Жестокая сказка

- К сожалению, мы не можем разглашать данные заказчика, - произносит курьер. – Но к букету приложена открытка. Посмотрите, пожалуйста. Возможно, это поможет понять, кто именно отправил подарок.

- Ясно, - заключает Ярик. – Спасибо.

И прежде чем я сама успеваю сориентироваться, парень ловко выхватывает светлую картонку, помещенную между розами, вертит между пальцами, изучает.

- Тут же пусто, - хмыкает. – Ничего не написано. В чем смысл? Зачем запихивать в букет такую открытку?

Золотой отблеск режет глаза. Полосует, будто лезвием проходится. Раз за разом.

- Покажи, - требую глухо, с огромным трудом разлепляю губы.

- Что? – спрашивает и вдруг поворачивает открытку.

Сердце обрывается, резко ухает куда-то вниз, будто в пропасть проваливается. Не живу, не дышу. Мир меркнет. Краски исчезают, контуры расплываются, растекаются. Вокруг нет ничего. Пустота. Темнота кромешная. Мрак сгущается, давит на затылок.

И лишь золотистые контуры короны режут разум на части. Вспарывают, раздирая в клочья мою реальность. А ниже выведено лаконично. По-английски. Скромно и со вкусом.

Принцесса.

Открытка никак не подписана. Но это и не требуется. Все уже очевидно. Никакие строки не отобразят то, что ощущаю сейчас. Кислота прожигает насквозь.

Господи, помоги.

- Юля! – пораженный возглас Ярика. – Твои руки…

Оборачиваюсь. Лихорадочно изучаю окрестности, осматриваюсь по сторонам, оглядываю местность. Отчаянно стараюсь исследовать каждую деталь.

Где он? Черт раздери. Где этот гад?!

Он должен быть рядом. Должен смотреть. Он бы такое зрелище ни за что не пропустил, упивался бы каждым мгновением, наслаждался. Больной ублюдок. Проклятый психопат. Он близко. Совсем рядом.

- Юля, - чужая ладонь дотрагивается до плеча.

Дергаюсь, отшатываюсь, точно ошпаренная. Голова кругом идет, едва удерживаю равновесие. Озираюсь в напрасном поиске своего извечного преследователя.

Только вокруг никого. Ничего подозрительного. Автомобиль наших соседей. Пустой, и это отлично видно, ведь стекла без какой-либо тонировки. Машина службы доставки.

- Юля, прошу, - повторяет Ярик. – Твои руки… нельзя же так.

Как? О чем он?

Гулко сглатываю, перевожу взгляд ниже и содрогаюсь. Мои пальцы до такой степени сильно сжимают чертов букет, что шипы впиваются в ладони, вгрызаются, заливают плоть багрянцем. Запястья щедро обвиты алыми струями.

Аромат роз намертво сливается с вонью ржавчины.

Отбрасываю цветы в сторону. Грязные, мерзкие, отвратительные. Будто ядовитые змеи расползаются по серому асфальту.

«Принцесса».

Его хриплый шепот дурманит сознание. Раскаленное дыхание жжет кожу каленым железом. Цепенею, обмираю от ужаса.

«Скучала по мне? Признавайся, маленькая сучка. Скучала?»

Я слышу эти фразы в голове. Четко. Явно. Точно он уже стоит рядом. Вернулся за мной, даже из последнего круга ада.

Но как? Почему? Сейчас?

- Юля, давай помогу…

Отталкиваю Ярика, бросаюсь в дом, пролетаю вперед, не глядя. Толкаю дверь плечом, забегаю внутрь, мчусь прямо в ванную комнату. Закрываюсь там на замок. Резко дергаю кран, включаю холодную воду на полную мощность. Утыкаюсь лбом в зеркало.

- Дура! – раздраженный рев брата кажется шепотом. – Какого хрена гремишь? Я только прилег. Вот ведь припадочная. Берега потеряла. Опять дружка привела?

Смеюсь. Истерически. Беззвучно. Зажимаю рот окровавленными ладонями. Совсем не ощущаю боли, не замечаю. Ладони изранены. А я не обращаю на это внимания.

Страх затапливает. Утробный ужас поглощает. Порабощает и опускает на колени, свергает в бездну, в пропасть, сотканную из мрака.

«Наивная ты, принцесса. Правда, надеялась сбежать? Верила в спасение? В удачу? Ничего не в прошлом. Это не конец. Это еще даже не начало».

Раскатистый хохот. Грубые руки шарят по телу. Воспоминания обжигают похлеще реальных прикосновений.

Мой палач здесь. Опять.

Глава 2

- Вы говорили, лечение работает, - звук собственного голоса кажется совершенно чужим, а тело леденеет. – Риск осложнений минимальный. Суммы должно было хватить до конца месяца. Почему все настолько резко изменилось?

- Хронические заболевания вашего отца обострились, - раздается ровный ответ. – Я давал определенные гарантии, однако в подобной ситуации трудно предсказать все наверняка. У него до сих пор есть шанс победить болезнь, но действовать нужно срочно.

- Срочно? – переспрашиваю на автомате.

- Больше нельзя откладывать, - замечает врач. – Чем раньше, тем лучше.

- Когда? – теряю свой пульс, ощущение, точно попадаю в ловушку, в клетку, которая вдруг захлопывается, окружая железными прутьями со всех сторон. – Сколько времени осталось?

- Мало, Юленька, мало, - вздыхает и отводит взгляд.

А мне хочется броситься вперед, расцарапать его лицо. Понимаю, этот человек совсем не виноват. Наоборот, он многое сделал для моего отца, всегда старался помочь. И все-таки трудно побороть рефлекс. Прижимаю ладони к бедрам, нервно сминаю юбку, стискиваю скрюченными пальцами. Даже если вчерашние раны от шипов откроются и проступит кровь, ткань не испачкается. Черная материя. Как моя жизнь. Как сама безысходность.

- Сколько? – сухо повторяю вопрос. – Меньше месяца, верно?

- Неделя, - говорит наконец. – Возможно, две недели. Но дольше я бы ждать не стал. В случае промедления последствия могут быть необратимы. К тому же, далеко не каждая клиника берет пациентов его возраста.

- Ему шестьдесят два, - роняю тихо. – Я читала, что можно и старше. До шестидесяти пяти. Существуют отличные клиники в Германии. Полагаю, у вас налажены контакты. Там найдется место, просто надо заплатить.

- Я помогу обо всем договориться, не волнуйтесь, но средства действительно нужны в самое ближайшее время. Если хотите, могу начать процесс оформления без оплаты, так будет быстрее, чем потом улаживать все в последний момент.

- Да, - киваю. – Приступайте.

- Стоимость значительная, - вкрадчиво произносит он. – Разумеется, процесс легко прервать или отложить. Об этом не переживайте, но я обязан вас предупредить.

- Я найду деньги, - заявляю твердо. – Вам не придется ничего прерывать или откладывать. Я сделаю все, чтобы мой отец получил самое лучшее и качественное лечение. Плевать на цену. Заплачу столько, сколько потребуется.

- Я понял вас, Юленька, - мягко улыбается. – Не волнуйтесь. Сегодня же отправлю своим немецким коллегам все необходимые документы. Это прекрасный центр, располагается недалеко от Мюнхена. Отличное оборудование, квалифицированные специалисты.

- Благодарю, - выдаю чуть слышно и поднимаюсь. – Неделя – крайний срок, но я очень постараюсь справиться раньше. Как только соберу средства, сразу с вами свяжусь.

- Позвольте проводить вас…

- Не стоит, - отмахиваюсь и покидаю кабинет.

Мир рушится. Хотя мне стоило быть заранее готовой к подобному исходу. В сущности ничего удивительного не произошло. Мы и раньше обсуждали вероятность осложнений. Интенсивное лечение не проходит бесследно для ослабленного организма.

Отцу требуется пересадка сердца. А я обязана найти сто двадцать тысяч евро на операцию. До следующего вторника. Крайний срок. Дольше тянуть опасно.

Примерно девяносто тысяч понадобится на саму операцию, остальное уйдет на последующую реабилитацию. И это только начало. Дальше придется продолжать остальные процедуры. Желательно тоже в Германии. В лучшей клинике мира.

Я сделаю все. Абсолютно все и даже больше. Но где взять чертовы деньги?

Судьба смеется над моей семьей. Издевается. Снова и снова, по бесконечному порочному кругу. Мы искупаем грехи нашего давно погибшего предка. Черт, уже не только его. Мой брат тоже совершил ужасное преступление, пытаясь защитить меня. Предал свою любовь, предал самого себя, за что и поплатился. Судьба не прощает никогда и ничего.

Раньше подобная сумма казалась смешной. Доход моего отца составлял гораздо больше ста тысяч. Брат тоже преуспевал в бизнесе. Внешне мы всегда были успешны, не знали поражений. Красивый фасад скрывал гниль, разъедающую всех нас. Боль. Ужас. Никто посторонний не мог заглянуть за эффектные декорации, оценить настоящий масштаб поражения.