Страница 10 из 18
Воевода усмехнулся.
– А я и не принуждаю, вы сами согласитесь пойти, только вы об этом еще не знаете. Даю вам время на раздумья до утра, общий сбор за два часа до восхода. Подумайте крепко и людей своих, которые наверху убедите правильное решение принять. А чтобы вам думалось лучше, ваши товарищи у меня, на моем «Постоялом Дворе» погостят. Любое ваше неверное решение, каждый лишний потраченный час моего времени, времени жизни моей дочери в плену, будет стоить жизни одному из них.
Мастер-помощник Гикс шаг вперед сделал, Воевода вытянул руку с пистолетом, в голову тому направил.
– Не нужно, мы подумаем!
Громко крикнул вожатый. Вперед мастер-помощника шагнул, между ним и Воеводой стал. Ствол пистолета ему в голову теперь смотрит.
– Хорошо, правильное решение парень. Крепко подумайте!
Воевода развернулся, в двери вышел, воины за ним. С собой их товарищей забрали, под дулами автоматов погнали.
Вот и настоящие лица тех, на чьей я стороне, вот и увидел, на что они способны! Раньше ведь тоже видел, да слеп был. Почему, почему я ее не послушал, почему глух и слеп остался? В результате потерял ее. Но людей, моих людей, моих товарищей у меня еще есть шанс спасти, домой к семьям их вернуть!
Возвращение.
Буйный ветер, гнавший целый день, без устали бесконечные пески Пустоши и утлый песчинку-карт, стихал. Солнце жалось к краю горизонта. Люди в темно серых одеждах, закрепляли и зачехляли паруса на ночь, другие готовили лагерь. Два дня проведенные с ними в пути, вызывали у двух детей противоречивые чувства. С одной стороны с ними обходились хорошо, не обижали, не притесняли. Но с другой стороны в такое отношение со стороны абсолютно чужих людей верилось слабо, после всего, пережитого за шесть лет в стане, дети уже не могли верить в бескорыстные чувства. По обыкновению предыдущих дней они сидели в стороне, обнявшись, с опаской и тревогой наблюдая за действиями, тех, кто силой оружия вырвал их из рабства. Зачем, почему? Неужели они действительно везут их к матери? Нет, так не бывает – это слишком нереально, чтобы быть правдой. Скорее всего, это сон. Но ведь все вокруг реально и это происходит.
В первый день люди похоронили в песках своего погибшего товарища, люди скорбели о нем. Четверым раненым сейчас оказывали помощь, раны были не опасные, но среди бесконечных песков даже легкая рана требовала тщательного ухода. Как такое могло быть – они им никто, не родня, ни товарищи, абсолютно чужие и незнакомые люди. Но тот человек, проделал такой большой путь, чтобы принять смерть и быть погребенным под многометровым слоем песка, лишь для того чтобы брат с сестрой могли вернуться к матери шесть лет спустя.
В нескольких десятках метров от лагеря высокий наемник с изуродованным лицом, предводитель этих людей, сидел на песке в одиночестве.
Отшельник сидел на песке, подобрав под себя ноги, задумчиво глядя куда-то перед собой, со стороны могло показаться, что он медитирует, но в предыдущие дни он себя так не вел. Даже на еле слышный шорох песка, под осторожными легкими шагами сзади, он никак не отреагировал. Рядом на песок опустился темноволосый мальчик, уселся, также подобрав под себя ноги, девочка в нерешительности осталась стоять сзади за спиной, Отшельник чувствовал ее взгляд на своей спине, он ощущал ее запах. Совсем как дикий зверь. Может он им уже и стал, за столько лет скитаний и жизни в этих опасных, недружелюбных землях.
– Что ты делаешь?
Спросил тонкий детский голосок мальчика рядом. Высокий наемник продолжал смотреть в пространство перед собой.
– Пытаюсь вспомнить.
Сухо ответил он.
– Что вспомнить?
– Дом. Свой дом.
– Ты его совсем не помнишь, а где он находится?
Изумился мальчик.
– Раньше, много лет назад он находился здесь, прямо на этом месте, где мы сейчас сидим. Сейчас он находится только здесь. – Отшельник показал пальцев на свою голову. – Но я его почти не могу вспомнить, только размытый нечеткий образ перед глазами. С ней рядом помнил, видел как наяву. Без нее не могу вспомнить почти ничего, что здесь было.
– А что здесь было?
– Город был, люди в нем жили, живые обычные люди. Они любили, семьи создавали, детей воспитывали, павших оплакивали. Сейчас только я остался, только я могу их теперь оплакивать, больше некому.
– Ты о женщине говорил, ты нашу маму имел в виду?
Спросила девочка из-за спины.
– Да ее.
– Кто вы, зачем нас освободили?
Теперь уже мальчик интересуется.
– Мы те, кого люди называют изгои.
– У тебя на рукаве нашивка наемника, я видел среди вас несколько воинов из Атолла. Вы правду от мамы? Она вас наняла?
Не унимался мальчуган. Высокий наемник покачал головой.
– Она нас не нанимала, мы не наемники или воины, мы свободные люди, как и вы теперь.
– Но вы и вправду от нее приехали?
– Правда.
– Вот видишь, я же говорил тебе, они нам не соврали!
Обратился мальчик к сестре. Та тихонько подошла, рядом с ним присела, обняла брата. На Отшельника посмотрела, спросила.
– Почему вы ей помогаете, она ведь обычная рабыня?
– Уже нет. Она прошла долгий тяжелый путь, чтобы вернуть вас. Я прошел похожий путь, любой из нас его прошел – он у каждого свой, особенный был, но он нас сплотил вместе, сделал сильнее, цель жить дальше дал.
– А что будет, когда ты нас к ней привезешь?
Отшельник плечами пожал.
– Это уже вам решать, теперь ваша жизнь и ваша судьба в ваших руках – вы вольны распоряжаться ей по своему усмотрению.
– Значит, я смогу стать кем захочу!
Воодушевленно откликнулся мальчуган. Отшельник посмотрел на него с интересом.
– А кем бы ты хотел стать?
– Вожатым, конечно. Это так здорово водить караваны через Пустошь!
– Почему тебя к воинам на обучение отдали?
– Мерзкий толстяк Манер сен Вес, его испугался.
Бросила девочка.
– Почему?
– Он Мака избил однажды за провинность, а тот со злости сказал, что через два месяца у Станового передохнет вся скотина. Становый только что стадо большое приобрел, много денег потратил. За эти слова он еще сильнее отлупил Мака. Через месяц наступила Солнечная Буря, трава выгорела, корма не стало, водоемы обмелели, еще через месяц все стадо Станового передохло, принеся ему большие убытки.
Отшельник внимательно посмотрел на мальчика.
– Ты можешь чувствовать приближение Солнечных Бурь?
Мальчик кивнул.
– Да, я могу знать, когда они начнутся и когда закончатся. Я не знаю, как это объяснить, но я ощущаю, как меняется солнце, как оно себя ведет.
– Это твой природный дар. Береги его, учись им пользоваться, только помни – не всем людям можно об этом рассказывать. Ты такой же особенный, как и многие из нас.
Мальчик кивнул. Отшельник на девочку посмотрел.
– А у тебя какой особый дар?
Она улыбнулась.
– Я хорошо рыбу выбираю из земли, которую Ян и Рей выкапывают, в дни засухи.
Отшельник понимающе кивнул, отвернулся. Вдаль смотрит.
– Они твои друзья?
– Они ее женихи.
Подшутил над сестрой мальчик, она его пихнула легонько в плечо.
– Что сразу двое?
Отшельник снова повернулся к детям. Щеки девочки налились румянцем – она все еще ребенок и не умеет скрывать своих чувств.
– Они оба за мной пытаются ухаживать, а мне Ян нравиться, но это все равно пустое, я ведь младшему сыну Станового обещана.
– Больше нет – вырастишь, сама решишь, с кем быть.
Девочка опустила глаза.
– Ты их убил?
– Да.
– И Светару?
– Кто это?
– Жена старшего сына Станового.
– Всех.
– Жаль, она единственная, кто к нам хорошо относился. Она ребенка ждала.
Отшельник кивнул.
– Порой семена от плевел очень трудно отделить. Нельзя все время, всю жизнь пытаться все класть на чаши весов и взвешивать каждый свой поступок, бывают периоды, когда необходимо действовать и принимать сложные решения немедля. Это теперь мое бремя, мне с этим жить всю оставшуюся жизнь.