Наваждение. Тропою Забытых

– Примерное время, когда вы легли?

– Ну, часов десять может было… Да, четверть одиннадцатого, я как раз время засекал.

– И за это время ни голосов, ни движения сверху?

– Да нет же, говорю, затихли. Я думал, уже уснули. Шейм, тот вообще умеет… умел засыпать быстро. Лежу, глаза прикрыл, вдруг шаги. Думаю, не спится кому-то. И шаги такие мерные. Туда-сюда, туда-сюда. Потом опять тишина, ну а дальше возня, грохот, треск кустов, крик господина Никса…

– Теперь остановимся, господин Сэти, – Виллор побарабанил пальцами по столу. – Сколько времени прошло между тем, как Шеймос и Никс ушли наверх и началом кутерьмы?

Знахарь опять поднял глаза к потолку, пошевелил губами.

– Не меньше часа, – наконец уверенно произнес он. – Даже, может, чуть больше. В четверть одиннадцатого я перелил настой из котелка. Варился он где-то с полчаса, пятнадцать минут томился под крышкой без огня. Выходит – сорок пять минут. До этого я отбирал травы, взвешивал – минут двадцать. А до этого ополоснул чашки, сходил в чулан за свечами, еще минут десять. Пока расставил, пока зажег… Вот и выходит, что больше часа.

Виллор снова задумчиво побарабанил пальцами по столу. Если тот, кто влез в окно, сидел в засаде и ждал, пока заснут покрепче, то этого времени вполне достаточно. Никс и Шейм потушили свечи, легли. Если бы не бессонница Рута, он бы крепко спал в это время. Но ему не спалось…

– Хорошо, господин Сэти. Теперь пройдемся по звукам. Начнем с возни и грохота. Сколько по времени это продолжалось?

– Да быстро всё было. Ну, минуты две-три, может. Я сел и прислушивался. Потом грохот, треск. Крик…

– Одну минуту, господин Сэти. Итак, кто-то спрыгнул из-под крыши, попал на кусты, затем крик Никса и прыжок повторился, так? Сколько раз вы слышали треск? – знахарь нахмурился, и Эйдан продолжил. – Это очень важно. Каждый звук важен, даже если вы подумали, что вам послышалось. Стук, кашель, бормотание, топот…

– Топот был! – вдруг воскликнул Сэт. – Я еще подумал, что кто-то бегает вокруг дома. Приглушенный такой, быстрый. Значит, так… – Он потер подбородок. – Сначала громко так трещало. Затем крик инквизитора. После треск потише, затем выстрелы.

– Сразу же второй треск, или с задержкой?

– Ну… может и прошло с полминуты…

– Стоп. – Шейд поднялся на ноги. – Если стрелял Никс, значит, он успел обуться и прихватить пистолеты. По времени укладываемся. Дальше.

– Да, дальше. Я как-то раньше об этом не думал, все больше о возне и крике. А теперь вы сказали, и я вспомнил. Через несколько минут был глухой такой «бух», будто мешок с высоты упал.

– Или спрыгнул более осторожный человек, – задумчиво произнес Виллор. – Дальше.

– Дальше негромкий топот, словно кто-то бежал, но я тут уже совсем плохо слышал. Собаки заголосили. И без того то одна, то другая загавкает, а тут уж и вовсе перелай пошел. Там уже вообще ничего не слыхать было.

– Вы сразу же поднялись наверх?

– Подождал немного… боязно было. Потом взял ружье и пошел, а в комнате никого.

– После этого? Остались в доме, или пошли на улицу?

– На улицу. Там уже соседи появились. Все мужчины вышли, все с оружием. Кто-то и с вилами был. Начали по дворам ходить. Потом уже за деревню вышли.

– Сколько ходили по дворам?

– Долго. Во все щели залезали. Переговаривались, обсуждали, женщин успокаивали. Когда поняли, что в деревне чисто, а собаки надрываются, не унять было, пошли за деревню. Может, час… Но это не точно. Точно, что долго. Начали вокруг деревни обшаривать. Я уже не пошел, в дом вернулся. Мужики-то еще долго после разговаривали, обсуждали. Собак угомонили, так их голоса хорошо было слыхать.

– О чем говорили?

– Да я слов-то не разобрал. Уже наутро, после того, как магистр уехал, который с тем воином приезжал, что у калитки остался, ко мне соседи заходить начали. Бергин говорил, что слышал топот в лесу и вроде как голоса. Он вроде первым в ту сторону пошел, ну и услышал. Дождался остальных, но они так в лес и не сунулись. Потоптались там и вернулись, решили, если и был кто, то убежал. А утром поняли, что это Шеймос с господином Никсом. Может, подрались там… Потом дальше убежали.

– Думаю, Шеймос в это время уже лежал с перерезанным горлом, а Никс убежал дальше еще до этого. А спугнули как раз настоящих убийц, – негромко сказал инквизитор, глядя на свои руки, лежавшие на поверхности стола.

– Значит, господин Никс невиновен? – знахарь широко распахнул глаза, и шейд отрицательно покачал головой.

– Теперь я в этом уверен. Когда убивали Шейма, Никса даже рядом не было. Шеймоса убили вскоре после того, как вы слышали этот «бух». Он оделся, выбрался из окна, спрыгнул и побежал за Никсом. Но успел добежать только до края леса, там его и убили. Тот, кого слышал, как вы сказали… Бергин? Он слышал того, кто уносил тело Шеймоса, уже мертвого. – Эйдан протяжно вздохнул. – Зря он высунул нос из дома. Скорей всего, сейчас был бы жив. А вот Никс… неизвестно. Это всё одна сплошная мистификация.

– У-уф, – выдохнул Сэти и покачал головой. – Хвала Высшим Силам! Я же знал, что господин Никс не может быть виноват! Ну, не укладывалось у меня это в голове! Только зачем он сознался? Магистр этот говорил, что господин Никс признался в убийстве. Зачем? И кто тогда убил?

– Разберусь, – коротко ответил Виллор и поднялся на ноги. – Еще один вопрос. Вы запомнили воина, значит, у вас хорошая память на лица, так? – знахарь кивнул. – Если бы вы увидели рядом с деревней, или в самой деревне новое лицо, вы бы запомнили?

– Да все бы запомнили. У нас же всё на виду, – усмехнулся Сэт. – Если даже один чего приметит, к вечеру знает вся деревня. Про чужаков разговоров не было, и я не видал. Нет, никто в деревне не появлялся. Да и жильцы мои за этим следили.

– Благодарю за правдивые ответы, – склонил голову шейд. – Сейчас я поднимусь наверх.

– Пожалуйста, – пожал плечами знахарь.

Но осмотр комнатки под крышей не дал ничего нового и при свете дня. Эйдан спустился вниз, обошел дом и некоторое время исследовал поломанные кусты, затем забор. Нашел засохшие кусочки земли, показавшие, что здесь его перелезли. А потом, узнав, где найти Бергина, побеседовал с ним. Он мало что добавил к рассказу знахаря.

– Да я только треск сучьев услышал, да приглушенный голос…

– Что говорил голос?

– Быстрей, кажется. Ваше благородие, я же один был, струхнул малость. Крикнул, ко мне прибежали, но дальше края леса так и не пошли. Мы прислушались, вроде тихо, заглянули – никого. Ну и решили, если кто и был, то уже убёг.

– Больше ничего не заметили? Может, силуэт…

– Чего?

– Ну, фигуру убегавшего, рост… Может, хоть что-то запомнилось?

Бергин почесал в затылке, затем вдруг просиял и гаркнул:

– Вэл! Поди сюда!

– Чего тебе? – из соседнего дома высунулся невысокий белесый парень

– Поди, – махнул ему рукой Бергин. – Его благородие тут спрашивает. – Тут же повернулся к Виллору: – Он у нас охотник. По следам хорошо читает. Так вот, Вэл там водил факелом по земле.

– Чего? – хмуро спросил Вэл, успевший подойди. – Здрасти, ваше благородие. Ничего я не знаю.

– Врешь же, Вэл! – возмутился собеседник инквизитора. – Я помню, что ты про следы говорил.

– Вэл, – Эйдан дружелюбно улыбнулся, – я думаю, вам стоит быть со мной откровенным.

– Да говорю же…

– Вэл, – взгляд шейда стал холодным, он колол, будто ледяные иголки. И пусть на губах играла всё та же улыбка, но глаза не улыбались, и этот контраст вдруг стал остро ощущаться. И то, кто стоит перед ними, мужчины вспомнили сразу.

– Ну, я пойду, да? – неуверенно спросил Бергин.

– Благодарю за честные ответы, – взгляд инквизитора на мгновение смягчился. Но вновь заледенел, и улыбка исчезла окончательно, как только он обернулся к охотнику. – Итак, Вэл, вы будете со мной столь же откровенны, или мне придется вас… уговаривать? И помните, Вэл, на раздумья у вас минута. Время пошло.

Охотник скривился и махнул рукой: