Новая реальность

— Государь, Петр Алексеевич, тут такое дело, — в кабинет вошел взъерошенный Репнин, — посланник австрийский прибыл.

— Что? — я повернулся к нему, даже не пытаясь скрыть своего удивления. За окном сияло яркое, все еще зимнее солнце, тяжелые шторы был распахнуты, и в кабинете было настолько светло, что видно было как в луче играют пылинки, поднятые в воздух нашими движениями. — Так быстро? Вроде бы еще даже курьер до места не доехал.

— Его раньше отправили, и, это не посол, государь, — Репнин протянул руку и попытался пригладить свои растрепанные волосы.

— Что значит «не посол», а кто тогда? — я потер лоб. Что значит это прибытие? Почему сейчас?

— Посланник, приехавший специально, дабы принести весть государю-императору Российскому, — Репнин оставил попытки пригладить волосы.

— И где этот посланник?

— Так за дверьми стоит, — мой адъютант совершенно растерялся, а мне стало любопытно, это что за посланник такой, который сумел пробиться через все кордоны и буквально ворваться ко мне без назначенной встречи. — Нижайше просит соизволения говорить с государем-императором.

— Это очень интересно, — я медленно направился к столу. — А Кер с Бакуниным еще не явились?

— Пока нет, — Репнин покачал головой. — Так ведь ты назначил им только через час, государь, Петр Алексеевич.

— А, ну да, конечно же, через час. Тогда зови посланника, послушаем, что он нам скажет.

Репнин кивнул и пошел к дверям. Выйдя, он распахнул створки и громко произнес:

— Граф фон Хаугвиц Фридрих Вильгельм к его императорскому величеству, — отступив чуть в сторону, он пропустил изрядно возмущенного графа, который нервно одергивал богатый камзол, одновременно поправляя на голове парик.

— Ваше императорское величество, — увидев меня, он прекратил дергать камзол и склонился в глубоком придворном поклоне. — Как счастлив лицезреть я вас в полном здравии. Весть о вашей болезни достигла Вены и мой господин и повелитель был весьма огорчен подобным известием.

— Но ведь не только известие о моем недуге заставило вас проделать такой тяжелый путь? — я пристально смотрел на графа, и даже не пытался быть гостеприимным. Во всяком случае, сесть я ему не предложил.

— Вы правы, ваше императорское величество, я прибыл не только, чтобы удостовериться в вашем добром здравии, но и доставить радостную весть от моего господина вам как его союзнику и родственнику, дабы вы порадовались вместе с ним, потому что его ликование уже не может вместиться в границах нашей благословенной империи.

— И что же это за весть такая? — я слегка наклонил голову.

— Рождение сына и законного наследника, после стольких лет неудач, которые преследовали венценосную семью, — с придыханием произнес фон Хаугвиц. — Чудо, это истинное Чудо, даже вы, несмотря на свою юность способны понять, что о явно божественное вмешательство, не иначе помогло на сей раз королеве разрешиться мальчиком.

Что?! Какой наследник?! У Карла же не было наследников мужского пола! Это и только это заставило его создать свою «прагматическую санкцию», и заключить договор с Россией в качестве ее поддержки, потому что Российской империи его трон вообще никуда не уперся. Но, нет санкции — нет никакой надежды на то, что Австрия останется нашим союзником даже на бумаге, даже на такой неоднозначной как Венский договор.

— Это действительно просто чудесная новость, я очень рад за своего царственного дядю, — выдавил я из себя. — Но даже такая радостная новость не объясняет того, что вы прибыли сюда, чтобы передать ее.

— Я всего лишь посланник, и мое дело передать только весть о счастье свей Вены, — граф снова поклонился. — Но его императорское величество отправил меня не только для того, чтобы посетить вас, ваше императорское величество. Также я должен предстать перед королем Августом, блистательным монархом Речи Посполитой.

Блеск, просто волшебно, вашу мать!

— Как бы не была моя радость за моего дядю Карла, я вынужден настаивать, чтобы вы отдохнули с дороги. Вам выделят покои, я же пока составлю письмо и приготовлю дары, которые на посрамят ни меня, и будут приятны наследнику, — я сам чувствовал, что моя улыбка напоминала оскал. Вопросительно посмотрел на Репнина, тот кивнул, показывая, что все понял.

— Ваше императорское величество, я позволю себе обратиться к вам, нижайше прося приказать вашим людям вернуть мне мое оружие, — фон Хаугвиц прекрасно понял, что аудиенция закончилась и теперь спешил выдать все свои просьбы. А Михайлов молодец, то-то граф камзол одергивал, не удивлюсь, если узнаю, что его обыскали, причем очень тщательно.

— Конечно же, вам все вернут, граф, — я махнул рукой, а Репнин снова молча кивнул и, распахнув двери, сделал приглашающий знак рукой. — До скорой встречи, граф.

Я дождался, когда за ним закроется дверь, и только потом вскочил из кресла и принялся метаться по комнате. Дьявол все раздери! Почему я думал, что в тот момент, когда я остался жив, история изменилась только для меня? Она вообще изменилась, и я не могу уже предугадать последствий в ответ на то или иное действие, потому что и для меня будущее стало неопределенным. Той истории, что я знал — ее больше нет! Наличие наследника у Карла исключает попадание на трон Марии-Терезии. Ему не нужны больше санкции. Думаю, этого ребенка будут охранять надежнее Папы Римского. А раз Мария-Терезия не станет императрицей священной Римской империи, то она и для отца превращается всего лишь в разменную монету, которую можно продать куда выгоднее, чем отдать за безвольную размазню Франца, который никогда не помешал бы его дочке править. Не будет союза Мария — Франц, не родится Мария-Антуанетта, которая была, конечно, не главной причиной, но одной из них, для возникновения Великой Французской революции. Ведь вполне может случиться, что Людовик не прошляпит момент в отсутствии дражайшей половинки и революция будет подавлена в зачатке, а то и вообще не состоится. Не будет революции — не будет Наполеона со всеми вытекающими. Причины и следствия, это причины и следствия. Я своим спасением создал новый рукав, и известная мне история рухнула, как карточный домик. Я не думал, что все изменится настолько. Думал, что слегка подвинется во времени и на этом остановится хотя бы небольшой отрезок, в котором я еще не успел ничего существенного изменить, но все оказалось гораздо сложнее. Как в принципе домино, толкнув всего одну костяшку, я опрокинул всю конструкцию и теперь стою посреди совершенно новой и главное абсолютно пустой дороги, на которой уже появился совершенно новый для меня путник — младенец мужского пола, наследник священной Римской империи. Я не могу строить анализ, основываясь на своих знаниях, потому что они изначально ложны, не могу. Так что я могу сейчас сделать? Сейчас я могу попробовать решить калмыцкий вопрос, которого тоже не могло быть и не было, а сейчас он возник. Ну и решить, нужна ли мне война с Джунгарским ханством в союзе с цинцами, потому что именно теперь я не уверен, что Пекин в итоге победит. И если все-таки нужна, то что я хочу получить от нее? Кроме некоторых территорий самого ханства, куда в итоге сплавлю калмыков, чтобы они дончакам на нервы не действовали, и не ушли однажды непонятно куда, найдя там только смерть. Не факт, что сейчас это произойдет, но будем надеяться на все тот же принцип причинно-следственных связей наряду с законом Мерфи, если какая-то херня может случится, то она обязательно произойдет.

— Кер и Бакуниным прибыли, — Репнин вошел на этот раз без стука. Он не понимал, что со мной происходит, да я и сам не совсем осознавал этого.

— Зови, — я немного успокоился и теперь мыслил более рационально. Ну и что, что ты уже не можешь предугадать последствий, тем и хороша жизнь, в своей непредсказуемости, и не следовании по тропинке с пуком соломы наготове, чтобы в любой момент можно было ее подстелить. На этот раз я не сидел за столом, а стоял у окна, глядя на улицу, на блестящий снег, отражающий солнце и слепящий. Улицы чрезвычайно плохо прочищены, и когда снег начнет таять… Нужны дворники. Вот прямо такие, каких видел в фильмах и про которых читал: физически крепкие мужики из вольных, которые кроме поддержания порядка на дорогах еще и порядок на улицах будут поддерживать как первейшие помощники полицейских. Радищева завтра пригласить и переговорить об этих чрезвычайно полезных людях. Причем создавать подразделение этих младших полицейских чинов необходимо сазу во всех губерниях. И не только в крупных городах. Да, хорошая идея.