Страница 16 из 68
***
Я вылетел на поляну и остановился у кромки болота. Совсем рядом, на небольшом островке, прыгал, размахивал руками и ликующе вопил Пол! Урод сидел, съёжившись, на земле и со страхом смотрел на меня. Побоявшись прыгнуть сразу на островок, чтобы не сбить Пола в воду, я поплыл, но тут же попал в трясину. Сгруппировавшись, резко рванулся вверх и вскоре был на островке. Пол бросился ко мне. Обняв за шею, зарылся заплаканной мордашкой в испачканную болотной жижей шерсть и, всхлипывая, шептал: - папа Олег, я знал, что ты меня найдёшь! Этот дядька меня не послушал, когда я ему сказал, что тут болото! Мы чуть не утонули из-за него! - Я поднял голову, посмотрел дураку в глаза и угрожающе зарычал. Он спрятался от меня за чахлую берёзку!!
Лизнув в последний раз зарёванное личико нашего с Аллочкой щенка, я одним прыжком вернулся на берег. Медлить было нельзя, и парни торопливо последовали за мной к машинам. Вид у нас был ещё тот! Толпа голых здоровенных мужиков хмуро слушала мои краткие указания, а затем, натянув штаны, расселась по машинам.
Мы встали у самой кромки болота. Похватав из багажников топоры, трое Софьиных гвардейцев принялись рубить ближайшую сосну и вскоре её свалили. Нам было жаль загубленное дерево, но выхода не было. Я быстренько перебежал по стволу, перекинутому на островок и подхватил Пола на руки. Уже развернулся, чтобы вернуться к машинам, когда услышал: - а как же я?
Сдерживая опять вспыхнувшую в груди ярость, я сквозь зубы процедил: - ты хочешь, чтобы тебя тоже взяли на руки?? - Мужик всё же устыдился, отвёл глаза и промолчал. - Ну ты и наха-а-ал! - мне хотелось скинуть его с островка и оставить в болоте, раз уж нельзя наносить “тяжкие телесные”, но я стерпел, снова отвернулся от него и перебежал на берег с Полом на руках. Он был страшно грязным и мокрым. Я чувствовал, как ребёнок дрожит от холода. Посадив его в свою машину, я принялся сдирать с мальца пропитанную болотной жижей одежду. Переодеть его было не во что, и я уж хотел завернуть его в свою рубашку и куртку, но заглянувший в машину Денис бросил нам толстое верблюжье одеяло, которое он стелил у себя на заднее сиденье. Я благодарно кивнул ему и закутал Пола, как младенца, с головой. Термос с горячим сладким чаем, который я, на всякий случай, прихватил из дома, был очень даже кстати. Пол счастливо улыбался, прихлёбывая из пластикового стаканчика чай. Я поцеловал его в лоб: - посиди, я сейчас вернусь, - уже открыл дверцу, когда он тихо сказал:
- папа Олег, ты его не убивай, ладно? Он сказал, что меня любит и хочет, чтобы я жил с ним.
Я хмыкнул: добрый он мальчик, наш Пол. Улыбнулся: - да пусть живёт, конечно. Сейчас мы его вытащим с островка, а завтра отправим в Красноярск.
- Ты маме не говори, ладно? А то она расстроится, - у него на глаза навернулись слёзы, он жалобно посмотрел на меня.
- Едва ли нам удастся от неё утаить твоё приключение, - я скептически покачал головой, - но мы подумаем, что рассказать. Хорошо? - Пол кивнул и опять налил чаю, а я вышел из машины и подошёл к кромке болота. Мои парни угрюмо наблюдали, как по стволу сосны, наполовину ушедшей в жижу, медленно, на четвереньках, полз Владимир. Я встал рядом с ними, не собираясь ему помогать. Он дополз до берега и остановился, боясь выпрямиться. Тогда Иван, нагнувшись, легко вздёрнул его за воротник куртки и поставил на ноги рядом с нами. Окружённый толпой здоровенных мужиков, босых, полуобнажённых, одетых лишь в брюки, хмуро его разглядывающих, он смешался, неловко развёл руками: - э-э-э… спасибо, что спасли нас… мы… с сыном не ожидали, что заедем в болото… - Его трясло от холода, в ботинках хлюпала вода, с куртки текло ручьём. Я отвернулся, сказал одному из своих:
- Дима, возьми его к себе в машину. И найдите ему что-нибудь, вместо мокрых тряпок. - Димыч скривился, но промолчал. Зато этот, спасённый, вдруг прорезался:
- а как же машина? У меня там и документы, и деньги…
Я с трудом удержался, чтобы не зарычать, вежливо ответил: - можешь остаться и вытаскивать свою машину, а мы этим заниматься не будем. - Он понуро побрёл за Димкой, а я вернулся к Полу.
Малыш уже согрелся и дремал, завёрнутый в толстое одеяло, но когда я захлопнул дверцу, поднял голову, сонно спросил: - вы его спасли, да?
- Спасли, спасли, не беспокойся, - я подоткнул одеяло вокруг его босой ноги.
- А машина?
- А машину сам пусть вытаскивает, мы ему не нанимались в болоте плескаться, - усмехнулся я.
Сегодня, после обеда, моя родная и наш сын будут дома! Я несколько побаивался встречи с ней, потому что представлял, как расстроенно она посмотрит на меня, когда узнает, каким наивным глупцом я оказался, отпустив Пола погулять с отцом. Но дело сделано, тут уж ничего не изменишь.