Страница 1 из 32
Александр и Ксения Рудазовы
Паргоронские байки. Том 3
Четвертое Вторжение
Банкиры водили хоровод и пели. Они обожали ежегодный праздник Большого Аудита. Все бушуки в этот день собираются семьями и целыми кланами, тщательно проверяя собственные счета и те, которыми заботливо управляют. Каждую условку, каждую астралку, каждую ничтожную эфирку. Все должно быть учтено и пересчитано.
Бушуки получают почти физическое удовольствие от осознания своего богатства, так что Большой Аудит сопровождается алкоголем, плясками и свальным грехом. В день Большого Аудита заключаются самые крупные сделки, образуются новые союзы, кланы взаимно перекрещиваются родственными узами, а через полгода рождаются новые бушуки.
Смертные называют бушуков Красноглазыми. Они чем-то похожи на маленьких уродливых гохерримов с хвостами. Ну или гохерримы – это огромные уродливые бушуки без хвостов. Зависит от точки зрения.
– А почему вы такие похожие-то? – спросил Дегатти. – Относительно остальных высших демонов, я имею в виду.
– Мы – Зубы, они – Язык, – пожал плечами Янгфанхофен. – Видимо, сказалось.
– Но зубы и язык совсем разные органы. Они просто оба во рту… но больше у них нет ничего общего.
– Наверное, так захотел Древнейший, – поморщился Янгфанхофен.
Но кроме некоторого сходства во внешности, между гохерримами и бушуками ничего общего нет. В отличие от бесстрашных Зубов Древнейшего, бушуки совершенно не воинственны. Зато они не знают себе равных в демоническом колдовстве и лучше всех исполняют желания. Об этом на Парифате даже сочиняют сказки – если какой смертный и получает слугу-демона, то чаще всего бушука.
Не будем говорить, что в реальности все обстоит несколько иначе.
Бушуки ценят вещи. Любят материальные блага. У них хорошо обставленные жилища, богатые костюмы, дорогие украшения. Многие что-то коллекционируют. У них воистину сорочий нрав – любят стаскивать в кучу сокровища, а потом перебирать их и радоваться.
И сегодня в торжественном зале Банка Душ банкиры перебирали главное сокровище всего Паргорона. Глобальный душезапас. Пришло время каждому объявить во всеуслышание, какого мажоритарного акционера он представляет и каков его нынешний процент от общего пакета.
– Банкир Балиул! – назвал свое имя горбатый бушук в собачьем полушубке. – Представляю Глем Божана! За минувший год профицит составил пятьдесят тысяч сто десять условных душ, а общий процент – один и двадцать шесть!
– О, какой большой профицит! – зашушукались банкиры. – Глем Божан опять выходил погулять?
– Все мы радуемся, когда Глем Божан позволяет себе моционы, – довольно покивал Мараул, бессменный управляющий Банка Душ. – Люблю этого парня. Следующий!
– Банкир Совнар! – поклонился всем деловитый бушук в костюме-тройке. – Представляю Фурундарока и Хальтрекарока! За минувший год профицит составил шестьдесят четыре тысячи одна условная душа у Фурундарока и одиннадцать тысяч пятьсот десять условных душ у Хальтрекарока, а общий процент – один и двадцать пять у Фурундарока и один и двенадцать у Хальтрекарока!
– Прекрасно, прекрасные результаты, они оба чудесные, и ты тоже чудесный! – похвалил Совнара Мараул. – Жаль, конечно, что младший братишка не дотягивает до старшего!
– Что поделать, директор, у него слишком большие расходы, – развел руками Совнар. – Я делаю все, что могу, подтягиваю его изо всех сил, но он каждый раз говорит, что демолорд должен жить на широкую ногу.
– Ох уж эта молодежь, только бы им развлекаться, – вздохнул Мараул. – Вот в прежние-то времена мы жили поскромнее, демолорды ценили каждую душу… Мы были цепкими!.. Но что ж, кто у нас следующий?.. следующая!..
– Банкирша Дасми! – представилась смуглая девушка ослепительной красоты. – Представляю Гариадолла! За минувший год профицит составил четыре тысячи четыреста тринадцать условных душ, а общий процент – один и тридцать шесть!
– Маленький профицит – тоже профицит, – кивнул ей Мараул. – Но Дасми, мы же помним, что я говорил в прошлый раз? Предстань в настоящем облике! Ты что, стесняешься своего лица? Мы все любим тебя такой, какая ты есть!
Бушучка вздохнула и неохотно превратилась в саму себя – жирную волосатую карлицу с огромным носом. Остальные банкиры злорадно захихикали.
Бушуки очень уважительно относятся друг к другу – но только внешне. По своей природе они конкуренты и постоянно пытаются откусить хоть кусочек от чужой прибыли. Поэтому при встречах они раскланиваются, целуются в щеки и уста, говорят льстивые слова и осыпают друг друга комплиментами, но одновременно обдумывают, как бы что-нибудь с собеседника поиметь.
Впрочем, это не мешает им вставать стеной, когда что-то извне угрожает их общему богатству. Или когда возникает возможность получить большую прибыль для всех.
Именно поэтому другие высшие демоны доверяют им управлять своими счетами – бушуки хорошо знают, что для них лучше. Твой бухгалтер обязательно будет у тебя приворовывать, но в то же время он не подпустит к твоему счету никого другого. Умрет, но отстоит интересы клиента. И всеми силами постарается сделать так, чтобы ты стал еще богаче и могущественнее – ведь тогда он и сам станет богаче и могущественнее.
Последними отчитались братья Мараула, Дворк и Каген. Их всего трое осталось – первородных бушуков, сыновей Мазеда, Языка Древнейшего. И Мараул уже много тысяч лет наследовал родителю, возглавляя Банк Душ, а его братья входили в число богатейших банкиров.
– Банкир Дворк! – объявил себя толстый бородатый бушук в шубе. – Представляю Худайшидана! За минувший год профицит составил восемьдесят три тысячи двести семь условных душ, а общий процент – три и четырнадцать!
– Даже больше, чем у меня! – с нескрываемой завистью воскликнул Мараул. – Гниющий Князь неподражаем, он все богатеет и богатеет! Как замечательно ты управляешь его счетом, мой любимый брат, я так горжусь тобой!
– Спасибо, мне всегда лестно слышать такое от тебя, наш дорогой директор! – раскланялся Дворк. – Каждое слово из твоих уст – что музыка!
– Ох, как приятно, спасибо тебе за добрые слова! – порадовался Мараул. – Вот и знаю, что льстишь мне в глаза, что похвальба твоя насквозь фальшива – а все равно приятно. Потому что раз льстишь – значит, желаешь угодить.
– Именно так, мой любимый старший брат! – заулыбался еще шире Дворк. – Как ты мудр, что сразу понял мои истинные мотивы!
– Ну-ну, довольно уже этой лести! – похлопал в ладошки Мараул. – Следующий! Остался только ты, мой дорогой!
– Банкир Каген, – ухмыльнулся бушук в цилиндре и с моноклем. – Представляю Таштарагиса. За минувший год… прироста не было. Дефицит составил двенадцать тысяч семьсот девяносто пять условных душ, а общий процент – один и восемьдесят восемь.
Банкиры издали такой звук, словно лопнул воздушный шарик. Все одновременно всплеснули когтистыми ручками. Год выдался для Паргорона удачным, общий баланс Банка Душ вырос на несколько миллионов условок, и все демолорды остались с прибылью.
Почти все. Каген оказался единственным, чей демолорд закончил финансовый год убыточно. Но это никого не удивило – Таштарагис заканчивал убыточно почти каждый год. Он уже несколько раз требовал заменить ему банкира, а двоих даже убил, и в конце концов получил лучшего из всех, брата самого Мараула. Но даже он, увы, не мог справиться с бездарностью Таштарагиса.
Так говорили Таштарагису. На самом деле, конечно, Банк Душ потихонечку сливал счет Бычьеголового. Было такое негласное указание. При всем своем богатстве Таштарагис оставался в Паргороне чужаком, на которого нельзя положиться. Почти все остальные демолорды разделяют плоть Древнейшего, своего общего первопредка, а Таштарагис – нувориш. Скоробогач, поднявшийся на массовом предательстве.