Темный маг

– А знаешь ли ты, что использование этого проклятия запрещено под страхом смертной казни? И если я тебе прямо здесь и сейчас голову откручу, мне за это ничего не будет? Хотя и возиться не придется, – он кивком указал на руку, которую все ещё держал у лица воришки. Волдыри лопались, источая зловоние, расцветая струпьями. – Ты ударил меня заклинанием, я отразил, и оно легло на своего хозяина. На тебя.

– Я же не знал, дядька-а, – у мальчишки задрожал подбородок.

– Ещё раз так меня назовешь – точно голову отмахну. Никогда, слышишь, вообще никогда не используй то, что не сможешь снять. И в город ты не пойдешь, такие неучи не имеют право на самостоятельное передвижение по империи. Только в сопровождении взрослого. Если ты что-то натворишь, тебя может высечь любой маг, какому повернешься под руку.

– Ты будешь меня учить? – робкий, насквозь пропитанный страхом вопрос.

– Нет, – мужчина встал, поднимая за собой и мальчишку. Рассвет уже полыхал над деревьями, но не нес тепла. Воришку буквально трясло как от холода, так и от всего пережитого.

– Все, хватит, – Нэсса решительно вмешалась. – Сними с ребенка проклятие, – она сурово хмурилась, скрестив на груди руки.

– Ты очень трогательно злишься, – маг хмыкнул, но усадил парнишку у огня греться и долго возился с его рукой. – Тебя как звать-то? – удивительно, но неприязни к неожиданным спутникам мужчина не испытывал. Ночное раздражение схлынуло, оставив после себя покой и толику интереса, пожалуй. А ещё ответственность и немного вины – должно быть, заговорила кровь предков, потянувшаяся к родной земле. И именно это заставляло его беспокоится о незнакомой девчонке, пережившей надругательство, и об эльфийке, случайно оказавшейся здесь, и даже об этом немытом, нескладном мальчишке.

– Рос, – парнишка шмыгнул носом, растирая красные глаза грязными пальцами. И наблюдая за эльфийкой, проигнорировавшей выпад мага и отошедшей к слабо завозившейся пленнице.

– Я – Нэль. Для тебя – господин, или мастер. Отпустить тебя я не имею права, пока будешь при мне. Через несколько седмиц я должен прибыть в один город. Поедешь со мной, определю в обучение, – между делом мужчина уже выпустил руку мальчонки – на коже осталась лишь краснота, которую, впрочем, не было видно за слоем грязи. – И учти. Ещё раз я поймаю тебя на воровстве – найду розги и шкуру спущу. Как она? – последний вопрос адресовался Нэссе, опустившейся рядом.

– Плохо. Начался жар, – девушка выглядела искренне опечаленной. – Как ты собрался ее везти?

– Схожу в деревню, куплю лошадь с телегой, застелим дно, уложим и повезём, – Нэль снял котелок с огня. Как-то между делом уварилась каша. Над поляной плыл дивный аромат съестного. Рос рядом заерзал. Кажется теперь его внимание привлекала только еда и угрозы мага на счёт розг он просто пропустил мимо ушей. – Но даже и так это – два дня пути, да сегодня день потерян, считай. Не сгорела бы девчонка.

– Так поторопись, – Нэсса пожала плечами и, наложив целую кружку каши, протянула ее Росу. – Ешь. Мисок нет, извини.

Армантинэль кивнул, признавая ее правоту. А парнишка схватил кашу и ложку, принявшись жадно, обжигаясь, заглатывать еду. Что бы после, голодными глазами уставиться на то, что полагалось эльфийке и магу. Те ели прямо из котелка, одной ложкой, передавая ее друг другу. Что поделать, Нэль уже много лет путешествовал один и запасной посуды не имел.

– Нет, – Нэль отрицательно качнул головой в ответ на безмолвную просьбу о добавке. – С непривычки пузо подведёт. Днём ещё получишь. Вставай. Со мной в деревню пойдешь.

– З-зачем? – Рос отчего-то перепугался. А ещё он не хотел никуда идти – после сытной, теплой пищи клонило в сон.

– Будем из тебя человека делать, – кривая улыбка не обещала ничего хорошего. Но мальчонку ничего не оставалось, кроме как подчиниться.

Глава 6

— Мой отец был оружейником, а мама помогала ему в лавке, – Рос говорил медленно, втягивая голову в плечи и силясь сохранить крохи тепла, выдаваемые ледяным порывистым ветром. Они ехали вдвоем в одном седле, в голоп таким образом не поскачешь, даже рысью лучше не злоупотреблять, а уж об удобстве и речи не шло, но все же так выходило быстрее, чем пешком. А ещё теплее — мальчишка забыл, что мужчину за спиной надо бояться, он прижимался ему к груди худеньким плечами, не переставая вздрагивать. По сторонам разбитой дороги тянулся серый лес, изредка чередующийся полянами – такими же унылыми и безрадостными, как низко нависшее небо.

— Он делал оружие, или покупал и перепродавал? – разговор тек медленно, неторопливо. Спешить им было некуда.

– Делал. Луки, арбалеты, ножи, кинжалы, спаты, рапиры... Мечи, правда, только на заказ. Не помню, что бы они лежали в лавке просто так, – то, что парнишка гордится отцом, в голосе это слышалось явно и неприкрыто. – Мы хорошо жили, папа даже нанимал себе помощников. И маме, что бы помогали по хозяйству. А мне — учителей.

– И чему же тебя учили?

– Ну... Грамоте. Счету. Немножко мироустройству, про животных разных, про острова чудные, немножко языкам, но я плохо учился, — Рос шмыгнул носом. — Убегал, любил у отца в мастерской бывать. Или на озеро бегал...

– Значит, грамоту знаешь и читать умеешь. А лет тебе сколько?

– Двенадцать. А потом у нас случился пожар. Лето было очень сухое, ветренное...

– Это позапрошлое? — припомнил маг. — В тот год случилось много пожаров.

— Да. Началась гроза, такая странная. Без дождя. Я не знаю, как все началось, но загорелся один из домов, потом ещё и ещё, горели деревья -- такие высокие, они падали от ветра, везде летели горящие ветки, – мальчик говорил спокойно, но Нэль хорошо знал, сколько боли прячется за подобным спокойствием. – Было очень больно дышать, как будто горло жгло воздухом и нутро тоже. Огонь окружил, люди горели, я забежал во двор, родители в то утро были в мастерской, но... Уже оказалось поздно. Там такое пламя полыхало, я даже не смог подойти, – Рос замолчал. Нэль пожалел, что не видит сейчас его лица. – Не помню, как выбрался. Вообще не помню.

– Сочувствую. Тебе было десять? – парнишка кивнул. – Я осиротел в двенадцать.

– И... как выжил? – голос мальчишки дрожал, хотя он и пытался это скрыть.

– Да уж к разбойникам не подавался, – неприкрытый сарказм. – В подмастерья пошел.

– Но ведь просто так в учениене берут, – резонно возразил Рос. – А мне нечем было платить. Дом и двор полностью сгорели, даже металл поплавился.

– И ты решил, что лучший способ заработать – это грабить других? Серьезно?

– Я только на учение хотел заработать...

– И за два года так и не заработал?

– Я к этим только прошлой осенью попал. Случайно. Я сперва при трактире помогал, меня же учили грамоте. Вот, хозяину то письма писал, то гостям кому-то читал или писал... Разное. Мне диктовали. А потом трактирщик меня уже разбойникам продал. Они тут подать с деревень собирают, с постоялых дворов... А люди бедно живут. Вот хозяин и отдал меня. Что мне оставалось? С обозами всегда много бумаг везли, можно было многое полезное узнать. Или гонцов притаскивали... Так и узнавали где и когда какой груз повезут. Что, не будешь меня теперь учить?

– Я тебя учить и не собираюсь, – нельзя сказать, что история мальчишки чем-то Нэля сильно зацепила. Увы, но сироты в империи не нужны никому. И Рос ещё неплохо устроился. – Я тебя собираюсь немного натаскать, что бы азы знал.

– А кто тогда? – парнишка заерзал. Его ноги просто свисали по бокам коня и время от времени рефлекторно пытались найти опору. Но стремена безраздельно принадлежали магу.

– Один мой знакомый светлый.

– Светлый? – Рос попытался обернуться, но едва не свалился и затих. – Но я же...

– У тебя есть выбор, – мужчина перебил. – Это редко, но случается.

– Объясни, – после долгого молчания попросил мальчик. – Я не понимаю.

– А что тут понимать? Темные маги берут силу из Темного источника. Это силы, пришедшие от чьей-то боли, или страха, или смерти. Наша сила грубая, тяжёлая, страшная. Мы – воины, убийцы, палачи. И жизнь у нас зачастую короткая, но яркая. У светлых иначе. Окружающий нас мир сам наделяет их силой. Силой жизни. Поэтому светлые – они целители, учёные, исследователи. В основном. Но об этом не сейчас, – шрамы от ожогов, полученных в юности, свести так и не удалось. И сейчас они будто зазудели. – Живут светлые дольше, в деньгах не нуждаются, рук не пачкают. Уважением пользуются.