Страница 10 из 18
Все произошло, когда до цели похода оставалось не больше километра. Лес внезапно закончился и отряд выбрался на галечный берег реки. В полукилометре на запад, там, где река образовывала излучину и селение с трех сторон было защищено естественной преградой, виднелись деревянные стены с торчащими над ними длинными двускатными крышами нескольких домов. Над одним – в потемневшее небо вился жидкий дымок. Из открытых ворот выливались отряды воинов с боевой окраской на лицах. В руках длинные щиты, тела прикрывали деревянные кирасы. Колоши решились на генеральное сражение.
– Стой, – крикнул, поднимая руку в перчатке с обрезанными пальцами Алексей, – стройся в две шеренги на опушке, собрать орудия! – он оглянулся, – Максимка!
Казаченок, словно чертик из шкатулки, выбрался из-за спин ополченцев, черное, блестящее от пота лицо деланно-спокойное, ждет приказов старшого.
– Играй тревогу!
Молниями замелькали деревянные палочки в руках парнишки, звонко, перебивая вой усилившегося ветра в деревьях затрещал барабан. Вперед выскочили десятники, на ходу опуская со шлемов стальные личины (личина – часть шлема в виде металлической маски), превращавшие их в подобие робокопа. Оставшийся с времен до переноса фильм с таким названием Алексей видел в клубе. Он не понравился, но неожиданно запомнился. Пронзительные и грозные команды, сопровождаемые отеческими подзатыльниками, эхом пронеслись над опушкой. Через десяток наполненных суетой ударов сердца недлинный, но плотный двухшереножный строй, ощетинившись гранеными штыками, застыл между кустов опушки, первый ряд на колене. В центре артиллеристы, сгрузив на землю части орудий, лихорадочно собирали их. Союзники-алеуты остались в лесу, прикрывать фланги. На офицерском факультете мастерградской Академии собрались лучшие тактики города. Еще в прошлом, 1705 году состоялась штабная игра с моделированием полевого боя с индейцами. По ее итогам «академики» в погонах сошлись на единодушной рекомендации поселенцам в Америке: сражаться от обороны и в полевых укреплениях, а при встречном бое применять двухшереножный строй стрелков. Он позволял использовать преимущества дальнобойного огнестрельного оружия и в то же время стоя с изготовленным к рукопашному бою оружием встречать прорвавшихся врагов.
Колоши не торопились. Вытянулись стеной щитов в подковообразное построение, вогнутой стороной к русским, не меньше семи-восьми сотен. По неслышному сигналу строй заколебался, потекли вперед от стен селения, с каждым шагом набирая скорость и грозя одним численным превосходством затоптать тонкую шеренгу русских.
Уже отчетливо были видны страшные личины демонов и зверей, прикрывавшие лица индейцев – метров триста, когда главный артиллерист, повернув багровое лицо к Алексею, доложил, чуть задыхаясь от волнения:
– Готовы товарищ сержант!
– Огонь по готовности! – крикнул Алексей. Адреналин даже не бурлил, кипел в жилах.
Бомбардиры спешно ткнули тлеющими пальниками в затравочные отверстия.
«Бабах» – грозно рыкнули пушчонки. Подпрыгнув от отдачи, выплюнули облака порохового вонючего дыма и метнули пчелиный рой картечи. Чугунные пули врезались в строй индейцев, круша, ломая, разрывая в клочья человеческие тела, создавая в плотной людской массе окровавленные просеки. Новые картузы с зарядами картечи отправились в стволы.
«Бабах» снова подпрыгнули пушчонки, отправляя навстречу врагу картечные подарки. К этому времени стена колошей подбежала на дистанцию двести метров. Из сотен глоток одновременно вырвался дикий вой. Строй индейцев смешался. Плотная человеческая масса, потрясая пиками и палицами, ринулась вперед, грозя захлестнуть куцую шеренгу стрелков и горстку артиллеристов. Это было поистине страшно, казалось, колошам безразлична гибель товарищей и неведом страх смерти.
– Стрелки! – заорал Алексей, падая на коленку и вскидывая автомат, – Огонь по готовности!
Выцелил индейца.
«Так- так» – на конце автомата расцвел огненный цветок пороховых газов.
«Бах-бах-бах» хлестанул по наступающим недружный залп. В плотном строю пули навылет пробивали по два, три тела, окровавленные раненые и мертвые падали десятками, но и это не останавливало индейцев, а лишь заставляло еще яростнее орать боевой клич.
Краткий промежуток и вновь:
«Бах-бах-бах», нестройно отстрелялись штуцера, вырывая богатую жатву из прущей, словно наскипидаренная, дико воющей толпы индейских воинов. На ходу начали метать стрелы.
–Ай, – донеслось справа, видимо задело, но Алексею некогда даже посмотреть.
Когда до колошей осталось метров пятьдесят, он изо всех сил крикнул:
– Первая шеренга гранатами огонь!
Первый ряд метнул, десятки рифленых гранат полетели под ноги индейцам, не успели они взорваться, как Алексей вновь взревел:
– Вторая шеренга гранатами огонь!
Бойцы из второй линии вскочили. В это время рванули гранаты. Адский грохот. Сплошная череда взрывов подняла в небо тучу пыли и дыма. И отчаянный, заходящийся многоголосый предсмертный крик, даже вой оттуда.
Перехватив автомат в левую руку, Алексей вытащил чеку и, изо всех сил бросил рифленый мячик гранаты, целясь в неосевшую пыль. Следом полетели новые десятки гранат. Новые взрывы ударили оглушительно, вырвав из земли огненно-дымовые фонтаны, новый предсмертный вой.
Все дальнейшее происходило очень быстро. Из дыма вырвался колош с окровавленным лицом с длинным, метра два, копьем в руках.
Автомат взлетел к плечу, палец нажал на спусковой крючок. Но вместо выстрела осечка, а индеец, всего в трех шагах, уже выкидывает копье, целясь в грудь Алексея. Тело сработало само, сказались сотни тренировок, прочно вбившие боевые рефлексы в голову. Он развернулся на каблуках, так что тело повернулось боком, а острие копья бессильно проскрежетало по одетой под одежду пластинчатой броне. По инерции индеец проскочил вперед и оказался перед Алексеем. Руки с автоматом изо всех сил распрямились, магазин врезался в нос врага. Тот, словно сбитый ударом копыта, полетел на землю. Судя по неестественно вывернутой шее, он уже в краях Доброй Охоты, празднует встречу с индейским Великим Духом.
Еще несколько колошей выскочили из дыма на строй стрелков, их дружно приняли на граненые штыки. На поле боя остались сотни трупов и раненных, но основная часть грозного войска индейцев превратилось в толпу перепуганных дикарей. Последний «сюрприз» русских сломал некогда непобедимых колошей. Те, кто выжил или получил легкие ранения, толкаясь и давя друг дружку, бросились под защиту стен селения. Союзники-алеуты не выдержали. Из леса с грозными криками вывалилась потрясающая пиками и стальными томагавками толпа и бросилась в погоню за беглецами.
Через полчаса, когда вернулись индейцы-алеуты, обремененные свежими, окровавленными скальпами, трофейным оружием и одеждой, отряд русских неспешно направился по разбитому множеством ног в грязь лугу к поселку калошей. Позади двигалась нестройная толпа алеутов. Мерно трещал барабан, перебивая вой усилившегося ветра. У горизонта стеной стоял лес, словно нарисованный тушью, пониже низкого, рыхлого неба.
– Хорошая война, – бесстрастно заметил идущий рядом с Алексеем вождь Анотклош. Когда алеуты кинулись преследовать разбитое войско колошей, он не последовал за своими воинами, возраст не позволял бегать так же быстро, как молодые соплеменникам, – воины довольны, много славы, много добычи и мало раненых.
– Я тебе обещал, что так и будет, – ответил мастерградец, вытаскивая завязшую в грязи ногу, деревянные стены крепости колошей приближались.
Вождь промолчал, только подумал, что с союзниками, так легко раздавившими непобедимых колошей, нужно быть честными. Хотя их военный вождь очень юн, но благодаря огненным палкам он непобедим.
Отряд подошел к поселку, остановился в двухстах метрах, на стенах безлюдно. Неожиданно со стороны крепости послышалось унылое пение. Сначала можно было разобрать индейское «у-у-у», оно повторилось несколько раз. Заплакали дети и как будто женщины, потом все перекрыл грохот индейских музыкальных инструментов, наподобие барабанов.