Люмпен

Истошный рёв и оглушительный визг, раздавшиеся из-за стенки, были настолько неожиданные, что я чудом не расплескал бодрящий напиток на новенькие джинсы. Заковыристые матерные выражения, раздавшиеся следом, заставили заинтересоваться происходящим, поэтому я нацепил на физиономию самое серьезное выражение лица, на которое только был способен, и решительно вышел в коридор.

Как оказалось, хмурил брови я абсолютно зря. Узнав подробности, я непроизвольно начал хохотать и не мог успокоиться очень долго, несмотря на заверения супругов, что ничего смешного они в произошедшем не видят.

Как оказалось, умный пёс поскулил несколько минут, поскребся в дверь, потом попытался стащить с хозяев одеяло, но быстро осознал, что судьба его мочевого пузыря широкой общественности неинтересна. Обматерив на собачьем языке судьбу, которая послала ему столь нерадивых владельцев, «кавказец» решил раз и навсегда пресечь подобный игнор своих насущных потребностей.

Володя взобрался на диван, прицелился, поднатужился и мощным потоком окатил лица творческой интеллигенции. Судя по всему, в этот момент супругам приснился Титаник, который стремительно идет ко дну, а их спасать никто не собирается, но своей цели пёс добился. Теперь его требования о прогулке исполнялись незамедлительно, что, естественно, не могло не радовать четвероного красавца.

Входная дверь хлопнула, и я заставил себя встать с дивана.

Обои, что ли, переклеить? Подобные глупые мысли посещают меня с периодичностью раз в месяц, потом я вспоминаю, что жилье не мое и начинаю мечтать об отдельной собственной квартире. Когда-нибудь я сумею накопить на первоначальный взнос и тогда мне обязательно дадут кредит в банке!

Мечты греют меня уже второй год, а пока я снимаю вот эти пятнадцать квадратных метров с одним небольшим пластиковым окном и желто-коричневыми обоями. На полу салатовый ковролин и желание узнать поподробнее, что же именно находится под ним, пропало еще год назад. Как раз тогда краешек оторвался, и когда я его приделать на место пытался, то сразу понял, что в бетонной стяжке нет ничего интересного.

Убрал белье в ящик дивана, на котором я спал, сложил сам диван, и в комнате даже стало казаться просторно. Одёжный шкаф, журнальный столик, небольшой холодильник и чайник на нем. Вот и всё моё богатство.

Хотя опять я себя обманываю. Из всего перечисленного мой только чайник, его действительно я покупал, а остальное прилагается к договору аренды. Ну ничего, у меня вся жизнь впереди, какие мои годы!

Пока часть местных жителей отсутствует, можно заняться гигиеническими процедурами. Щелкнув щеколдой, я убедился, что коридор чист и направился в санузел. Засов на дверь пришлось повесить практически в первый день после заселения, когда жизнерадостный Вольдемар по-хозяйски распахнул её мордой после прогулки и грязными лапами испачкал неубранную постель. Ругаться я тогда не решился, но выводы для себя сделал.

Привычно проверив наличие кошачьих какашек перед унитазом и отсутствие тараканов в раковине, я принял душ и успел скрыться в комнате до возвращения Инги с собакой.

Пара глотков растворимого кофе, кусок хлеба с сыром и всё. Я готов к трудовым подвигам!

Улица встретила меня теплым майским воздухом и ярким солнышком. Половина восьмого утра. Самое время, чтобы неторопливым шагом прогуляться до работы. Если гулять, то ходу от двери до двери минут двадцать, если сильно торопиться, то и в семь уложиться можно. Это же сказка, а не жизнь.

Большинство моих коллег добирается до Управления больше часа, а то и все два. И пускай они живут в благоустроенных отдельных квартирах, я пока не вижу особых поводов им завидовать. Служба правопорядка славится ненормированным графиком работы, а в Центральном Управлении о регламенте времени, казалось, и вовсе не слышали, так что иногда мне казалось, что мои соседи по кабинету успевают только доехать до дома, поменять нижнее белье и сразу же едут обратно.

Двадцатиэтажное круглое здание за железным забором в народе называют «скороваркой». Между прочим, одно из немногих в округе, сложенное полностью из кирпича. Так-то, в основном, дома собирают из панелей. Деревянные особняки по карману единицам, а кирпичных жилых зданий просто не существует, ибо очень дорого. Кирпич выпускает всего один завод в Республике, но для Службы Правопорядка все-таки расстарались.

Что до «скороварки», то, правды ради, круглая кровля действительно чем-то смахивает на крышку кастрюли, но можно было, наверное, подобрать и более солидное название для дома, где квартирует столь солидное учреждение. Все-таки, мы единственная правоохранительная структура. Нет уважения к труженикам чистого воздуха, ассенизаторам общества, с…

Так, стоять, меня явно заносит!

Кивнув постовому на входе, я подхожу к зоне контроля. Встаю перед зрачком видеокамеры, пять секунд ожидания и вперёд, навстречу трудовым будням!

Вот только дойти до кабинета в это утро мне было не суждено. Навстречу по лестнице буквально летел мой сосед и коллега Валера Пельмень. Нет, не подумайте плохого, фамилия Валерика была нормальной – Пельменев, просто видимо она всё-таки наложила на него какой-то отпечаток, отчего он и сам любил полуфабрикаты, да и внешне очень сильно напоминал разваренное тесто. Передвигался мой сослуживец всегда неторопливо и крайне степенно, запрокинув голову назад, так что многие молодые сотрудники даже путали его с кем-то из генералов, но старшего лейтенанта данный факт нисколечко не смущал.

Так что теперь представьте мою крайнюю степень изумления, когда я увидел, что Пельмень способен не просто бегать по ступенькам, а практически парить над ними.

– Что ты застыл? – заорал мне в лицо Валерик, с трудом затормозив в шаге от меня. – У нас ЧП!!! Массовое убийство с применением силы! Получай оружие и защиту!

«Ох…ть! Оп…ть! Твою…ть! Ох…ть!» – пронеслись в моей голове самые конструктивные из всех возможных мыслей, и я автоматически мелкой рысью двинулся за коллегой в сторону оружейки.

В висках запульсировало страшное предчувствие.

«Война!!!»

Если сказанное Пельменем правда, то других объяснений быть не может. Применение силы для массового убийства может означать только одно. Кто-то из Знати съехал с катушек, а значит в ближайшее время ожидается множество трупов.

Пульсация в висках становилась всё быстрее, поэтому все дальнейшие действия я выполнял как будто в тумане. Беру со стеллажа бронежилет, напяливаю на голову каску, беру из ячейки с моей фамилией автомат и подсумок с магазинами.

Война! Война! Война!

Мне двадцать четыре года, я, Руслан Калмыков, лейтенант службы Правопорядка, ещё слишком молод и не готов умирать, тем более из-за войны, которая началась непонятно по какой причине.

Уже сидя в микроавтобусе, мне пришла в голову здравая мысль, что первыми в район боевых действий должен выезжать спецназ, но рядом со мной рассаживались только коллеги из отдела расследований. Зорин Кирилл, капитан, старший опер, постоянно улыбающийся блондин, обожающий обсуждать способы накачки мышц и правильное питание. Серега Столетов, еще один капитан, сидящий в кабинете напротив меня. Несмотря на маленький рост и не особо широкие плечи, он считался опытным сотрудником и не стеснялся делиться знаниями, когда я только пришел в подразделение. К нему можно было обратиться с любой просьбой или вопросом, не боясь наткнуться на отказ.

Пельмень, Зуич, Коршун, Стас, Алексей… Короче, здесь были все наши из отдела.

Стало полегче… Когда не один, то всегда жить как-то проще… Лица остальных ребят были спокойными и сосредоточенными, поэтому чтобы не показывать им своего страха, я отвернулся к окну и начал преувеличенно внимательно рассматривать, что же там происходит. А в голове уже всплывали рассказы о Великой войне…

Вообще-то Великой эту войну называла только моя прабабушка. С тех пор прошло больше ста лет, поэтому и баба Тамара рассказывала мне не то, что видела сама, а лишь услышанное ей от родителей. Школ, как я понял, тогда еще не существовало.