Страница 46 из 57
" Рот можно открывать в двух случаях, " — вещала Инона — " Сказать клиенту приятность и ему же приятность сделать! Поняла, Баррет? И в следующий раз, когда захочется хамить — засунь это хотение себе в жопу. Ему там самое место. Ещё одна жалоба — выгоню. Не нравится здесь? Не вопрос — улицы Ронгора тебя ждут. "
И он тоже! Рэндар взял её за молчаливость. Желая иметь в составе хорошо обученную приманку, подвижную и трезвомыслящую. Желающую и способную выжить в рейдах, сэкономить и оправдать потраченные на неё деньги.
А может, уже с самого начала было не так? Говорил же он об " особом положении"? Может, уже с самого начала ему требовалась не пара, не женщина, а просто холодная тряпка на лоб? Пузырь со льдом…
Как все просто, Аталь Баррет. А ты растаяла…
" Крикнешь — сдохнешь. Это же Хорсетты! "
Теперь же его больше волнует не она, а то, что прочно поселилось в её животе. Эта… субстанция нужна Корделлу также, как и Нэйдам.
— Все понятно. — отозвалась вдруг она прежним серым, будничным каким — то тоном — Извини.
Внезапно успокоившись, присела на подоконник. Глядя в окно, положила на стекло палец.
— Не скрипи.
— Хорошо, не буду.
" Идиотка! " — обругала себя в сотый раз — " Дура. Мозгов, как у мутанта. "
Закусив губу до крови, еле удержалась от того, чтобы не завыть.
" Твою мать, Рэндар, что же ты творишь?! Разве ты не видишь… Как объяснить, что я просто должна, обязана быть с тобой везде? Всегда! И это даже не просто моё желание — определенное положение накладывает определённые обязанности, знаешь ли… "
Моток колючей проволоки, поселившийся в груди, прыгнул в горло, царапнул нежную гортань, стал угрожать расплавиться, выплеснуться наружу острыми, злыми потоками.
— Аталина, ты… Обиделась? — Корделл почувствовал себя также, как после первой их ночи, опасной помехой, квадратным колесом — Не надо, я хочу, как лучше! Тебе и вправду нечего делать там…
— Это не тебе решать, Рэндар. — хлестнула она звуком голоса, как плетью — Не тебе и никому другому. Это моё дело. И если хочешь, на самом деле хочешь меня защитить — сделай, как я прошу. Возьми меня с собой.
— А если драка, как в тот раз?
— Значит, будем драться. — кивнула Аталина — Или мы заодно, или разбегаемся. Хоть сейчас. Корделл! Твоя пара это не сидящая на жопе красивая статуэтка, ожидающая тебя дома! И не грелка твоей постели. И не дырка для твоего члена. Пара прикрывает тебе глотку, если кто то хочет в неё вцепиться. Пара заметает твои следы и прячет твои преступления. В паре и в Семье все заодно… Иначе это не пара и не семья, а херь паршивая. Вот как считаю я. Если ты считаешь по другому… Мне похер.
Она спрыгнула с подоконника. Слезы душили, царапали глаза, а Аталь Баррет с детства не терпела, если кто то видел, как она рыдает. Ей всегда казалось, что плачущие выглядят идиотами. Спрыгнула и не попала ногами в пол, оказавшись прижатой к жёсткой, горячей груди.
— Я не ошибся, Аталина. — сказал зверь — Как можно было думать, что ошибся? Самка — доминант, моя и только моя.
— Твоя. — она запустила пальцы в жёсткие волосы — И не потому, что ты отвалил за меня денег. Не потому, что ты трахаешь меня каждые полчаса. Это потому, что я так хочу. И рожу этого ребёнка, потому что хочу. А хочу, потому что ты его хочешь. Терпеть не могу детей, но мы Семья. Тебе понятно? Или я опять говорю бессвязно?
— Связно… — прошептал он, закрывая ей рот поцелуем, придавив к себе кажущееся хрупким упругое тело.
— Возьми меня. Вот сейчас. Возьми себе. Возьми с собой! Забери! И в жопу Нэйдов, Лаберилл и твои моральные устои…
Бросил её на постель, сдирая одежду, торопясь выполнить то, о чем она просит. Стянул широкие домашние брючки, не развязывая, обнажив бёдра и заметно округлённый живот. Аталина помогла оборотню, приподнявшись, уперевшись пятками в покрывало.
Потом, неловко изогнув руки, потянула с себя блузку. Рэндар перехватил ткань блузки, сдвинул вверх, сжал грудь, припав губами к соску. Потерев языком теплый комочек и нежную сборчатую кожу вокруг, вызвал стон и хрип своей пары.
— Ещё, — выдохнула она, ощутив руку его на другой груди — Ещё…
Захватив пальцами темнеющий сосок, легонько сжал, всё ещё боясь навредить, сделать больно. Обжечь. Убить. Исковеркать то, что только что родилось. Осыпая жгучими поцелуями груди, двинулся ниже по животу, задержавшись на момент, слушая весёлые позывные с той стороны, мелкий яркий огонёк, становящийся горячее и больше с каждым днём, с каждой минутой.
Поцеловал раскрытые сливочные бёдра, провёл рукой меж ними, нашёл комочек клитора, уже набухший и влажный. Погрузив палец в горящую суть, слегка двинул им. Аталина вскрикнула.
— Ещё, Рэндар, пожалуйста! Так хорошо…
— Знаю, маленький…
Она сжала ногами его бёдра, выгнулась, подсунув кулаки себе под поясницу.
— Возьми! — крикнула, чуть не плача.
Встав на колени, щёлкнул пряжкой ремня своих брюк, освобождая плоть. Прижав стройные ноги девушки к своей груди, поцеловал одну и другую.
Вошёл внутрь, легко и мягко, чуть не зарычав от восторга, ощутив, с какой готовностью её тело приняло его.
— Мой!
— Твой, родная…
Зашипел, изливаясь в неё, чувствуя малиновые струйки, устремившиеся ему навстречу.
…Когда ехали в лайре, не отпускал руки своей пары: вздрагивающей, затянутой в кожаную перчатку с обрезанными пальцами. Прижимаясь, ощущал перевязь клинка и тепло тела даже сквозь толстый жилет, хотя всеми фибрами своей жестокой души желал другого.
Желал, чтоб вместо длинного пальто было на девчонке лёгкое платье цвета летнего неба. Короткое и легкомысленное, в белую клетку. Чтоб ноги её не были сдавлены пудовыми ботинками на клепках и шнурках, а надела б она просто лёгкие сандалии. Чтоб волосы были распущены или перевиты лентами с громадными молочными бусинами. Аталина ехала бы, сидя рядом с ним, прыская со смеху, а не как сейчас — хрупко переводя дыхание. И ещё… чтобы на заднем сидении возились их дети, балуясь, отбирая друг у друга игрушки. Сейчас же там сидел Аркас, глядя вперёд, нервно поглаживая спрятанный в ножны кинжал, пропитанный ядом.
— Вон! — выдохнула Аталь, указывая вперёд — Ждут. Это же они? Нэйды?
Увидев группу, ожидавшую их, Рэндар заметил там пару хорошо знакомых ему предателей. Рыкнул зверем, раздражённый тем, что не догадался сразу. Ругая сейчас себя за доверчивость. Подъехав ближе, остановил лайр. Когда крыша поднялась, щёлкнув ограничителями, вылез.
— Аталь, останься пока здесь.
Повернувшись лицом к ожидающим, втянул воздух, чувствуя резкий запах Нэйдов, поморщился.
— Доброго дня, Корделл!
— И тебе не сдохнуть, Варен.
Нэйд подошёл ближе. Импульсы страха стали ощутимы почти физически.