Страница 5 из 18
– Мне пора.
– Когда мы еще сможем, увидится?
– Через два дня. Хорошо?
– Обещаешь?
– Обещаю!
Сестра еще раз обняла брата на прощание, в лоб поцеловала и к воротам, ведущим в Пустошь, пошла. Группа людей уже далеко уйти успела, маленькие фигурки в далеком мареве на горизонте маячили. Девочка на ходу убрала волосы в пучок, платком голову обмотала, очки на глаза одела, побежала людей впереди догонять.
Группа людей в плотных одеждах, с наглухо закрытыми лицами, дошла до нужного места в Пустоше. Земля здесь большими ямами была изрыта. Ямы вниз уходили на пару метров, чтобы в них спуститься, нужно было воспользоваться лестницами, установленными ранее, в предыдущие дни. В группе были и мужчины и женщины, мужчины несли шанцевый инструмент – кирки да лопаты, женщины корзины, ведра и веревки. Вниз по лестницам спустились, инструмент и ведра разобрали, за работу принялись. Одни кирками куски жесткой твердой земли откалывают, на куски помельче ее дробят, другие руками перегребают, пустую землю в сторону откидывают. За ними люди с лопатами эту землю в ведра и корзины собирают. Четвертые ведра наверх подают. Сверху пятые подальше от ямы ее относят, высыпают и ведра назад на веревках опускают. Пыль густая поднялась, плотные платки–повязки, и очки на лицах спасают людей. Пыль высоко вверх из ямы поднимается, дальше ее утренний ветер подхватывает, в сторону стана относит. Иногда, в дробленных пыльных кусках земли, рыба попадается, разная – мелкая, большая, окрасов разных. Люди сортируют рыбу, некоторую отдельно в ведра складывают – эта для еды пригодна. Другую рыбу обратно в пыль выбрасывают – эта отравленная, есть ее нельзя. Солнце высоко над горизонтом поднимается, припекает, душно становиться, дышать тяжело, каждый замах кирки, каждое движение лопатой даются все труднее и труднее, каждое ведро земли становиться все неподъемнее – люди устали.
– Все, хватит на сегодня, собираем инструмент, пора возвращаться в стан!
Командует старший. Но люди знают, что эта фраза обманчива и лжива – сегодня работа еще не закончена, они сейчас вернуться в поселение, чтобы переждать пик солнечной активности, чтобы спустя несколько часов вернуться сюда снова.
Все поднялись из ямы наверх, вереница людей к поселению потянулась, неся скудную добычу – три ведра рыбы, собранные сегодня.
– Парус с восхода приближается!
Прокричали со смотровой вышки, возвышавшейся, на пять метров выше трехметрового бетонного забора, которым по периметру было обнесено поселение.
– Еще один, два паруса!
Седой воин поднялся на стену, стена не широкая, метр всего шириной. Ограждения на ней сверху бетонные по пояс, с наружной стороны, за которыми укрыться можно в случае огневого контакта при нападении противника. Воин бинокль из подсумка извлек, один окуляр треснувший. Вот гадство, с такой рухлядью в караул заступать каждый раз – надоело уже, неужели новый не выторговать никак у соседей или копачей, это ведь глаза наряда! Бинокль к глазам поднес, мутно все впереди, карты очертания нечеткие имеют, кажись посыльные небольшие. Странно, почему сразу два? Так, что за флаги у них на мачтах? Не разобрать, расплывается картинка, далеко еще, пусть ближе подойдут. Так, уже что-то видно – цвета Атолла. Послы, наверное, делегация какая поди, прибыла к Становому – правителю их станом, а может и к самому Вожичу – правителю Закатного Станового Союза, отсюда поедут. Все наслышаны, что в Атолле проблемы серьезные, только никто не наслышан с кем. Может с полуночниками, а может, Демоны Пустоши опять вернулись. Не к добру эти два паруса к ним прибыли, ох и не к добру – принесут они им беду.
– Поднять голубой флаг, посыльного к Становому отправить мухой, доложить о гостях!
На шпиле самой высокой мачты поселения трепыхался на ветру флаг Закатного Станового Союза – изображение рыбы на желтом фоне, внизу которого была подшита черная полоса – цвет Истрицы стана. Под ним вверх взмыл сигнальный флаг, оповещающий гостей, что в стане готовы их встречать.
Подъезжают. Паруса начали складывать, задний карт заметнее отстал.
– Открываем ворота! Двое со мной встречать.
Мощный засов, закрывающий ворота, в сторону сдвинули. Створки ворот в стороны разошлись. Первый карт паруса уже убрал, накатом шел. При подъезде к воротам останавливаться начал, кабина в ворота прошла, совсем остановился. Старший дежурной смены охраны в сопровождении двух воинов на встречу идет, автоматы беспечно за спинами. Еще несколько воинов неподалеку во дворе, двое на стене, по одному на двух смотровых вышках, стоящих немного поодаль. Воины пытаются карт рассмотреть, что случилось, почему остановился в воротах, почему у него паруса так сложены, не разглядеть что внутри? Паруса вверх откидываются, выстрел резкий хлесткий, как будто плеткой стегнули, секунда, за ним второй. Серые фигуры из-под парусов на землю прыгают, свист в воздухе, дверь водителя открывается, вспышка длинная раскатистая оттуда, сверху из грузового отсека карта ее еще две поддержали. Седого воина и двоих, которые с ним, срезает длинной очередью. Пространство вокруг наполняется канонадой выстрелов, стреляют длинными очередями. Во дворе шашки разрываются, пространство вокруг заволакивает постепенно едким дымом. Почему молчат пулеметы на вышках? Пулемет на крышу карта установлен, пулеметчику сектор прутами металлическими, в крышу ввинченными, помечен, в направлении оружейной комнаты, она по правую руку от караульного помещения, ошибиться нельзя – сейчас дымами двор закроет, своих людей огнем накрыть можно будет. Очередь в сторону оружейной комнаты ушла. Пристрелочная. Скорректировался, следующая точно в цель пошла. Люди в серых одеждах в разные стороны рассыпались, в ворота еще несколько вбежало. Стреляют только серые, в ответ стрельбы почти нет, если где и начинает стрелять в ответ – почти сразу умолкает. Граната, взрыв, второй, потом еще. Поселение вокруг наполняется криками ужаса, боли, истерики, мольбами о помощи и пощаде. Печенег грохочет за спиной короткими очередями, в тон ему подпевают автоматы, изредка раскатистым басом ухает дробовик.
Высокий наемник в сопровождении еще двоих, прокладывает себе путь по улицам короткими очередями из АКСУ. По другой стороне улицы еще одна группа из трех человек огнем поддерживает высокого, рядом с ним идут. Сзади третья группа, отстав на шесть метров, спины им страхует, раненых противников добивает, боковые улочки зачищает. Вот и нужный дом, выделяется на фоне остальных размерами, убранством.
– Дымы ставим!
Хлопок, шипение, сразу еще несколько. Площадку вокруг дома начало затягивать едким тяжелым дымом.
– Внимание, взрыв!
Мощный взрыв входную дверь выбивает. Граната внутрь пошла, взрыв внутри. Люди в серых одеждах с нашивками наемников на рукавах быстро входят в дом, раздаются одиночные выстрелы. На входе двое остались, улицу держат, остальные попарно помещения осматривают, зачищают. Воин раненый, осколок в животе на полу лежит. Высокий склонился над ним.
– Заира, дочь Воеводы где?
Глаза полные ужаса, руки рану на животе зажимают, кровь сочиться из-под них.
– Какого Воеводы?
Голос дрожит, страшно ему умирать, не хочется. Другой наемник наклонился, автомат подобрал, разоружил раненого.
– Воеводы Атолла.
– Не знаю. Я не понимаю, нет ее здесь.
– Становый здесь!
Голос со второго этажа зовет. Наемники ушли, раненого на полу оставили. Не слышно больше в доме выстрелов, на улице только изредка короткие очереди раздаются.
Высокий наемник на второй этаж поднялся, остальные внизу остались, закрепились на случай штурма. В комнату вошел – времени мало, дел еще много. Двое наемников с автоматами в серых одеждах в комнате стоят, полный лысый мужчина на диване видит, женщина рядом, довольно молодая, на руке его повисла. Трое мужчин: старшему на вид за двадцать, младшему пятнадцать. Девочка подросток с ними, худая, волосы темные вьющиеся, на мать очень похожа, ошибиться сложно. Еще две девушки постарше с ней рядом, скорее всего жены старших сыновей.