Страница 39 из 72
Кстати, выбирать еду для Лили было все равно что делать операцию на сердце медузе.
Когда я повернул на свою улицу, неся пакеты с едой, Джудит уже стояла у входа в здание, постукивая ногой и кивая тому, что слушала по телефону.
«Что ты слушаешь, Конверс?»
Я пошевелил запястьем и взглянул на свой «Ролекс». Тридцать минут. Мне потребовалось тридцать гребаных минут, чтобы достать еду, и все это время она ждала за дверью здания. Мне не нужно было удивляться, почему Джудит не позвонила. Мой телефон был в беззвучном режиме. Репортеры проверяют свои телефоны раз в минуту, поэтому терпеть дополнительный пинг каждого сообщения и электронной почты было чистым мазохизмом.
Как только Джудит заметила меня, она покачала головой и повернулась в другую сторону, уходя от меня.
— Ты свинья.
«Тогда, надеюсь, ты любишь бекон, потому что сегодня в меню я, Конверс».
Я не стал защищаться. Я был много кем, но не лгуном. Кроме того, она была еще более великолепна, когда злилась — с ее распухшими розовыми губами, темно-русыми ресницами и компактным всем. Джудит была на полпути вниз по моему кварталу, когда повернулась и зашагала обратно ко мне, как будто вспомнила что-то. Ее хмурый взгляд сменился изумлением.
Я остановился перед ней, выставив ладони вперед, с белыми пластиковыми пакетами, источающими запах оливкового масла.
— И что в коробках? — Она указала подбородком на еду.
— Части тела.
— Как всегда очарователен.
— Можешь спросить еще раз, но драматично, а-ля Брэд Питт в «Семь»?
Я ожидал, что она закатит глаза, как это делала Лили каждый раз, когда дразнил ее за излишнюю драматичность. Вместо этого Джуд повернулась ко мне спиной, а затем театрально развернулась.
— Что в коробках? — Она сделала вид, что наставила на меня пистолет, и впервые за много лет — да, лет — я действительно рассмеялся. Полномасштабным гребаным хохотом. Это странно ощущалось на моем лице, в груди и в легких.
— Итальянская еда.
— Кошмар. Так просто, что даже не интересно. — Но ее улыбка не дрогнула.
Похоже, она действительно хотела, чтобы ее отшлепали со всей этой дерзостью.
Я поставил один из пакетов, чтобы набрать код безопасности. Джудит взяла его так, словно это была самая естественная вещь на свете. Лили скорее умерла бы в руках садистов, чем помогла бы донести до дома еду на вынос.
Говоря о Лили, пока мы шли к лифтам, я подумал, что моя бывшая может быть здесь, нагрянув с очередным нежелательным визитом. Она знала, что я встречаюсь с другими людьми, но никогда не заходил так далеко, чтобы привести кого-нибудь в свою квартиру.
Джудит, однако, была не просто трахом. Она была чертовски хороша. Я мог бы удерживать ее годами, если бы не тот факт, что такие девушки, как Джуд, никогда не успокоятся. Это было упущением в ее умении здраво рассуждать. Она бы кончала на мой член, а потом рядом с ним, а затем бы понимала, что заслуживает гораздо лучшего.
Наверху мы рылись в пакетах и ели пасту и пиццу, смотря новости, обмениваясь мыслями и мнениями. После того, как съела свой вес в углеводах, Джуд спросила, где ванная. Я указал в конец коридора, затем собрал все пустые контейнеры и пакеты, выбросив их в мусорное ведро. Я уставился на свои руки. Их все еще трясло после утреннего инцидента с такси. Я выпил рюмку водки, запивая ее «Адвилом». Потом понял, что в главной ванной включен душ.
«Какого хрена?»
Босиком пройдя по коридору, постучал в дверь.
— Все хорошо?
— Да! — взвизгнула она. — Прекрасно. Отлично. Великолепно. Через секунду я придумаю еще несколько синонимов.
— Ты принимаешь душ?
Это было не характерно для Джуд — делать что-то без разрешения. Она была прямой, как линейка, и поэтому сгибать ее было моим любимым занятием.
— На самом деле…
— Я присоединюсь к тебе. — В этот вечер было много еды и разговоров, и мало секса, и думаю, что хватит с нас вина и ужина. Я каждую минуту в течение нашего рабочего дня мечтал о том, чтобы засунуть свой член ей между ног. Ждать дольше было бессмысленно.
— Я бы предпочла, чтобы ты этого не делал. — Она прочистила горло.
На моем лице медленно расплылась улыбка.
— Конверс, ты что?..
— Нет! — взвизгнула она, опрокидывая что-то. Может быть, шампунь. — Конечно, нет. Иисус Христос. Я бы никогда…
— Сходить по большому? Ты бы определённо это сделала, иначе бы умерла от запора. Скажи мне, почему не можешь открыть дверь, или я ее вышибу.
Я услышал, как она выключила воду, и её шарканье в комнате, прежде чем дверь открылась. Ее платье было задрано до талии, и она была так восхитительна без трусиков. Джудит уставилась на меня с клубнично-красным лицом, ее губы сжались в хмурую гримасу, которую я не должен был найти такой чертовски очаровательной.
— Тебе нужно сменить подгузник? — Я прислонился плечом к дверному косяку. Она была немного моложе меня, но не настолько, чтобы меня это волновало.
Девушка переплела пальцы и уставилась на них.
— Я просто хотела освежиться там, внизу, прежде чем ты…
Сегодня я смеялся во второй раз, и это, должно быть, был какой-то рекорд. Мое тело отторгало смех, хотя, клянусь, я действительно закашлялся.
— Продолжай. Закончи предложение.
— Ну, на случай, если ты захочешь… не знаю, орально. Сегодня был долгий день. Я не хотела плохо пахнуть.
Я сделал шаг внутрь и обхватил обе ее щеки, приподняв лицо, чтобы девушка смотрела на меня. Ее глаза были дикого оттенка орехового, зеленого и внезапно ярко-серого. Как будто Вселенная обернулась вокруг ее зрачков — действительно как у ящериц. Девушка прикусила нижнюю губу и уставилась на мой рот.
— Я позвал тебя сюда, потому что хочу съесть твою киску и оттрахать тебя по полной. И я хочу, чтобы твоя киска пахла и была на вкус как киска, а не как мыло.
Джуд скользнула языком по нижней губе, розовый цвет все больше и больше касался ее кожи, по мере того как углублялся румянец.
— Ты говоришь непристойности.
— Я трахаюсь грязнее, малышка. А теперь, если хочешь принять душ, пожалуйста. Но сначала мне нужен мой десерт.
Я обхватил ее обнаженную киску, прижимая ладонь к ее холмику, мои пальцы уже касались ее входа. Другой рукой обхватил девушку за талию и рывком притянул к своему возбужденному члену. Она задрожала рядом с моим телом, когда шершавые подушечки моих пальцев скользили по ее щели, сочащейся словно мед.
— Такая влажная, — прошипел я у ее рта, ущипнув клитор, затем погрузил три пальца глубоко внутрь и согнул их, чтобы попасть в точку G. — И такая вкусная.
— Господи… — начала она, но тут же закрыла рот.
Я вопросительно поднял бровь. Джуд рассмеялась, снова прикусив губу.
«Когда-нибудь я откушу её для тебя, Конверс».
— Я обещала Иисусу, что перестану произносить его имя всуе, когда мы с тобой будем вместе.
— Странная ты девушка, Джудит Хамфри.
— Но добрая христианка. — Девушка подмигнула.
Она не задержится со мной надолго, и я знал это. Какой-нибудь мудак, который будет доступен, красив и ни хрена не помолвлен, уведет ее. И я ни хрена не смогу сказать по этому поводу, потому что я был обещан другой. Снова погрузил пальцы в ее киску, затем поднес их к губам, пробуя ее на вкус.
— В душ, — прорычал я.
Джудит поднялась по элегантным серым каменным ступеням к стеклянной двери душевой и открыла ее. Пол был сделан из настоящей гальки, и она пошевелила пальцами ног по этой странной текстуре, с ее губ сорвалось хихиканье. Я жил в трехкомнатной квартире в самом дорогом районе города, в то время как она с трудом сводила концы с концами и оплачивала счета за свою дерьмовую старую коробку из-под обуви в менее престижном районе. И все же это был первый раз, когда она отреагировала на какое-то причудливое дерьмо в моем доме.
Девушка выжидающе смотрела на меня, гадая, присоединюсь ли я к ней. Я сунул руку в джинсы и прислонился к раковине.
— Сними платье.