергино.
Любимый, старый дом встретил как добрый друг. Таня смела снег с крыльца, открыла двери, вошла, повалилась на диван и долго плакала, жалея себя. «Счастлива ли я? У меня были любящие родители, Дима, есть этот дом, подруги и любимая работа! И все-таки, почему мне так жаль себя?!»
Свой день рождения в конце февраля Таня отмечать не собиралась. Она честно сказала подругам, что никого не приглашает – нет настроения и все тут. «Простите, девочки. Вам нужна вечеринка в похоронном стиле? Ну вот именно». Таня решила провести этот день как обычный, будничный – с утра засела за работу, разложила эскизы для книг.
Ближе к вечеру раздался дверной звонок.
– Ляля? – изумилась Таня, увидев на своем пороге нарядную Лялю.
– С днем рождения! – закричала Ляля. – Да-да, я знаю, что ты не отмечаешь, но меня и звать не надо – я же без комплексов!
Ляля скомандовала кому-то за ее спиной, и в ту же минуту в тесную Танину прихожую всунулся шкафообразный молодой человек с большой коробкой. Следом за ним зашел другой и тоже с ящиком в руках.
– Сюда, – приказала Ляля, махнув рукой, – все, парни, свободны.
Лялина группа поддержка исчезла.
– Что ты опять придумала? Что это? – встревожилась Таня.
– Подарки на твой день рождения! – Ляля расплылась в широкой улыбке.
Таня разволновалась – после того, как Ляля на прошлый День рождения подарила ей сертификат на прыжок с парашютом со словами: «Я тут подумала, что тебе надо бы как-то встряхнуться!», она побаивалась Лялиных затей.
– Здесь пылесос, – подмигнула Ляля. – Я тут подумала, что тебе он просто необходим!
– Почему? – не поняла Таня.
– Ну тебе ведь уже тридцать семь исполнилось? – Ляля едва сдерживалась, чтобы не заржать.
– И что?
– Ну, как же – вот с тебя скоро песочек посыплется, и значит, без пылесоса никак не обойтись! – Ляля расхохоталась, радуясь собственному остроумию.
Таня покачала головой – поручик Ржевский, ах, оставьте свои шуточки!
– Ляль, он дорогой, наверное? Ну зачем ты?
Ляля безмятежно махнула рукой: