Страница 4 из 12
– Я тебя очень, очень люблю.
***
Всю последующую неделю Жозефина выходила из палаты только затем, чтобы отвечать на звонки Танаки. Вопросы его она пересказывала Рону коротко, и то не все. Судя по всему, Танака уже сделал все выводы, но говорить о них Арманд не хотел.
В первые дни Рон в основном спал – сам или при помощи успокоительного. Только к началу следующей недели время бодрствования стало заметно увеличиваться, но ему всё ещё нежелательно было говорить и волноваться, и Жозефина старательно рассказывала ему незначительные истории из детства. Однажды она даже проговорилась и назвала фамилию Карлайла, но тут же спохватилась и, посмотрев на Рона, поймала на себе его напряжённый взгляд.
– Кем он был? – спросил Рон.
– Не надо об этом сейчас. Тебе будет неприятно.
Баттлер помедлил и кивнул, соглашаясь.
Жозефина, сидевшая на диванчике напротив кровати, пересела поближе и поймала руку Баттлера.
– Рон, я боюсь, что ты не поверишь мне, если я скажу…
– Попробуй.
– У меня на самом деле никогда не было такого ни с кем. Ни с одним мужчиной. Когда случилось несчастье с Люси… Мне было больно, но это было нечто другое. Но когда я увидела это пятно крови на полу… – Жозефина стремительно замотала головой. – Я не знаю, что ты сделал со мной. Но если бы…
Она опять отвернулась и опустила голову.
Рон слабо потянул её на себя, и Жозефина послушно опустилась на кровать рядом с ним. Коснулась губами обнажённого плеча и приподняла голову, заглядывая в глаза.
– Тебе всё ещё ничего нельзя?
Не отрывая взгляда от его глаз, Жозефина скользнула дыханием по плечу к самой шее, и Рон шумно выдохнул.
– Не надо, – тихо сказал он, но Жозефина решила, что таким тоном не отказывают.
Она пробралась под одеяло, нащупала чуть затвердевшую плоть и, чуть сжав, принялась двигать рукой вдоль ствола.
Рон отчётливо подавался навстречу, и Жозефина с упоением ощутила неожиданную власть над тем, кто всегда был сильнее её. Жозефина скользнула вдоль его тела, отодвинула в сторону одеяло и коснулась губами уздечки.
Рон с трудом сдержал шумный вздох, но Жозефина видела, как сцепились его пальцы на простыне и прогнулись навстречу бёдра.
Она поймала головку губами и обвела языком, не слишком хорошо зная, что делать дальше. Постаралась вобрать член в себя, но сделать это смогла лишь до середины, и принялась просто двигаться туда-обратно, иногда освобождаясь, высовывая язык и поигрывая с нежной плотью.
Рон внимательно наблюдал за её движениями, зачарованный видом этого существа, столько времени казавшегося холодным и неприступным, сейчас ласково насаживавшегося на него ртом.
Одного этого вида было достаточно, чтобы принести ему хоть недолгий, но всё же покой. Он уже близился к разрядке, когда дверь открылась, и на пороге показалась стройная фигура Дэзире.
Жозефина дёрнулась, едва не подпрыгивая на месте.
Рон отвернулся от жены и тут же поймал испуганный, полный боли взгляд Жозефины. Девушка подскочила как ужаленная, видимо не зная, где скрыться. Рон попытался поймать её руку, но приступ острой боли в груди заставил его упасть обратно на подушки.
Жозефина пулей выскочила в коридор, а Дэзире шагнула вперёд и остановилась напротив его кровати, сложив руки на груди.
– Кажется, тебе совсем не так плохо, как мне сказали, – сообщила она, разглядывая обнажённое тело супруга.
Рон тут же запахнул одеяло. Больше всего он жалел сейчас, что не может встать.
– Не смог дождаться, когда ты обо мне вспомнишь, – сказал он мрачно, нащупывая кнопку вызова сестры.
Девушка появилась на пороге спустя пару секунд.
– Кто её пустил? – спросил Рон зло.
– Простите, мистер Баттлер, она сказала, что она ваша жена…
– Я… – новый приступ резкой боли заставил его замолчать. Несколько секунд Рон пытался справиться с собой.
– Не беспокойся, я всё поняла, – Дэзире развернулась и двинулась к двери.
Глава 3. Возвращение
Рон провалялся в постели ещё четыре дня.
Сразу после ухода Жозефины он потребовал дать ему мобильный и, подавив сопротивление охраны и медперсонала, получил его уже к утру. Следом был сделан звонок Танаке. Тот воспринял вызов как желание получить доклад о результатах расследования, и Баттлер терпеливо выслушал все имеющиеся предположения.
– Вы его взяли? – спросил он только.
Танака не ответил.
– Тогда пока не о чем говорить. Но мне очень не нравится, что он оказался быстрее тебя.
– Простите, сэр.
– Ничего. Это не обвинение.
– Мы его найдём. Потерпите немного.
– Хорошо. Мне нужно, чтобы вы нашли ещё кое-кого… и ты знаешь, о ком я.
Танака вздохнул.
– Да, Рон. С ней всё в порядке. Сидит у себя дома, датчиками обложена со всех сторон.
Танака помолчал.
– Привезти её?
Рон ответил не сразу. Притащить Жозефину силой было бы проще простого, но он сильно подозревал, что это может сломать то немногое, что с треском пробивалось через сплошную стену недоверия, стоявшую между ними.
– Не надо. Просто держите всё на контроле. Только не как в прошлый раз.
– Само собой.
Рон повесил трубку и, выдержав десять секунд, полез смотреть камеру. Жозефина сидела на диване и читала.
Рон хотел позвонить, но передумал. Отложил телефон и попытался уснуть.
На следующий день он закрепил успех, затребовав в палату ещё и ноутбук, и полдня просидел, разбирая накопившуюся работу, изредка поглядывая, чем занята Жозефина. Та была на рабочем месте. Это был более чем повод набрать ей, но Рон опять удержался.
На четвёртый день Рон уже мог спокойно дышать и говорить, и потребовал выписки.
Выбравшись из больницы, он первым делом направился в квартиру на побережье. Вечер только начинался, и Жозефины ещё не было. Рон сделал чай и, сев на диван, стал ждать.
Ключ в замочной скважине зашевелился минут через двадцать, и Баттлер тут же вышел в прихожую.
Жозефина открыла дверь и на какое-то время замерла на пороге, а потом рванулась внутрь и повисла у Баттлера на шее.
– Прости, – прошептал Рон, целуя пушистую макушку, виски, кончики ушей.
– Рон…
Рон чуть отстранил её от себя, только чтобы заглянуть в глаза.
– Больно? – спросила Жозефина обеспокоенно, и Рон не смог сдержать улыбки. Он только покачал головой.
Жозефина отвела взгляд.
– Извини… что не пришла больше.
– Спасибо, что вообще пришла.
Рон наклонился и осторожно поцеловал её в губы.
– Жозефина, чтобы ты ни придумала об этой сцене… Ты самое дорогое, что у меня есть.
Жозефина вцепилась пальцами ему в плечи и сама потянулась за поцелуем.
Рон ответил, и они ещё долго не могли расцепиться, а потом Баттлер ногой захлопнул дверь и попятился, утаскивая Жозефину за собой в спальню, и на ходу освобождая её от жакета и блузки.
Жозефина была гибкой и сладкой, как всегда, и, избавившись от ненужной одежды, Рон опустился на кровать, чтобы удобнее было тянуться поцелуями к белой гладкой груди, покусывать соски и исследовать языком завитушку пупка.
– Боже, как давно я тебя не пробовал, – прошептал он, и Жозефина задрожала. Она поймала Рона за затылок и прошлась пальцами обеих рук, ероша волосы.
Рон поднял глаза и внимательно посмотрел на неё, всё ещё не в силах сдержать улыбку, и стал, не глядя, расстёгивать брюки. Движения казались привычными и простыми, он не опуская глаз мог вспомнить, как лучше быстрее отщелкнуть пуговицу, а затем – как поцеловать раскалённое бедро, чтобы оно подпрыгнула ещё сильнее. И продолжая целовать, ласкать, облизывать, Рон не переставал улыбаться. В этом не было того иступленного желания стать одним целым, которое преследовало его едва ли не с самой первой встречи с Жозефиной, только отчаянное желание коснуться забытого наслаждения, снова попробовать её вкус.
– Хватит… – выдохнула Жозефина, пытаясь оторвать Рона от себя и понимая, что это невозможно.