Страница 42 из 50
Чайник засвистел, уведомляя о том, что вода закипела. Оливия налила воду в кружку, положила заварку и спросила:
— Вам сколько сахара положить?
— У вас есть сахар? — поразилась гостья. — Это же дефицитный товар.
— Это не ответ на мой вопрос, — резко сказала Оливия, кладя одну ложку сахара. Особо она не ощущается, если она противница сладкого.
— Спасибо, Оливия, — улыбнулась Наталья, отпивая чай. — Как у вас всё серьёзно?
— Да хрен знает, по вашим меркам. Мы спим в одной кровати, думаю, прям пипец как серьёзно, — безмятежно ответила Стар, принося печенье на подносе. Ботан закрыл лицо ладонями, показывая свой стыд за эту фразу. Наталья просто улыбалась.
— Серьёзно! Как вы познакомились? С чего всё началось?
Оливия хотела открыть рот, чтобы начать рассказ, но Ботан запихнул печеньку, затыкая и заговорил сам:
— Оливия гуляла по улице, я к ней подошёл, захотел познакомиться с ней, она согласилась. Мы разговаривали по душам и поняли, что мы имеем много точек соприкосновения. Потом я думал о ней много и понял, что неровно дышу к ней.
— Но тебе это не помешало сдать меня полиции, — не удержалась Оливия.
— Да, это странно, Влад. Так как ты понял, что любишь?
— Когда я стал переживать за неё, когда я раскаялся в своём поступке, — ответил Ботан сквозь зубы. Ему не хотелось затрагивать тему отлучения Оливии в СИЗО.
— А как там у вас… С супружеским долгом? — без стеснения спросила она. Ботан смутился, Оливия подавилась печеньем. Она поняла, что злится и без церемоний заявила:
— Может, вы к нам третьей пойдёте под одеяло? Вам не кажется, что это не совсем тактично? Это касается только нас двоих.
Ботан сложил ладони вместе, возвёл глаза к небу и стал читать молитвы, осознавая, что они попадут под немилость матери. Но она кивнула и сказала:
— Да, ты права. Я просто хотела понять, вы уже делали это или нет.
— Вы даже толком это слово выговорить не можете, но вопросы задаёте. Глупо, Наталья-Не-Знаю-Как-Вас-По-Отчеству.
— Витальевна.
— Витальевна, — следом повторила Оливия. — Вы тут насколько?
— На вечер один. Я хотела убедиться, что с вами всё в порядке, — сообщила Наталья. — Вижу, что всё хорошо. Оливия, можно тебя на пару слов?
Оливия закатила глаза и вышла из комнаты, садясь на подоконник. Наталья пошла следом за ней. Подойдя к Оливии, она заговорила неспеша, с поучительной интонацией:
— Думаю, Влад тебе сказал, как умер его отец.
— Да. Его застрелили, — повторила Оливия, покачав головой в разные стороны. — И?
— Я приехала не просто так. Я хотела тебя лично предупредить, чтобы ты была осторожна, Оливия. Я знаю о твоей принадлежности к криминальному миру. Я не хочу, чтобы Влад ощутил ту же самую боль, а ещё не дай Бог остался на руках с трёхгодовалым ребёнком без кормильца в семье.
— Я осторожна, поверьте. Но если вы думаете, что я вас простила и легко забыла всё то, что обо мне было сказано, вы ошибаетесь. Вы мне глубоко противны. Не представляете, как. Я не пойму никогда, как можно было поднять нож на собственного сына, — говорила Оливия, отметая прядь своих волос за ухо.
— Я была пьяна, — сказала Наталья, опустив глаза в пол.
— Это не оправдание. И никогда им не будет. Я не призывала Влада мириться с вами. Я попросила просто позвонить вам, чтобы понять, как вы там. Это он уже решил закончить конфликт. Но для меня лично инцидент не исчерпан. Я всё ещё жду извинений в свой адрес, — Оливия говорила сухо, будто читала приговор в суде.
— Я понимаю. Прости меня. Я очень раскаиваюсь в своих словах. Сейчас я понимаю, что я была неправа, когда считала тебя неверной. Ты хорошая девушка. Но стоило быть похозяйственнее, — она указала на гору носков, лежавших на кровати. Оливия закинула их в шкаф, ожидая продолжение разговора.
— И плюс прошу тебя думать своей головой, когда ты играешь в преступные игры. Не рискуй зря. Помни, что ты теперь не одна. У тебя есть человек, который волнуется за тебя сильно, — закончила Наталья.
— Это всё? — переспросила Оливия.
— Да. Пожалуй, всё на этом. Я хотела тебе это сказать глаза в глаза, потому что по телефону эффект не таким будет.
— Всего доброго, — сказала Оливия, уходя в комнату. Она ощущала противоречивые чувства. С одной стороны, она не поймала мать Ботана на лжи, она уловила искренность в её словах, с другой стороны, вот так просто зарыть топор войны она не могла. Она всё ещё помнила те слова и не могла стереть их из памяти. К сожалению, Оливия помнила досконально каждую обиду, нанесённую ей и так легко не мирилась с обидчиками. Ботан стал исключением из правила, за что Стар себя корила.
Наталья пробыла у них ещё два часа. За это время она рассказала всю свою молодость, дала наставления Оливии и Ботану. Она уже собралась уходить, но села обратно, когда диктор по телевидению сообщил о гибели молодого, перспективного бизнесмена… Его лицо показалось Наталье знакомым. Она вгляделась в экран и сказала с грустью:
— Мы с ним учились вместе в институте… Такой молодой… Двадцать шесть лет только, — сокрушалась Наталья. Ботан кивал, выражая банальные слова сочувствия.
«По предварительной версии, причиной смерти бизнесмена стало три ножевых ранения в область сердца. Было совершено несколько похожих убийств в этом же районе. Скорее всего, здесь замешан заказной киллер…»
Оливию будто током дёрнуло. Слепой!
«Ну конечно, он тут замешан! Значит, он сделал всё, как надо, и его план сработал.»
— Кто-то сильно обогатится… — вырвалось у неё. Наталья посмотрела на Оливию с упрёком.
— Я имею в виду, раз убийство заказное… — попыталась Оливия спасти ситуацию.
— Да. Эти перестрелки уже в конец достали! Хочу нормально жить и не бояться за своего сына, — сказала она, будто имея в виду Оливию.
Прошла неделя. Сизый собрал у себя дома всех друзей, чтобы отметить успешную сдачу всех экзаменов Ботаником.
Естественно, зачётка Ботана сияла в пятёрках, которые он получил мученическим трудом. Веселье было в самом разгаре, все пили, ели, велись активные, громкие беседы. Оливия радовалась за парня, хвалила его, верила, что в его честь назовут консерваторию… Ботан лишь поддакивал, а сам испытывал сильное волнение. Он нервно трогал в кармане коробочку и кусал губы.
Предстоял важный шаг. Ботан всё для себя решил. Всё было готово. Сизый, Чёрный знали о его планах и посодействовали. Наконец, когда Оливия встала, чтобы включить магнитолу, Ботан встал, постучал ложкой по бокалу и… он треснул.
— На счастье! — крикнул Сизый.
— Ребята. Прошу минуту тишины. И вашего внимания, — голос от волнения стал высоким, задрожал. Сердце сделало сальто. Оливия застыла у магнитолы².
— Оливия, ты помнишь тот вечер, когда мы сидели и смотрели новости о задержании ОПГ?
— Помню. Ты решил поговорить об этом? — сказала Оливия, улыбаясь, не понимая, к чему ведётся дело.
— Тогда мы пришли к выводу, что нужно жить каждый день, как последний. Так вот, — Ботан вышел из-за стола и упал, споткнувшись о ножку стула. Всё шло не так, как надо! Ботаник подошёл к Оливии вплотную. — Я бы хотел, помня об этом, открыть дверь в новый этап наших жизней.
Он сел на колено, открыл красную бархатную коробочку с простеньким кольцом (Сизый его где-то раздобыл. Будем надеяться, что не украл) и сказал уверенно:
— Ты готова стать моей женой?
Сизый открыл бутылку шампанского, радостно визжа. Все потянулись к выпивке. Однако Оливию будто парализовало. Страх сковал организм, мешая ответить. Она помотала головой, смотря на кольцо и сказала, будто замёрзшая овца:
— Ботан, нет!
Комментарий к 19. Прогулка 1 — А́вгустовский путч — события 18—21 августа 1991 года в Советском Союзе, получившие оценку со стороны официальных лиц и органов государственной власти в СССР как заговор, государственный переворот и антиконституционный захват власти. Причиной Августовского путча стали неудачные реформы Горбачёва. Во время Путча по телевизору транслировали балет сутками, чтобы народ ничего не знал.