Страница 17 из 18
Организуя внешнюю развивающую среду, мы должны сохранить материальный отпечаток внутреннего развития. Именно это нужно сознанию в его движении, его полете. Материальная часть не вмещает в себя печать целостного сознания. Так след ступни на песке — еще не отпечаток тела. Аэродром — это не место движения самолета, но кусочек земли, необходимый для взлета. Место отдыха, ангар, куда всегда можно вернуться.
То же и с психическим развитием. Есть необходимая материальная часть, откуда сознание начинает свое движение и где находит себе убежище, отдых, точку опоры, без которой невозможно расти и свободно развиваться. Но эта точка опоры должна воспроизводить формы сознания, вмещать их в себя, оказывая материальную поддержку духовным потребностям. Например, в первый период психической жизни ребенка материал нужен для простейших сенсорных упражнений. Его количество и качество определяются сенсорными потребностями, заложенными природой. Предметы позволяют осуществлять деятельность, достаточную для развития высших психических функций, наблюдения и абстракции. Однако ничто в этом материале не соответствует радостному и плодотворному движению сознания ребенка во внешний мир.
Развивающееся сознание нуждается в более сложных упражнениях, но все то же простейшее свойство удержания внимания проявляется при изучении алфавита и арифметики. Интеллектуальные упражнения усложняются, чтобы установить связь между слуховым, зрительным и двигательным образом языка, устного и письменного, и чтобы перейти к изучению количества, пропорции, числа. Здесь проявляются те же феномены сознания: терпение, постоянство и одновременно — живость, активность, радость, если внутренняя энергия находит инструменты, чтобы спокойно выразить себя.
Так развивается и укрепляется сознание во внешней среде, совпадающей с внутренним устройством. Оно проявляет себя в уравновешенности, спокойствии, дисциплинированности, которые свойственны нашим детям.
Итак, для сознания ребенка материал — что-то вроде лестницы, которая помогает подниматься ступенька за ступенькой. На каждой ступени должны быть особые развивающие средства. Чтобы выполнить свое предназначение, материал должен представать всегда в новой форме, все более сложной, способной удержать внимание детей, сделать их умы более зрелыми, пробудить усердие и терпение, сопутствующие развитию гибкости, уравновешенности психики, а также способности к абстрагированию и спонтанному творчеству.
Мы видим учеников, старательно упражняющих память, хотя нам и кажется это скучноватым. В них живет не просто потребность запоминать образы мира, но и как можно быстрее, осознанным усилием, получить знания о нем. Проявление этого феномена поражает и восхищает нас, когда мы наблюдаем заучивание таблицы умножения. Заучивание стихов или прозы не вызывает такого восхищения, хотя очень нравится многим.
Интересно наблюдать полное равнодушие ребенка к пособиям по арифметике. На определенном уровне зрелости он хочет рассуждать абстрактно, складывать и умножать абстрактные числа, словно слышит внутренний приказ, который одновременно освобождает душу и позволяет экономить время. Восьмилетние дети становятся страстными счетоводами.
Наши ученики, пользуясь предоставленной им свободой на пути самообучения, научились слышать свой внутренний голос. Как новорожденный при правильном кормлении спокойно дожидается очередного приема пищи и начинает плакать точно в момент следующей еды, так старшие дети обращаются к новым материалам, новым формам работы точно в момент таинственного внутреннего созревания. Причем делают это так уверенно, что очевидна внутренняя необходимость. Так же, ощущая физиологические потребности, они заявляют нам, что голодны, хотят пить или спать. Так ученики обращаются к книгам, грамматическим упражнениям или материалам наблюдений за природой. Их чувствительность (сенситивность) проявляется в ясно выраженном желании. Учителю остается лишь соответствовать.
Несомненно, для успешного развития таких способностей необходима внешняя среда, а учитель, ожидающий от ребенка осознанного продвижения, не может действовать случайным образом. Должен быть план, разработанный на основе предварительных экспериментов. Так мы создавали развивающую внешнюю среду.
Окружающая ребенка среда напоминает конус, вершина которого — начало психической жизни, первичный импульс, который толкает ребенка двух с половиной лет к сенсорным стимулам. Этот импульс, развиваясь, постепенно осложняется за счет растущих психических потребностей ребенка.
Следует учесть еще и природу знаний. Каждый предмет, к примеру арифметика, грамматика, геометрия, естественные науки, музыка, литература должны быть представлены материальными предметами в нашей хорошо продуманной конструкции. Но первоначальной работы, преимущественно психологической, не достаточно. Необходимо сотрудничество со специалистами в разных областях, чтобы создать набор средств, необходимых и достаточных для самообучения.
Наши материалы можно было бы сравнить с дидактическими пособиями традиционной педагогики, если бы не принципиальная разница. Дидактические материалы в обычной школе помогают учителю сделать свои объяснения понятными для всего класса, который смирно сидит и пассивно слушает. Здесь предметы — лишь иллюстрация, случайно выбранная, без научного исследования ее соответствия психическим потребностям ребенка.
У нас, напротив, развивающие средства экспериментально определены в зависимости от психического развития учеников. Они здесь не ради передачи знаний, они средства выражения внутренней энергии. И, следовательно, предоставлены индивидуальной активности каждого ребенка. Дети выбирают то, что им хочется, их предпочтения продиктованы внутренними потребностями психического развития. Ребенок занимается выбранным предметом сколько хочет, его поведение соответствует уровню зрелости сознания, а созревание нуждается в постоянной длительной работе. Никакой руководитель, никакой педагог не смог бы угадать внутренние потребности каждого ученика и время, необходимое для его личного созревания. Только сам ребенок открывает нам эту тайну, если он свободен.
Давайте посмотрим, с точки зрения науки, на поведение детей, воспитанных по нашим принципам, и откажемся от традиционной школьной системы, где развитие ребенка оценивается по его учебным успехам. Мы, как настоящие натуралисты, будем наблюдать развитие всех жизненных функций. Да, мы подготовили специальные внешние условия, но понимаем, что психические проявления связаны с естественным развитием внутренней активности детей.
У нас нет прямой связи между педагогом и учениками. Обучение не является последствием их встречи. Отдельные объекты системы, подобно катализаторам, провоцируют психические реакции, которые ведут к пробуждению, формированию личности. Дисциплина, следствие внутреннего закона, — главное проявление, знак начавшейся внутренней работы.
В первые дни после открытия новой школы мы видим ужасный беспорядок, особенно если педагог еще не слишком опытен. Не всегда интерес детей к материалам возникает немедленно. Учитель растерян. Ведь ребята не бросились, как он надеялся, к полкам, выбирая что-то на свой вкус. Конечно, царит страшный беспорядок. И педагог становится своеобразным ограничителем свободы, которую должен почитать, и руководителем процесса взаимодействия учеников с материалами. Опытные преподаватели хорошо понимают, что свобода начинается только с началом особой жизни, которая постепенно будет развиваться в детях. Необходимо тактично облегчить ребятам первые дни, помочь сориентироваться.
Эксперименты в самых трудных условиях очень интересны и ясно показывают основной психологический феномен: порядок, возникающий из хаоса.