Страница 6 из 8
Не став напоминать, что решение проблемы даровал ей я, а не Космос, я переглянулся с Юдзуки.
– Пустая трата денег, – сказала Люська. – С таким же успехом я могу порекомендовать вам попрыгать перед сном на левой ноге. Что за отпугиватель? Вы в своем уме?
Но Котонэ уже регистрировалась на сайте.
– Ты слишком недоверчива, Люся, научись жить в ладах с собой.
Когда они с Юдзуки закрылись в гостиной, Люська набросилась на меня с упреками.
– Глеб, где была твоя голова? Ты же не дурак, подумай, какой на фиг отпугиватель? Как, по-твоему, он действует?
– Написано, изгоняет пастельных клопов.
– Вот именно – изгоняет, а не уничтожает. Если бы они от него гибли, я бы ещё поверила, но поверить в изгнание клещей… извини, это абсурд. Чем он их изгоняет? Злыми силами? Ну включишь ты отпугиватель, и куда клещи ломануться? В соседнюю комнату? Выскочат все из дивана, и давай по ламинату лапками топать: топ-топ-топ. И прямиков в туалет, а там, подсаживая друг друга, будут кончать жизнь самоубийством, топясь в унитазе. Так, что ли?
– Люсь, Котонэ надо приободрить. Никуда клещи не денутся, но, купив отпугиватель, она успокоится. Внушит себе, что он действует, и будет спать спокойно.
– Мне интересно, я смогу спать покойно, пока они у нас гостят?
– Не психуй.
– Как это сделать?
– Думай о хорошем. Займись аутотренингом.
– Я в ярости!
– На сколько баллов по десятибалльной шкале тянет твоя ярость? – смеясь, спросил я.
– На шестьсот девяносто четыре с половиной! – рявкнула Люська.
Потом она закрыла глаза, заулыбалась, но минуту спустя поморщилась.
– Представила, как провожаю деда и Котонэ на вокзале, махаю им рукой, а потом на перроне появилась стая клещей, вытащили их из вагона и принесли обратно в квартиру.
– Смешно.
– А мне нет. Кажется, я начинаю понимать Диану. Если дед и в молодости был таким… хм, не совсем адекватным, не удивляюсь их разводу. Диане ещё повезло. Ладно, я иду к себе. Спокойной ночи.
– И тебе. Смотри, чтобы клещи ночью не унесли тебя в соседний двор.
– Как бы тебя они туда не унесли.
Прошло минут тридцать. Люська сидела перед компом, когда в дверь несмело постучали.
– Глеб, чего надо?
– Это не Глеб, – в проеме появилась голова Юдзуки. – Ты не спишь?
– Собираюсь уже.
– Можно пройти?
– Проходи, – Люська свернула окно и повернулась на крутящемся стуле. – Садись.
Юдзуки сел, начал разглаживать ладонями брюки на коленях.
– Некстати мы с Котонэ приехали, да?
Люська молчала.
– Скажи, Люся, ты сердишься на меня?
– А сам как думаешь?
– Думаю, сердишься. И правильно делаешь. Я никчемный отец и никчемный дед. В молодости наделал столько глупостей, жил, как сорная трава, не задумываясь о завтрашнем дне.
– Ты любил Диану?
– Боготворил её.
– Почему тогда вы развелись?
– Не сошлись характерами, – усмехнулся Юдзуки.
– Банальная отговорка.
– Мы любили друг друга, но совместная жизнь не доставляла нам радости.
– Это как?
– Диана уже тогда начала сниматься. Играла главные роли, становилась знаменитой. Мама твоя родилась. Я ревновал Диану, устраивал сцены, знаешь, как это бывает.
– Знаю, – кивала Люська.
– Неуверен в себе был, казалось, на съемках она найдет себе мужчину получше: выше ростом, красивее, умнее… Эх, сколько я ей нервов попортил. Да чего уж там говорить. Сглупил я. Все ждал, когда она мне изменит, и, не дождавшись, сам изменил. Она узнала, скандал устраивать не стала, попросила меня уйти. Я и ушел. Побила меня жизнь. Пришлось квартиру в Москве продать, уехать за сотни километров от столицы, соединиться с природой. Живя отшельником, я многое понял, у меня открылся третий глаз. И тогда я решил кардинально изменить свою жизнь.
– Получилось?
– Сама суди. Через десять лет у меня появилась четырехкомнатная квартира в центре Питера…
– Так ты живешь в Питере?
– Верно. Я занялся любимым делом, стал уважаемым человеком. И судьба подарила мне главный подарок – встречу с Котонэ. Она была моей ученицей, а затем ассистенткой. Мы счастливы, и хотим дарить счастье другим.
Юдзуки умолк, сидел с опущенной головой, продолжая разглаживать колени.
– Прости меня, Люся. Не держи зла на своего непутевого деда.
Расчувствовавшись, Люська подбежала к Юдзуки. Обняла его, заплакала.
– Дедушка, я не сержусь. На самом деле я рада, что ты появился. У меня никогда не было деда. Необычно к тебе так обращаться.
– Тогда называй меня Юдзуки.
– Нет уж, я хочу называть тебя дедом. Юдзуки… э-э… красивое имя, но непривычное.
В коридоре послышались шаги Котонэ.
– Она меня потеряла, – засуетился Юдзуки. – Пошел я.
– Спокойной ночи.
– И тебе, внучка.
Оставшись одна, Люська достала из верхнего ящика стола дневник и сделала короткую запись: «Сегодня у меня появился дедушка. Со своими странностями, но все же родной человек».
Глава четвертая
Осторожно! Злая консьержка!
К Стасону я пришел вечером. Думал, часов до одиннадцати посмотрим фильм, а ближе к полуночи, начнем слежку за балконом на первом этаже. Куда там! Стасон уже сидел у окна, возбужденно пересказывая мне события прошедшего дня.
– Глеб, засада полная! Я сегодня полицию вызывал.
– Что случилось? – у меня появились нехорошие предчувствия.
– В четыре часа увидел на тротуаре коробку. Большую коробку, – повторил Стас, наблюдая за моей реакцией. – А вокруг никого.
– Ну и забил бы.
– Как забить? Откуда я знаю, что лежало в коробке? Пришлось полицию вызвать. – Стасон взял бинокль и поднес его к глазам. – Приехали быстро, но ничего не обнаружили, коробка оказалась пустой.
– Стасон, не думал, что ты такой паникер.
– Бдительность – прежде всего.
– Ладно, давай фильм посмотрим, я флешку взял.
– Какое кино, Глеб! Забыл, о чем мы договаривались.
– Ты говорил, человек спускается с балкона в полночь, а сейчас десять часов.
– Все равно, лучше быть наготове.
До половины двенадцатого мы болтали ни о чем. Перелом повлиял на Стаса не лучшим образом, он стал до колик нудный и придирчивый. Попросил меня опустить жалюзи, выключить свет, и наблюдать за объектом через щель между алюминиевыми пластинами.
– Так неудобно, Стас.
– Зато безопасно.
– Вряд ли нас заметят.
– А ты откуда знаешь? Держи бинокль.
– У меня со зрением порядок, оставь его себе.
Стрелки часов приближались к полуночи. Стасон заметно нервничал, я же оставался спокойным.
В квартире на первом этаже горел свет лишь в одном окне.
– Это кухня, – пояснил Стас.
Увидеть, что происходит внутри, не представлялось возможным, мешала занавеска. А в пять минут первого свет погас.
– По ходу, сегодня ничего интересного не произойдет, – почему-то шепотом сказал я.
– Подождем.
Прошло минут десять, от сидения в темноте на меня напала зевота, Стас же во все глаза смотрел на балкон, гипнотизировал его.
И вот ровно в половине первого, на балконе открылось окно.
– Есть, Глеб! – закричал Стас.
– Вижу.
– Сейчас решетку откроет.
– Не горячись, Стасон, я не слепой, – но бинокль все же взял, чтобы лучше разглядеть человека.
Неизвестный тем временем высунул лохматую голову на улицу, осмотрелся оп сторонам и на миг исчез из поля зрения. Прошло полминуты и голова появилась снова. Разложенная лестница была осторожно спущена вниз, её края упирались о стену балкона.
– Глеб, что ты видишь?
Не отрывая от лица бинокль, я пристально вглядывался в спускавшегося человека.
– Ты был прав, невозможно определить, мужчина это или женщина.
Спустившись, человек собрал лестницу и спешно начал удаляться по тротуару к торцу дома.
Выдохнув, Стасон откинулся на спинку стула.
– Теперь ты мне веришь?
– Я тебе сразу поверил.
– Но сомневался, что этому делу нужно дать ход.