Страница 49 из 62
Застегнул сумку и, не говоря не слова, вышел за дверь. Усталость сняло, как рукой. Планы на вечер решено было в корне поменять. Достал телефон и на ходу набрал номер.
Через пять гудков она ответила.
— Привет, Жень.
— Да, привет.
— Как дела?
— Все хорошо. А у тебя?
— Сама ж сегодня видела, — сказал с легким смешком. Сразу обозначить, чтобы не отвертелась.
На секунду замялась, но ответила, однако, все так же спокойным голосом.
— Да, видела. Поздравляю, кстати. Вы молодцы.
— Спасибо. К вопросу о поздравлении. Может, встретимся? Ты, что сегодня делаешь?
Повисла пауза.
— Жень? Ты здесь?
— Здесь. У меня нет особых планов на сегодня.
А он, оказывается, эти несколько секунд не дышал, ожидая ее ответа.
— Давай заеду за тобой?
— Нет, — громко вскрикнула она, да так, что Богдан аж резко отдернул трубку от уха.
— Нет? Почему нет? — недоуменно спросил.
— Понимаешь… — она замялась.
Бл*ть, все-таки она встречается с Федоровым. Сам не заметил как остановился посреди холла, с силой сжав аппарат.
— Швед, ты встречаешься с кем-то? — получилось жестко, но сейчас не до правил хорошего тона. Эта неопределенность достала.
— Я? В каком смысле?
— В прямом, Жень, в прямом! — вспылил Богдан.
Макаров услышал ее вздох в трубку.
— Богдан, во-первых, не ори на меня, — говорит очень спокойно, а это вызвало еще большее раздражение. — А, во-вторых, я тебе при встрече смогу все объяснить. Хотя, судя по твоему настроению, я абсолютно не уверена, что стоит с тобой встречаться.
Треш! Приплыли! Она что, решила его отшить? Сжав зубы так, что аж желваки заходили ходуном и с не меньшей силой телефон, буквально процедил:
— Хорошо. При встрече, так при встрече. Когда? Где?
— Не знаю. Я в городе как-то не очень еще, — замялась.
— Шедеврально! Заезжать за тобой почему-то нельзя, но и в городе ты «как-то не очень».
Она молчала.
— Жень, ты здесь?
— Да, — ответила спокойно. — Макаров, я не понимаю, почему ты так со мной разговариваешь? Я тебе что, должна что-то?
Да, бл*ть, должна! До хера должна! За этот расколбас, что происходит с ним уже не первую неделю! За бесконечные мысли, что сжирают изнутри! Должна, мать твою, еще и как должна!
— Прости. Наверное, от игры не отошел еще, — первое, что пришло в голову бросил. И уже спокойнее добавил. — Давай у магазина продуктового заберу тебя, который через дорогу от общежития. Так пойдет?
— Да, пойдет. Во сколько?
— Когда будешь готова?
— Я? Да я в принципе сейчас во дворе у общежития…
Она замолчала.
— Понял. Топай к магазину. Через пять минут буду, — и, не дожидаясь ответа, повесил трубку.
Ошизеть! К общаге, значит, приезжать нельзя. Супер! И с чего это? Кого мы боимся? Да тут каждая встречная — поперечная была бы рада засветиться с ним. А эта…. Слов нет! Что ж разберемся. Сегодня он совершенно точно во всем разберется!
44
Макаров гнал как сумасшедший, от нетерпения превышая скорость. Подумаешь, одним штрафом больше, одним меньше — ерунда. А вот увидеть Женю хотелось так, что аж зубы сводило. Увидеть и наконец-то понять, о чем она думает, какие мысли роятся у нее в голове, что чувствует, и выяснить, в конце концов, что у нее с Федоровым.
Так, спустя несколько минут он уже парковался у продуктового. Женя стояла, прислонившись к перилам, и что-то внимательно изучала в телефоне. Богдан оглядел ее: обычные джинсы, куртка, кроссовки — все как всегда. О бренде, о дизайнерах тут и речи нет. Так, что в ней такого? Почему все то, что он сейчас видит ему чертовски нравится? Почему она вызывает какое-то странное чувство? Макаров глазами впитывал ее образ и вместе с этим понимал, что скучал. Он соскучился по этой странной девчонке. Нажал на клаксон, привлекая ее внимание. Женя подняла глаза, оттолкнулась от перил, оглянулась по сторонам, быстрым шагом подошла к машине и наконец-то села.
— Ну, привет! — улыбнулся парень.
— Привет, — чуть неуверенно ответила.
— Ты чего оглядываешься по сторонам? Прячешься от кого-то? — с любопытством оглядел улицу и снова на нее.
Она посмотрела на входную дверь продуктового.
— Богдан, поехали, поехали, — ударила его по руке, отворачиваясь всем корпусом от окна.
Он удивился, но ничего не сказал и тут же нажал на педаль газа.
— Голодная? — спросил через пару минут.
— Нет, — качнула головой.
Вновь пауза.
— Не хочешь объясниться? — спросил, сворачивая в переулок, объезжая затор на дороге.
Но Женя молчала. Внимательно посмотрел на нее. Она отвернулась к окну и напряженно изучает что-то, судя по всему, крайне интересное, раз не соизволит ответить на вопрос.
Да, что за игра такая? Какие правила? И есть ли они вообще? Отсутствие понимания бесило, подводя его к нехилой такой отметке гнева. Сдерживать себя, сдерживать свои эмоции, свои желания становилось все тяжелее и тяжелее. Достало! Ей богу, достало! Тут же повернул налево, еще раз налево, подъехал к шлагбауму на закрытую парковку продуктового гипермаркета. Но даже это не вызвало вопросов у Швед. Она продолжала упорно молчать. Заехал в самый дальний угол, наконец-то остановился, быстро отстегнул ремень и повернулся к девушке.
— Жень, я хочу знать, какого хрена происходит. Почему ты ведешь себя так странно. Хочу знать, почему ты шаришься по караоке с Федоровым. Хочу знать, что ты скучала по мне. И ты мне расскажешь. Но сначала…
Щелкнул замком, отстегивая ее ремень безопасности. А она даже не шелохнулась. Смотрела, просто смотрела на Богдана. А, когда он притянул девушку к себе, она легко поддалась. Наклонился близко, надавливая на затылок и, глядя в ее внимательные глаза тихо проговорил:
— Сначала я хочу получить поздравление.
И своими губами прикоснулся к ее. И Женя ответила. Практически сразу же. Открыла ротик, пропуская его настойчивый язык внутрь, и лаская в ответ своим. А, когда она обхватила его язык губками, имитируя сам акт, Богдан просто «задымился», ему необходимо было ее почувствовать, он нуждался в этом. Очень и очень нуждался. Хотя бы условно, хотя бы не погружаясь. Но хоть что-то. Дернул ее на себя, заставляя сесть сверху. И она без возражений, тут же устроилась на нем, стащила куртку и отшвырнула. А дальше… дальше его намерение просто доставить друг другу легкое удовольствие полетело в тартарары. А виновница и подстрекательница в данный момент сидела на нем и делала все, чтобы он забыл, где они находятся, чтобы все мысли из его башки утекли, оставив лишь один образ. Только одно четкое желание.
Тяжело дыша, Женя стянула с него футболку. Провела глазами по татуировке. Это был волк, оскалившийся волк, шерсть дыбом. Волк готовый к прыжку. Прошептала:
— Наконец-то.
Наклонилась и языком очертила контур тату на плече. Богдан не понял к чему ее высказывание, да и какое тут «понял — не понял», если организм функционирует только на уровне инстинктов, а точнее, одного конкретного инстинкта. Он остро ощущает ее влажный язычок, что скользит по шее, ее губы, что касаются плеча. А от дорожки, что она проделала от плеча к уху, прикусив мочку, он готов был взвыть и прямо тут же погрузиться в нее. Не заняться любовью, актом, а жестко взять.
Женя чуть отклонилась назад, стянула футболку, сняла лифчик и притянула его голову к своей груди. Он вобрал в рот один острый розовой пик, чуть прикусил зубами, а она застонала и прогнулась в пояснице, теснее прижимаясь к нему.
— Женя… офигеть… — выдохнул и переключился на другую грудь.
Она хаотично гладила Богдана по голове, плечам, шее. Медленно раскачивалась на нем, теснее и теснее прижимаясь. И Богдан понял, еще немного и он кончит, прямо так, в штаны.
Схватил ее за талию, заставляя остановиться.
— Жень, — прохрипел, откашлялся и повторил. — Жень, остановись.