Страница 5 из 6
Что делать, если гость сильно волнуется?
Успокаивать, объяснять, что это нормально, разговаривать. Я иногда начинаю рассказывать какие-то истории, болтать, чтобы гость ко мне привык и тоже на меня настроился. То есть беседа начинается еще до того, как мы войдем в студию, продолжается в студии, человек привыкает, успокаивается, и не очень заметно мы переходим к записи: сидим будто как раньше, продолжаем тот же разговор.
Если гость сам признается, что сильно волнуется, можно сказать: «Прекрасно! Это правильно, волнуйтесь дальше».
Признать проблему, как известно, – наполовину ее решить, очень помогает.
А вообще, все в большей или меньшей степени волнуются.
Женщины волнуются еще и о том, как они выглядят, а не только о чем они говорят. Тут помогает посещение гримерки и заверение гримера, что выглядит гостья прекрасно.
Волнение естественно. Когда знаешь, что на тебя сейчас смотрят сотни тысяч человек, невозможно не волноваться.
Гость пришел, но в эфир идти отказался
Светлана Камынина, сериальная актриса, не первой величины звезда, в Екатеринбурге на гастролях. Организаторы ее предложили в эфир ОТВ, в «События. Итоги дня». Мы согласились взять, почему бы нет.
Настроение у нее было дурное, раздражало все: стены, пол, ведущие, гримерка, гример. Раздражение нарастало, нарастало, наконец гостья развернулась и ушла.
Я пришел из студии, где записывал другую программу. Смотрю, глаза у всех круглые, лица удивленные. Что случилось? – спрашиваю. Рассказали.
Самый большой шок был у организатора гастролей Камыниной, который к нам ее приводил.
Но бывает, гости не доходят даже до здания, где расположена студия.
Что делать, если гость не пришел?
Любимый мой режиссер Сергей Соловьев до нас вообще не дошел. Мы его ждем на запись – его нет. Звоним организаторам – те не понимают, куда он пропал, он же пошел к нам. Оказалось, режиссер пошел из Ельцин-центра на телевидение, но был так очарован красотами осеннего Екатеринбурга, что решил погулять по городу. Правда, ходят слухи, что причина куда менее романтична и куда более банальна. Неважно. Зато я, пока готовился к разговору, и много нового из биографии режиссера узнал, и «Черную розу – 2» пересмотрел, всё не зря.
С тех пор у нас правило – заезжих звезд мы по возможности не планируем в эфир в тот же день, когда назначена запись.
Но что делать, если гость не пришел, заплутал, заболел, был вызван к губернатору, и мы об этом узнали за пару часов до эфира и найти кого-то другого никак не успеваем? Ставим повтор.
Многолетняя практика показала, что повтор хорошего интервью с интересным гостем на тему, не привязанную к моменту, на рейтинге сказывается самым благотворным образом.
Но ладно, если это программа с одним постоянным ведущим, а что, если, как у нас в инфошоу «События. Итоги дня», восемь ведущих, четыре «мальчика», четыре «девочки», эфир ведет разнополая пара, и сочетание ведущих в этой паре может быть любое, что делать в таком случае? Подобрать повтор с той же парой, что сегодня ведет эфир, да еще в той же одежде, невозможно. Тем более гость может и за десять минут до эфира сообщить, что он стоит в пробке и никак не успевает. Было принято решение подготовить повторы с хорошими вневременными гостями и показывать их в случае чего, не пытаясь попасть, так сказать, в масть.
Собственно, все это было рассказано, чтобы показать: если мы гостя позвали и он согласился, то он придет. Вероятность, что гость по дороге в студию куда-то денется, статистически несущественна.
Гость ушел во время интервью
Итак, гость заманен в студию – главная часть нашей работы выполнена. Чтобы человек встал из-под камер и ушел, бывает крайне редко. За тридцать два года в этом fucking show business знаю только два случая.
Первый был лет пять-семь назад. Пришел человек в агитационный эфир на каких-то очередных выборах. То есть этого гостя мы не выбирали, не приглашали, его прислал избирательный штаб «Единой России». Я спрашиваю:
– О чем вы будете говорить?
Гость улыбается (надо заметить, несколько странно) и отвечает:
– О выборах.
Объясняю ему, что об этом я как раз догадываюсь, но, если он подскажет темы, я смогу ему помогать в эфире. Это же агитация, особый режим, не интервью; у меня к этому человеку своих вопросов нет, и вообще я его первый раз вижу. Гость продолжает странно улыбаться и заверяет – он справится.
Ок, начинаем. Слава богу, это запись. Гость довольно бодро стартует, но говорит все медленнее, тише, взгляд становится расфокусированным, наконец он замолкает, продолжая странно улыбаться, молчит какое-то время и выдавливает: «Наверное, я больше не смогу».
Звоню в избирательный штаб, все это описываю, там только вздыхают. Не получилась агитация. Больше этого человека на политических мероприятиях никто не видел.
И второй случай, совсем недавний, прошлого года.
На этот раз гость «Акцента» – заведующая отделением одной из городских больниц. Признается, что первый раз на телевидении. Но в 2020 году это совершенно стандартная ситуация, когда медик, до этого ни разу не медийный, впервые приходит на ТВ поговорить на главную тему года. Все, разумеется, волнуются, кто-то больше, кто-то меньше, обычная история.
Но чтобы гость так волновался, я первый раз видел за 32 года в нашем шоу-бизнесе. Причем зияющая пропасть волнения открылась, только когда сели в студии писаться. Мы начали, записали минуты три, остановились, снова начали, записали три минуты, остановились. И так четыре раза.
Она говорила примерно так: «Для профилактики COVID-19… Боже, я что говорю… Для профилактики COVID-19, мы рекомендуем… Боже, что несу… Для профилактики COVID-19… Ха-ха, вы же это вырежете…»
Не видел такого никогда и надеюсь, никогда больше не увижу. И до сих пор радуюсь, что это был не прямой эфир – не выгребли бы никак. А ведь ничто не предвещало. До того как мы вошли в студию, волнение гостьи читалось, но самое обычное.
И это тот случай, когда никто не виноват: ни те, кто организовывал гостью, ни она сама. Никто не ожидал такой паталогической реакции не телестудию.
Можно ли подружиться с гостем?
Один и тот же человек может приходить в эфир десятки раз. Он, допустим, депутат, лет двадцать как депутат, хороший спикер, поэтому зовем его каждые два месяца, за двадцать лет это сто двадцать эфиров. Мы своих родственников, если они живут в других городах, так часто не видим. Какие-то личные отношения неизбежно возникнут.
Ну, во-первых, поддерживать хорошие отношения с хорошими спикерами – это наша профессиональная обязанность. Если у нас так часто возникает необходимость звать их в эфир, надо чтобы они соглашались приходить. Значит, им должно быть у нас комфортно, значит, отношения должны быть хорошими.
Возникает ли при этом конфликт интересов?
О серьезном конфликте интересов можно, пожалуй, не волноваться. Собственно, в чем он может проявиться? Вы не зададите по дружбе неприятный для этого гостя вопрос? Но если он ценен для вас как гость, вы и при абсолютно нейтральных личных отношениях постараетесь сделать так, чтобы он не перестал к вам ходить, и без серьезной надобности не будете задавать неприятные вопросы.
При этом с регулярным ценным спикером все-таки лучше не переходить в личных отношениях какой-то черты. Хорошие отношения – да; дружеские, когда вместе в баню, – лучше нет. Вдруг выяснится, что он не такой хороший человек, как вам кажется? Если у вас просто хорошие отношения, но в рамках поболтать пять минут перед эфиром, в эфир он продолжит ходить. А если вы звали в эфир своего друга, а потом с другом прекратили отношения, как гостя вы его тоже потеряете.