Страница 9 из 57
Вот так, значит?! Значит, трогать и целовать её можно всем — клиентам, этой худой, страшненькой девке, даже тому липкому придурку, которого он к ней подослал… А ему? Ему — ничего. Неужели он ей противен НАСТОЛЬКО?
— Пошёл ты…
Она всё — таки вырвалась, выкрутилась из его рук, и теперь стояла напротив, злая и взъерошенная.
— Значит, пошёл вон? Ну, договаривай, Аталь! Куда мне идти?
Она отвернулась.
— Отвезите меня обратно, линар Корделл. У меня есть деньги, я отдам Вам их. Остальное… отработаю, если хотите. Сколько Вы заплатили Иноне?
Резко дунул ветер. Стал накрапывать дождь.
— Аталина…
— Я Вам не подхожу. Это было ясно с самого начала. Я могу начать отрабатывать уже на следующем рейде… А пока отвезите меня обратно в Красный Дом.
— Нам надо успокоиться. Обоим. — он делал огромные усилия, чтобы снова не начать рычать и рявкать — Поедем домой. Завтра всё решим.
— Когда следующий рейд? Через неделю?
Корделл сделал шаг к ней. Она вяло шелохнулась от него, но осталась на месте.
— Мне можно обнять тебя, Аталина? Если нет, значит нет. Я не хочу давить на тебя или насиловать… И я не хотел всего этого говорить.
Девушка прошла, обогнув его, будто он был столом или шкафом. Ещё одна неудобная преграда на её пути. Остановилась возле лайра.
— Ты хочешь домой?
Кивнула. Этот кивок было еле видно. Просто лёгкое прикосновение её волос к его куртке, которая все ещё была на ней.
Они забрались внутрь и Корделл включил свет.
— Если хочешь, поешь. В пакете сырные лепёшки и овощи. И ещё… печенье. Тебе.
Осторожно положил пакет ей на сведенные, как в судороге, колени.
— Прости, Аталина.
— Ничего страшного, линар Корделл. Всё, что вы сказали — чистая правда. Спасибо за печенье.
Лайр, урча мотором и мигая дорожными огнями, медленно пополз, нащупывая дорогу гусеницами.
Дождь пошёл сильнее. Вода, падая с неба, ласкала траву, примятую ногами. Расправляла её. Гладила. Мыла…
Глава 8
После того, что произошло на ночном берегу, между Аталиной и Корделлом установились этакие тепло — соседские отношения. Он изо всех стремился показать, что сожалеет. Она же — что понимает.
Он сожалел… И горел. С каждым днём, с каждой минутой, с каждым взглядом и прикосновением. Утрами — иногда яркими, светлыми, иногда — холодными, дождливыми, перетекающими в несветлые дни… Звенящими тоской вечерами. Влажными, горячими ночами. Заставлял себя спать — и снилась она. Всегда она. Приходила кошмарами, уходила холодной, тягучей безысходностью. Глаза его теряли зелень, плавились, превращались в комки раскалённого железа. И все желания исчезли, растворились, превратились только в одно — прикоснуться к ней. Всё. Больше ничего не хотелось.
Позволила один раз… Обнять. Так готов был выть диким зверем от счастья, когда прохладу её тела почувствовал сквозь одежду на своей разгоряченной коже. Обнял. И просил, чтоб не уходила. Подольше.
— Просто посиди рядом, Аталина. Что тебе стоит? Не трудно?
— Да зачем вам? — искренне удивилась девушка — Нет, не трудно.
Она присела на край дивана, просторная туника обрисовала тренированную фигурку. Глянул исподлобья. Красными, воспалёнными глазами. Надо было на что — то решаться…
— Линар Корделл, я хочу спросить…
Отлегло от сердца. Пусть просит. Хоть в чем — то стать ей полезным.
— Что хочешь?
— Глупый вопрос.
Он кивнул:
— Спрашивай.
— Где ваша жена? Она была вообще?
— Не было. Зачем тебе?
Она помолчала.
— Вы так один и жили всегда?
Оборотень откинулся на спинку дивана:.
— Так и жил. Были самки, если тебе это интересно. Жены не было, детей нет. Хорсетты не женятся, как люди, по много раз. Мы выбираем пару, одну на всю жизнь. У меня не вышло.
— Почему не вышло? Пары нет?
— Есть, Аталина. Наблюдатели без пары не оставят. Только искать её надо. Я вообще…
Он замолчал. Не захотел об этом дальше. Перевёл на другое.
Решился:
— Я тебе хочу предложить. Только сразу не отказывайся… Подумай. Это гораздо безопаснее, чем приманкой в рейд.
Она поняла, о ЧЕМ он говорит.
— Подумай. — продолжил оборотень, видя, что девушка его понимает — Что тебе терять? Те же деньги получишь. И шансов больше, что жива останешься. И так же отпущу потом, всё, как договаривались! Если захочешь — жильё куплю. Где скажешь.
Аталина смотрела на него, прищурившись.
" Может, так оно и лучше? Меньшее из двух зол? "
— Я знаю, чего ты боишься, Аталь! Болтают много люди о нас… А я в постели, как обычный человек. Ничего особенного от тебя не потребую. Если плохо станет — остановлюсь. Я хорошо себя контролирую. Подумай. Отказаться всегда успеешь!
" Уговорю. Трахну её и всё закончится. Дам денег и пусть едет куда хочет… И с кем хочет. Хоть со своей этой девкой. Согласилась бы… Насильно смысла нет — отдачи не будет. По доброй воле надо… И постараться не шокировать. Жалко, что не пьёт и не пудрится… Так бы под кайфом… Ей же легче… А так… ТЕРПЕТЬ придётся! "
Мысли метались, как мошкара в ловушке. Сколько брал человеческих самок, выжили только две, одна из которых помешалась сразу, другая же умерла через месяц. Покончила с собой. С этой что будет? Он не знал. Умная. Тренированная. Собой владеет. При всём этом — дочка Баррета… Что — то же должна от него унаследовать?
— А где ваши то женщины?!
Он сжал её руку. Рефлекторно. Сдавил, вминая в свою. Жар стал тише… Так бывает, когда убавляют огонь слегка… И всё равно ещё горячо.
— Их мало. Есть, но мало. В общем… Ты подумай. Тебе не будет плохо. Я обещаю.
Она высвободилась. Очень осторожно.
— Я подумаю, линар Корделл. Постараюсь не затягивать с ответом.
… - Температура твоего тела, Корделл, 183 градуса. — Аркас снял круглый датчик с тёмного запястья — Одежда ещё не плавится?
Рэндар откинулся в кресле и выпрямил ноги:
— Нет. Ткань выдерживает. Аппетита нет. Совсем.
— Это нормально. Если ты в кратчайшие сроки не снимешь жар… Ты сгоришь. Изнутри. Говорил с Аталиной?